Холодные дни (СИ)

Легкого толчка в левый бок даже не замечаю — лечу прочь, как на крыльях, беззаветно отдавая бегу все силы. Мчусь, будто ветром подхваченная. Быстрее, чем можно себе представить. Плавнее и, одновременно, резче, хотя казалось бы — такого не бывает. Но нет, я снова смогла. Меня не смутили перемены в моем податливом теле. Не озадачили странные хлопки за спиной, не испугали хищно заметавшиеся тени под ногами. Не удивили беспрестанно мелькающие деревья, среди которых безнадежно потерялись мои незадачливые преследователи. И даже тихий хрустальный смех, невесть откуда взявшийся в моем изменившемся голосе. Мягкий, искристый, удивительно нежный и трепетный смех. Победный смех, немного лукавый и торжествующий, от которого тихонько засветилась внезапно проснувшаяся жемчужина, но, кажется, действительно мой.

И только одного я не поняла в тот момент. Одного не успела предотвратить и заметить. Одно упустила из виду — была слишком возбуждена и поглощена своим открытием. А потому далеко не сразу осознала, что немного в стороне мне за спину скользнул чей-то смазанный силуэт. Черной тенью пронесся мимо, со странным звуком умчался в ночь, коротко сверкнул смутно знакомыми желтоватыми глазами и мгновенно пропал в необозримой дали. Иными словами, кинулся наперерез моим несостоявшимся убийцам и только там во весь голос взревел:

— Ш-Р-Р-Р!!!!

4

— Ш-Р-Р-Р!!!

Ширра! — наконец, молнией пронеслось в голове, заставив кожу покрыться громадными мурашками. Господи, это же Ширра!! Никогда в жизни не перепутаю его голос! Ни с кем и ни с чем! Это он! Точно он, никаких сомнений! Один! Против всего Патруля, специально натасканного на убийство таких вот, любопытных представителей фауны Приграничья! Двуединый!.. Я о нем чуть не забыла, а ведь он наверняка шел за мной следом, видел и отлично слышал, что произошло! Понял, что я в беде, и теперь кинулся на выручку, наплевав на конспирацию и то, что он ОЧЕНЬ не хотел быть обнаруженным!!

Я тихо застонала:

— Ширра… я же почти ушла… ну, зачем ты?..

Словно в ответ, сзади донесся новый устрашающий рык, от которого ощутимо всколыхнулись верхушки деревьев, а за ним — сравнительно слабый, но полный дикого ужаса крик, почти сразу оборвавшийся на высокой ноте. И снова воцарилась гнетущая тишина.

— Нет… — я схватилась за голову, окончательно остановившись и лихорадочно пытаясь придумать что-нибудь умное. — Нет… зачем же он… не нужно было… они же отстали…

Да, он сильный. Я знаю, что он очень сильный. Но он один, а их пятеро. Все вооружены не в пример лучше разбойников. Опытны, очень быстры, работают хорошо слаженной командой. Да, мне удалось застать их врасплох, но это — не более, чем везение. Будь я чуть помедленнее, а они — чуть менее убеждены в моем происхождении, и все закончилось бы гораздо печальнее. Но мне удалось их обмануть, получилось уйти невредимой, невероятно повезло оторваться, а теперь… Двуединый! Что же делать?!!!

— Шр-р! — донеслось внушительное рокотание сзади, и я, всплеснув руками, опрометью кинулась обратно, мысленно заклиная всех святых апостолов, чтобы не прийти слишком поздно.

Как глупо… как нелепо… как дико обидно — суметь обогнать длинноногих эльфов в их родной стихии, а теперь снова мчаться к ним на встречу, чтобы наверняка нарваться на неприятности. Но сейчас не до раздумий: там был Ширра, взбешенный до крайности, забывшийся и, наверняка, ОЧЕНЬ опасный в своей неукротимой ярости. Один. И я испугалась за него. Так испугалась, что даже сама от себя не ожидала, но все равно стремглав полетела обратно. Зачем? Для чего? Не знаю. Но бежала что было сил, молясь про себя только об одном — чтобы не опоздать. Только бы не опоздать…

Его свирепое шипение, похожее сразу на сотню разъяренных водяных драконов, я услышала почти сразу. Примерно на середине расстояния до оставленного лагеря и выставленных полукругом повозок, с которых я несколько минут назад так удачно стартовала. Это напоминало громогласный шепот стаи громадных змей, внезапно выползших из ночного убежища. Или злобный свист вырывающегося под огромным давлением пара. Что-то среднее между рыком и ворчанием, но неимоверно мощное и откровенно пугающее.

Я невольно замедлила шаг и, потихоньку отдышиваясь, очень осторожно выглянула из-за кустов. Мгновение напряженно изучала обстановку, мигом углядела своего тигра и неслышно перевела дух: живой.

Ширра стоял ко мне спиной, низко пригнув голову, бешено нахлестывая воздух длинным хвостом и издавая тот странный звук, от которого по коже бежали громадные мурашки. Впрочем, нет, он не стоял на месте, а медленно, ОЧЕНЬ медленно и потрясающе грациозно подбирался к двум вжавшимся в деревья эльфам. Подкрадывался, как кот на мышиной охоте. Мягко переступал сильными лапами, изучая неподвижных, бледных до синевы остроухих и, одновременно, плавно обнажая страшенные зубы. Он мог бы покончить с ними разом, одним молниеносным ударом, но нет… не стал. Судя по всему, Ширра был слишком зол, чтобы отказать себе в удовольствии посмаковать свой последний бросок. А то, что он станет для эльфов последним, я уже не сомневалась. Как, впрочем, не сомневались и сами эльфы, оказавшиеся в таком неприглядном положении.

На какое-то мгновение мне даже стало их немного жаль, потому что огромный тигр, прижавший их к соснам, буквально излучал нечеловеческую мощь, слепил своей яростью, гасил чужую волю, неумолимо ломал смятенные разумы, давил и угнетал мятущееся в сомнениях сознание. Ненавистью своей угнетал, неистовой злобой — он это умел, сама убедилась. И господин Ригл, кстати, тоже. Ну, когда был жив, конечно. Так что я вполне могла понять, отчего у этих высокомерных снобов сейчас так жутковато побелели лица, почему расширились и странно выцвели глаза, почему они стоят навытяжку, не смея даже вдохнуть, и смотрят… неотрывно следят за медленно приближающейся смертью, не делая никаких попыток ее избежать. Плечи понуро опущены, руки бессильно висят вдоль тела, грудные клетки судорожно дергаются, словно им кто-то мешает вдохнуть, а в глазах плещется совершенно ясное понимание происходящего и какая-то обреченная покорность. Необъяснимое для меня смирение, с которым они просто ждут, когда все закончится. Их оружие бесполезно лежит в сторонке, аккуратно отложенное и абсолютно неуместное сейчас — одинаково изящные луки, которые так ловко умеют посылать стрелы с серебряными наконечниками, и отточенные до остроты бритвы мечи, безвольно упавшие под ноги беснующемуся зверю. А сами эльфы смиренно ждут собственной участи, с силой вжавшись в могучие сосны и обреченно следя за подобравшимся тигром, который вдруг показался мне совсем жутким.

Я тяжело вздохнула, отлично представляя, чем все это закончится, а потом перевела взгляд чуть дальше и изумленно вскинула брови: это еще что за фокусы?! Почему Кеол стоит всего в десяти шагах и даже не думает поднимать заряженный арбалет? Более того! Он не только не пытался им воспользоваться, а медленно его опускал, стараясь не делать резких движений и ничем не разъярить Ширру!! И оба эльфа даже не протестовали!! Напротив: едва стальная игрушка оказалась на земле, с явным облегчением вздохнули, а Шиалл одними губами прошептал:

— Назад. Что бы ни случилось, не вмешивайтесь!

Я самым неприличным образом разинула рот, неожиданно сообразив, что теперь ВООБЩЕ ничего не понимаю. Мать честная! Да что же это в мире творится, раз дурные эльфы решили помереть во славу матушки-природы, даже не попытавшись защититься?! А остальные, с бессильной ненавистью наблюдая за этой агонией, совершенно не вмешиваются!! Даже Кеол, которому бы следовало сейчас зубами рвать проклятого зверя, чтобы отбить остроухих приятелей!! Не зря же говорят, что войны в гнотте все до единого — побратимы! За каждого своего глотку перегрызут, на куски порвут, но в обиду не дадут! А здесь как с ума все посходили!

— Назад! — чуть слышно прошипел Шиалл, подметив неподвижные лица Патрульных. — Назад, если хотите жить! Вы его не заденете! Сами только головы сложите! А так, может, уйдете…