Манускрипт всевластия

— Нужно обязательно проверить ДНК ваших родителей — и ребенка тоже, когда он появится.

Маркус и Мириам кивнули, остальные слегка опешили.

— Натаниэль и Софи ставят под сомнение твою теорию о происхождении демонов, — заметила я. — Раньше ты считал, что причиной их рождения являются непредсказуемые мутации.

— Слишком мало фактов. — Мэтью разглядывал Хэмиша и Натаниэля с бесстрастием ученого, изучающего два свежих образчика. — Мои выводы вполне могли быть неверными.

— Случай Софи наводит также на мысль, что демоны связаны с чародеями ближе, чем мы полагали. — Черные глаза Мириам приклеились к животу будущей матери. — Никогда не слышала, чтобы у ведьмы рождался демон, а уж чтобы демонесса родила ведьму…

— Так я и позволил банде вампиров брать кровь у Софи и ребенка! — едва сдерживаясь, выпалил Натаниэль.

— Диана здесь не единственная, кого Конгрегация хочет обследовать. — Мирный тон Мэтью Натаниэля не успокоил. — Твоя мать послала вас сюда как раз потому, что предчувствовала недоброе. В один прекрасный день твои жена и ребенок могли исчезнуть, и больше ты их не увидел бы.

— Хватит, — резко сказала Сара. — Незачем их пугать.

— И не трогай мою семью, — тяжело дыша, добавил Натаниэль.

— Я для них не опасен, — ответил Мэтью. — Опасность исходит от Конгрегации, от войны, которая того и гляди вспыхнет между нашими тремя видами — а опаснее всего притворяться, что никакой опасности нет.

— Они придут за нами, Натаниэль. Я видела. — Заострившиеся черты Софи напомнили мне Агату Уилсон.

— Почему же ты мне не сказала?

— Я хотела сказать Агате, но она испугалась и велела мне замолчать, а потом назвала имя и возможный адрес Дианы. — К Софи вернулся ее обычный рассеянный вид. — Хорошо, что мать Мэтью жива — ей мои работы понравятся. Ее портрет на них тоже есть. Можешь взять у меня кровь, когда хочешь, Мэтью, и у ребенка тоже.

Это заявление положило конец дискуссии. Мэтью, обсудив все, что полагал необходимым, взял со стола конверт, запечатанный черным воском.

— Нам осталось уладить лишь одно дело. Хэмиш, это тебе.

— Э, нет, — скрестил руки тот. — Отдай Маркусу.

— Ты, будучи девятым рыцарем, в то же время являешься сенешалем ордена и моим заместителем. Мы должны соблюдать протокол.

— Кому и знать, как не Мэтью, — заметил Маркус. — Он единственный великий магистр в истории ордена, уходивший в отставку.

— Дважды уходивший, — уточнил Мэтью.

— К чертям протокол. — Хэмиш грохнул кулаком по столу. — Выйдите все, кроме Натаниэля, Мэтью и Маркуса. Пожалуйста, — спохватившись, добавил он.

— С чего это? — заартачилась Сара.

— Вы тоже останьтесь, — пораздумав, разрешил Хэмиш.

Впятером они затворились в столовой до конца дня. Один раз измотанный Хэмиш выглянул и попросил сделать сандвичи — печенья, сказал он, давно уже нет.

— Неужели только мне одной кажется, что мужчины там курят сигары и говорят о политике? — Я старалась отвлечься, чередуя старые фильмы с телепрограммой, Эм и Софи вязали, Мириам решала задачу из книги «Дьявольски заковыристое судоку», делая на полях пометки.

— Что ты там пишешь, Мириам? — спросила Софи.

— Считаю очки.

— Ну и кто же выигрывает? — Я позавидовала острому вампирскому слуху.

— Они составляют планы военных действий. Кто из них выигрывает, Мэтью или Хэмиш, судить пока рано. Маркус и Натаниэль тоже предложили кое-что ценное, Сара отстаивает свою точку зрения.

Уже стемнело, и мы с Эм готовили обед, когда совещание наконец завершилось. Натаниэль и Софи тихо разговаривали в семейной, Мэтью поцеловал меня и сказал:

— Мне надо сделать пару звонков. — Его напряженное лицо не вязалось с мягкостью тона. Видя, как он устал, я решила повременить с вопросами и ответила:

— Да, конечно. Не торопись, с обедом мы не меньше часа провозимся.

Он поцеловал меня еще раз, покрепче, и вышел через заднюю дверь.

Сара устремилась следом, чтобы стрельнуть у него сигаретку.

— Мне надо выпить, — простонала она на ходу.

В клубах Сариного дыма я едва различала Мэтью, идущего через сад к хмелевому амбару. К моей шее прикоснулся взгляд Хэмиша.

— Вы уже совсем поправились? — спросил он.

— А вы как думаете? — Хэмиш с самого начала не скрывал своей неприязни ко мне — ну и я не стану с ним церемониться.

Мы оба видели белый блик в темноте — Мэтью запустил руку в волосы и скрылся в амбаре.

«Тигр, о тигр, светло горящий / В глубине полночной чащи», — процитировал Хэмиш из Блейка. [74] — Эти стихи мне всегда напоминают о нем.

Отложив нож, я повернулась к нему.

— Что у вас на уме, Хэмиш?

— Вы уверены в нем, Диана?

Эм вытерла руки фартуком и вышла, грустно посмотрев на меня.

— Да. — Я смотрела ему прямо в глаза, стараясь передать, что доверяю Мэтью всецело.

Хэмиш спокойно кивнул.

— Я все думал, останетесь ли вы с ним, узнав, кто он есть, — но вы, похоже, не боитесь держать тигра за хвост.

Я молча взяла нож и принялась резать овощи.

— Будьте осторожны, — придержал мою руку Хэмиш. — Там, куда вы отправитесь, Мэтью станет совсем другим.

— Ничего подобного. Мой Мэтью останется точно таким же.

— Ошибаетесь.

Хэмиш знал Мэтью гораздо дольше, чем я, а содержимое саквояжа просветило его относительно времени и места нашего назначения. Я знала только, что мы должны перейти в прошлое до 1976 года — туда, где Мэтью играл с кем-то в шахматы.

Хэмиш вышел на крыльцо к Саре — в небо теперь поднимались два дымовых столба.

— Как там, порядок? — спросила я вернувшуюся к станку Эм. Мириам, Маркус, Натаниэль и Софи дружно смотрели телевизор в семейной.

— Да. А ты как?

— Отлично. — Я всматривалась в темный сад, поджидая Мэтью.

ГЛАВА 41

Накануне Хэллоуина у меня начался мандраж.

— Что-то я нервничаю, — сказала я Мэтью еще утром, в постели.

Он отложил книгу и обнял меня.

— Знаю. Ты нервничала еще до того, как открыла глаза.

В доме уже кипела бурная деятельность. Принтер в кабинете Сары выплевывал одну страницу за другой, телевизор бубнил, работающая на износ сушилка жалобно подвывала. Сара и Эм, судя по аромату, пили далеко не первую чашку кофе, в одной из спален гудел фен.

— Мы проспали дольше всех? — Я попыталась успокоить трепыхающийся желудок.

— Похоже на то, — с улыбкой и тенью беспокойства ответил Мэтью.

Сара внизу жарила яичницу согласно индивидуальным заказам, Эм доставала из духовки противни с кексами, Натаниэль брал готовые изделия и запихивал в рот целиком.

— Где Хэмиш? — спросил Мэтью.

— В кабинете, работает с принтером. — Сара бросила на него долгий взгляд и вернулась к своей сковородке.

Маркус оторвался от скрэбла, прихватил горсть орехов и вышел пройтись с отцом. Запах печеного исторг у него стон неутолимого желания.

— Что, собственно, происходит? — спросила я.

— Хэмиш играет в юриста, — ответила Софи, намазывая кекс маслом. — Готовит бумаги на подпись.

Немного позже он созвал всех в столовую, куда мы явились с кружками и стаканами. Хэмиш, судя по его виду, совсем не спал. На столе рядом с аккуратными стопками печатных страниц лежали палочки черного воска и две печати Рыцарей Лазаря, большая и малая. Сердце у меня ушло в пятки и подскочило к горлу.

— Можно садиться? — Эм налила Хэмишу кружку из свежезаваренного кофейника.

— Спасибо, Эм. — Хэмиш указал мне и Мэтью два стула, которые поместил во главе стола. — Вчера, — начал он, взяв в руки первую стопку, — мы столкнулись с некоторыми практическими вопросами, вытекающими из сложившейся ситуации.

Я снова уставилась на печати.

— Поменьше официоза, Хэмиш, будь так любезен. — Ладонь Мэтью легла мне на спину.

Хэмиш сердито посмотрел на него и стал продолжать:

— В Хэллоуин Диана и Мэтью, как и планировалось, отправятся в прошлое. Все прочие распоряжения, данные Мэтью кому бы то ни было, отменяются. — Этот пункт доставил Хэмишу особое удовольствие. — Мы согласились, что нам всем будет лучше… исчезнуть на некоторое время и продолжить свою прежнюю жизнь. Эта доверенность, Диана, — Хэмиш положил передо мной документ, — дает право мне или другому сенешалю Рыцарей Лазаря действовать от вашего имени.