Танец Искры (СИ)

— Даю слово!

Лантэна это не устраивало. Слово оса, данное не соплеменнику, не имело никакой ценности. Муравей помотал головой, усики нервно подрагивали, выражая недоверие.

— Подумай сам. То, что внизу угрожает нам всем. Наши кланы в опасности. Мы должны предупредить свои деревни, нам некогда с вами якшаться.

— Как вы собираетесь предупредить своих? Ведь для этого вам надо пробраться через целую армию, — с недоверием спросила Фиола, отходя в сторону от края, чтобы ее ярко бликующие крылья в лучах заходящего солнца не привлекли не нужного внимания.

— Это не твоих крыльев дело, летунья! — рыкнул Зард, стиснув зубы от злости.

Ему очень хотелось свернуть шеи недомеркам из-за Серогорья, позволившим себе наглость прийти на его территорию и теперь диктовать свои условия. Их смерть могла решить свалившиеся проблемы, одна загвоздка — по-тихому убить их не получалось.

— Паук, оставь свои дикарские замашки при себе, ты не в том положении, чтобы хамить, — вспыхнул Лантэн.

— Тихо! — остановил перепалку ос. — Разведчики карабкаются сюда.

От страха у всех перехватило дыхание. Скоро их могли обнаружить и либо убить, либо возять в рабство. По слухам, рабы у термитов были живы, пока приносили пользу, потом их съедали.

— Здесь в скале расщелина, можно попробовать спрятаться, — сказал арахан товарищу, — только вот что с этими делать, Влакс?

Они отошли в сторонку и зашептались, арахан при этом недовольно хмурился, затем демонстративно отвернулся, а ос подошел к искре и муравью.

Фиола и Лантэн напряглись, готовые к любому повороту событий.

— Ладно, я расскажу, как мы собираемся выбраться, — шепотом затараторил взволнованный ос, — как только стемнеет, мы можем спуститься незаметно вон по тому краю, там проходит узкая расщелина до самой земли, — он показал в сторону, где гряда камней широким выступом способна была загородить беженцев, — потом через чащу доберемся до своих. Обещаю, что вас не тронем, если будите тихо себя вести. Если надо, поможем ночью незаметно перебраться на вашу сторону, и вы спокойно предупредите своих о грозящей нам всем беде.

Влакс говорил все тише и тише, судорожно поглядывая на медленно приближающихся термитов.

— Поклянитесь оба честью клана, что никогда в жизни не причините нам вреда, — твердо потребовала искра.

Лантэн согласно кивнул.

— Да я вас…

Ос едва остановил разъяренного друга, сказал пару слов, после чего они оба принесли клятву, нарушить которую им не позволяли традиции кланов.

За выступ ухватилась рука термита в кожаной перчатке.

Глава четвертая

Следопыт и разведчик поднимались вверх по горе к площадке, откуда просторы чащи были видны, как на ладони. Первый, забравшийся на выступ, принюхался:

— Здесь подозрительно пахнет, — его сиплый голос, сопровождался страшным горловым клокотанием.

К нему быстро присоединился второй:

— Рабами…сладким и падью. Снизу пришли запахи, ничего необычного.

— Здесь расщелина.

— Слишком узко, в доспехах не пройти.

— Прысни ядом, — прощелкал разведчик и отправился к краю выступа, доложить командованию, что наверху чисто.

Оставшийся термит снял шлем, обнажив чудовищный лик: черная и блестящая кожа, словно крылья жука; лысая голова изъедена кожными складками; огромные глаза, лишенные век; белки усеяны многочисленными лопнувшими сосудами, отчего они, казались налитыми кровью; огромный приплюснутый нос выделялся необычными размерами. Солдат принюхался в последний раз и выплеснул из колбы струю вонючей жидкости в темное ущелье. Резко запахло хвойной смолой.

Облака над головой все еще сияли в последних отблесках заката, но вскоре солнце село и вокруг стало быстро темнеть. Солдаты остались на выступе с дозором, переменно сменяя друг друга на посту.

Под деревьями ночная тьма уже опутала все своими щупальцами. Тут и там мерцали похожие на драгоценные камни костры. В центре лагеря термиты разбили большой шатер для королевской пары. Вокруг расположились палатки поменьше. Вскоре суета лагеря прекратилась. Огни костров умерили свой пыл, бодрствовать остались лишь дозорные. Воины спали чутко, готовые в любой момент броситься на защиту королевы Дарши, не жалея жизни. Ее величество вела свои войска к победе, завоеваниям. Скоро ее владения будут поистине огромны, а щедрая рука темной королевы Дарши достойно наградит тех, кто верно ей служил.

Под куполом Толуса пожилой стражник с вечерним обходом закрывал последнее окно.

— Что такое? — он сощурил глаза, не совсем доверяя старческому взгляду.

Вдали он заметил, что небо заволокла темная стена, клубами взмывавшая ввысь, принимая причудливые формы. Даже неопытный муравей сразу мог определить — это пожар. Огнем охватило большую часть за Серогорьем.

— Неужели горит чаща? — вслух размышлял мурмицин. — Не похоже. Пожалуй, лучше доложить королеве.

Он резко развернулся и натолкнулся на нож. Лезвие вошло прямо в сердце, по телу побежали теплые струйки. Последний блик света в глазах и муравей упал на пол, успев только удивленно произнести:

— Ваше свет…

Убийца подошел к стене, дотронулся до скрытого механизма, и стена с шуршанием камня о камень сдвинулась в сторону. Он затащил в возникший проем убитого стражника и убрал следы крови.

Затем прошел к окну, выходящему к чаще, полюбовался на убегающий вверх черно-серый знак будущих перемен.

— Скоро…скоро все переменится…скоро весь Толус будет у моих ног.

Последнее окно муравейника плотно закрылось, превращая город в неприступную скалу, за стенами которой скрывались свои тайны.

Пещера внутри оказалась не очень просторной. Узкий лаз заканчивался небольшой пещеркой, прохладной и темной. Фиола очнулась от того, что Лантэн хлопал ее по щекам. Искра, не сразу поняла, где находилась. Память возвращались постепенно. Она вспомнила, как они спрятались в пещере от термитов. Зарду пришлось труднее всех протиснуться в узкий проход с его широкими паучьим задом. Он довольно забавно сучил своими остроконечными ножками по каменному полу, и Фиола посмеялась бы от души, если бы не смертельная опасность, грозившая им всем. Искра вздрогнула от омерзения, вспомнив, как помогала тянуть Зарда за мохнатую лапу, увлекая его в спасительный полумрак в скале. Они скрылись в пещере как раз в тот момент, когда первый термит показался на выступе. Фиола и Лантэн забились в самый дальний угол, а Зард с Влаксом остались у входа.

Когда солдаты остановились у лаза в пещеру, все затаили дыхание и боялись пошевелиться. Услышав, что термиты не будут проверять их укрытие, расслабились. И зря! Ведь яд следопытов смертелен. Во время сражения они прыскали в противника токсином, который парализовал жертву и медленно отнимал жизнь. Воины не избавляли от страданий раненых, а бросали неподвижное тело на долгие часы мучений.

На расстоянии яд действовал усыпляюще. Первыми расслабленно рухнули паук и ос, следом неслышно осели искра и муравей. После действия токсина тело с трудом слушалось, кружилась голова, а от долгого лежания на голых холодных камнях трясло от холода. Фиола слишком резко села и ее тут же замутило, на лбу выступила испарина.

— Держи воду, — Лантэн протянул ей флягу, — она поможет организму вывести яд.

Фиола жадно припала к горлышку и через несколько мгновений ее вывернуло. Лантэн, не смутившись, подождал, когда ей станет лучше и затем помог отодвинуться в сторону.

— Ты вся дрожишь. Давай выйдем на солнце, разведчиков снаружи нет.

— Солнце? То есть уже ночь прошла. Сколько же мы здесь пролежали?

— Думаю, не больше суток. Пошли.

Он помог Фиоле подняться, сама она была не в состоянии идти из-за слабости и дрожи во всем теле.

В пещере стояла непроглядная темнота. Она льнула к стенам и углам, обволакивая их точно мягким чёрным одеялом. Лишь через узкий лаз в скале пробивался рассеянный свет от полуденного солнца, освещая небольшой участок у входа.