Неприкаянный (СИ)

— Я так не думаю. — Уже совсем спокойно, без тени чувств.

— Олаф, хочешь, я открою тебе очень страшный и очень секретный секрет?

Предложил Гратхен и продолжил совершенно серьезно, не шутя:

— Когда демон заключает сделку, он делает ставку на низменные чувства, грехи, прегрешения, называй как хочешь. Только те души, имеющие в своей основе подобное… мировоззрение, имеют доступ в мой мир. Но странная штука, никто, ты слышишь, НИКТО, из тех, кто дал мне каплю крови, не хотел избежать участи попасть в мой мир. И ты тоже хочешь туда попасть. Все, в том числе и ты, получив желаемое, плодите в себе то, на что я, и такие как я, рассчитываем. Взращиваете в себе пороки, заботясь о них как о высшем благе. Слепо идете на поводу у тщеславия, зависти, жадности… Нет бы остановиться, осмотреться и понять, что уничтожив это внутри себя, освободитесь. А вы слишком увлечены внешним миром, требуя от него внимания к себе. Логика, — Презрительно хмыкнул демон. — Это с её помощью оправдываются самые страшные дела. Я не удивлен твоими «логичными» выводами. Ведь как приятно руководствоваться суждениями, опирающимися на собственное представление о действительности, правда?!

— Ты считаешь, что после этих речей, я упаду перед тобой или кем бы то ни было на колени и буду молить о прощении?! — Усмехнулся маг.

— Признаться честно я на что-то подобное и рассчитывал! — Удовлетворенно ответил Гратхен, однако он имел в виду нечто иное, а именно реакцию Олафа. — Но и от вида тебя на коленях не отказался бы! Поверь, это произойдёт.

И в ту долю секунды, когда чародей, моргнувши, прикрыл глаза, демон исчез. Постояв некоторое время недвижимо, маг облегченно вздохнул:

— Да никогда! — Одним движением руки, словно погладив ладоней воздух, поправил постель и, обернувшись, неспешной походкой направился по коридору.

Ристам Дилмар

Ристам, толстенький, с крупным носом, брюнет, кутался в плащ около обломков балкона на ступенях Главного зала. Лишь две кисти, сжимающие чашку настоя из бодрящих трав, были снаружи и усталое лицо, покрытое трехдневной щетиной. Пронизывающий взгляд обшаривал завалы и извлекаемые оттуда тела. Из плена обломков уже были вынуты король и двое сыновей, осталось найти еще принцесс.

По всему двору сновали туда-сюда городские стражники, сносили тела обгоревших рыцарей и служащих, убежавших из Цитадели. Расследователь не верил в рассказы выживших о страхе, заглушающем остатки разума настолько, что заставлял прислугу убегать прочь от надежной защиты. Возможно, драконы, используя иллюзии, заставили их покинуть убежище и погибнуть в безжалостном пламени.

Хотя не такая уж она и надежная, как оказалось. Большинство служителей Асора погибло при проведении ритуала защиты крепости, слишком много потребовав силы от божества и не выдержали напряжения. Демоны разберут этих церковников… А ящеры все равно прорвались.

Ристама волновал один вопрос, который он незамедлительно озвучил старшему заместителю:

— Как ты думаешь, Гил, как церковники успели начать совместный ритуал, тем более таким числом прислужников, если чуть ли не весь город свидетелей утверждает о внезапной атаке драконов? — Помолчав секунду, он продолжил. — И почему, если они знали о нападении, не убрали семью короля с балкона? Неужели тот сам захотел посмотреть, как жрецы расправляться с тварями. Нет. — Сам же и ответил на свой вопрос.

Привлекать к этому семью с маленькой девочкой… Точно нет. Но смутные подозрения, до этого маячившие на краю сознания, при должной формировке вопросов и произнесении их вслух, созрели и приобрели вполне четкие очертания.

— Не отвечай! — Перебил шепотом, готовый сорваться с губ помощника, ответ Ристам.

Тот же хотел сказать какое-то свое мнение, однако когда увидел побледневшее лицо начальника, обдумал, казалось, такую малозначительную деталь в сегодняшних событиях, как время проведения ритуала. Он проведен не в полдень, не на рассвете, когда сила Асора считается сильнее, а вечером, в час победы теней.

— Отойдем? — Предложил Гилберт.

— Мы в казарму. — Уже громче, чтобы слышали остальные, сказал расследователь и приказал. — Когда отыщите принцессу Сьюзен и принцессу Миралису сообщите мне.

Именно в казарме было меньше всего лишних глаз и ушей. Огненная стихия не оставила после себя ничего, кроме пепла, потрескавшихся стен периметра казармы и ее самой, ввалившейся внутрь и убивши этим находившихся внутри рыцарей. Так что обследовать это место было бесполезным занятием, а просто поглазеть охотников не находилось.

Коллеги зашли на территорию гвардейского Ордена. Судить о разверзнутом здесь недавно Аду можно было по тренировочным снарядам: деревянные части сгорели без следа, металлические, те, что поближе к недавнему источнику огня, оплавились, а все к чему прикасался взгляд, различалось в цвете лишь оттенком серого.

Первым тишину, царящую в этом мертвом пространстве, нарушил подчиненный:

— Рист, мы думаем об одном и том же? — В голосе помощника была тревога.

— Заговор. — Тихо, будто боясь даже произносить подобное слово, подтвердил расследователь. Но потом жестко и требовательно:

— Мы ничего подобного не думаем, и тем более не будем выдвигать подобную версию.

— А у нас есть выбор?! — Издевательски, не в тон моменту, спросил старший заместитель и добавил зло, с безысходностью. — Ненавижу!

— Не наша весовая категория, Гил.

— Знаю, Рист, знаю. Проклятье… — Сменив тон грустью, ответил он, также понимая, чем могут закончиться их расследования в данном ключе.

И не только для них. Если не пожалели гвардейцев, то уничтожить всех сотрудников местного следственного отдела, для тех людей, как плюнуть и растереть.

— Но неужели… Боги, столько людей. — Заместитель не мог поверить в сказанные собой же слова.

В главный вход вбежал один из сотрудников. На его тоже окружающая картина оказала подавляющее воздействие. Истрим, так его звали, замедлился и начал оглядывать последствия атаки небесных хищников. Только когда подошел поближе, доложил:

— Господин Ристам, обнаружили все тела, которые были на балконе. Также около погибшего дракона нашли трех обезображенных рыцарей. У них переломаны все кости, но доспехи пострадали не сильно. Церковники утверждают, что гвардейцы так добили тварь, разбив свои амулет защиты.

— Мы идем. Сколько всего человек было на балконе? — Рутинным тоном поинтересовался расследователь.

— Девять. Королевское семейство и четыре охранника. Три служителя Ордена в завалах, один в коридоре, вероятно, отлетел от огненного взрыва.

Расследователь и его помощник окунались в обычный ритм своей жизни, стараясь поскорее забыть свои выводы и разговор на пепелище.

Натан Гросстаммен

Натан лежал на сене чердака сарая и сонно жмурился на восходящий Асор. Он растянулся, укутавшись в свою накидку, как раз напротив спуска с вышек и за предрассветные часы уже успел изучить вид, представший перед его взором во всех деталях.

Сквозь прямоугольный проем он выдел огород, но что на нем посажено не разглядеть. Лучи светила еще не коснулись грядок, этому мешал лес сплошной темно-зеленой преградой высившийся над рекой, протекающей у конца посадок. Принц точно знал о наличии реки. Лишь она своим неторопливым бесконечным журчанием и редким плеском водной живности немного успокаивала принца. Давала понять, что в изменчивом мире есть нерушимые, и оттого надежные вещи. Скорее всего, именно из той речки и были пойманные карпы, сейчас висящие над ним и медленно превращающиеся в тарань.

Он не смог заснуть за всю ночь ни на минуту. В его голове роилось столько мыслей, и мозг попросту отказывался отдыхать, не додумав их до конца. Натан удивлялся сам себе и не мог познать парадокс — его терзали раздумья о прошедшей ночи. Как он потерял сестру, как лишился отца и как, наконец, убивал живого человека — безжалостно и хладнокровно. И вместе с тем он не испытывал никаких чувств. Будто это случилось не с ним, и он может заснуть, а проснувшись отправиться на церемонию в свою честь.