Слуги паука 3. Время полной луны

Зул раньше других оказался рядом.

— Что тут у вас происходит?— спросил он, настороженно озираясь по сторонам, но в разлившейся вокруг густой полутьме разглядеть что-либо было трудно.

— Помнишь того парня, что открыл нам ворота?— вместо ответа спросил киммериец.

— Ага,— кивнул негр,— так, значит, я не ошибся? Он отлежался и вытащил-таки ножичек из собственного горла?!

— Ты не ошибся,— мрачно подтвердил киммериец,— хотя ума не приложу, как это ему удалось.— Он недоуменно покачал головой.— Правда, это уже не важно. Только что он выкинул номер похлеще. Он попытался убить Миллу, и мне пришлось добить его.— Конан помолчал, словно в деталях припоминая случившееся.— Я проткнул его, Зул, проткнул своим мечом!— Он посмотрел в лицо приятелю, не обращая внимания на то, что вокруг уже собралась толпа, и со значением добавил:— Насквозь.

Зул обернулся, посмотрел на раны на теле убитого и восхищенно присвистнул.

— И этот теперь уже дважды покойник…— вновь заговорил киммериец.

—… Попытался придушить меня,— просипел отдышавшийся жрец, показывая чудовищные синяки на шее.

— Понимаю.— Эбеновое лицо негра расплылось в улыбке.— И ты оттяпал ему руку, чтобы не хватался за что не надо.

Конан поморщился:

— Шутки у тебя такие же черные, как и ты сам.

— Да, не повезло привратнику,— голосом умирающего прошептал Мэгил.— Удар нашего друга застал его в какой-то неловкой позе, и по чистой случайности рядом с рукой оказалась голова.

— Ну и что?— не понял негр, с интересом посмотрев на жреца.

— Тоже отвалилась,— печально заключил жрец.— Варвар ты, Конан, аккуратнее надо ножом-то махать! Останься голова при теле, ее можно было бы допросить!

— Тьфу!

Киммериец сплюнул в сердцах и отвернулся, а Мэгил попытался рассмеяться, но тут же болезненно сморщился и схватился рукой за шею. Собравшиеся вокруг довольно загоготали. Девушка вскочила и подбежала к Конану.

— Не слушай их, миленький! Дураки они оба!— Она повернулась к сидевшему у стены жрецу и состроила смешную гримаску, видимо считая, что выглядит достаточно сердито.— Мало он тебе шею намял!

Мэгил погрозил ей пальцем, а она показала ему язык, и все опять заржали.

— Хватит скалиться,— беззлобно проворчал киммериец,— тут есть о чем подумать. Я дважды убил этого гада.

— Значит, не убил. — Акаяма спокойно пожал плечами.

— В том-то и дело,— согласился Конан,— а ведь обе раны были смертельны.

— Это верно,— согласился Брун, только что закончивший осматривать труп.

— Он был настолько мертв,— вновь заговорил киммериец,— что я даже не счел нужным проверить это, хотя никогда прежде не совершал одну и ту же ошибку дважды.

— Странно это,— заметил сотник и поднял за волосы валявшуюся на полу голову,— ты заметил, что, несмотря на все те раны, что ты нанес ему, на теле нет ни капли крови.

Киммериец молча помотал головой: ему сделалось не по себе, как, впрочем, и всем остальным.

— Ты же вытирал меч,— прошептал Мэгил, на время, позабыв о своей шее.

Северянин пожал плечами:

— Ну да. Я всегда вытираю его, чтобы очистить от поганой крови врагов,— это уже стало привычкой. Я даже не посмотрел на него.

— Надо проверить все трупы,— заговорил, наконец, и Тефилус, до сих пор молчавший.

— К этому я и веду,— согласился Брун.

— Всех проверять ни к чему,— возразил Конан.— Каменномордых было не так много: привратник, надсмотрщик, экзекутор. Кто-нибудь видел еще?

Он оглянулся, по очереди осматривая всех присутствующих, но на ком бы ни останавливался его взгляд, человек лишь отрицательно качал головой.

— Больше нет,— сказал, наконец, Крин, и это было общим мнением.

— По-моему, тот, запоротый, что висел в цепях, был таким же,— сказал кто-то, и Конан не заметил кто.

— А, по-моему — нет,— возразил ему чей-то голос.

— Что спорить зря? — пожал плечами киммериец.— Проще проверить.

— Можете зря не стараться,— раздался глухой голос, похожий на рокот камнепада.

Голова привратника открыла глаза и обвела всех ненавидящим взглядом. Брун вздрогнул, но руки не разжал. Люди, стоявшие вокруг, испуганно замолкли и невольно отступили от сотника, продолжавшего держать в руке зловещий трофей Конана.

— Я один был такой, остальные лишь походили внешне — им еще не один год набираться сил.

— Чего это ты вдруг разоткровенничался?

Северянин подозрительно прищурился. Слишком свеж был в памяти утренний визит в храм Затха в Шадизаре, когда Хеврон точно так же заговаривал Конану зубы, перед тем как пустить в него арбалетную стрелу. Правда, сейчас опасности он не почувствовал, но не сомневался, что какая-то цель у привратника была… Быть может, спасти остальных каменномордых? Скорее всего так, и это несложно проверить.

— Потому что это тебе ничем не поможет,— злобно пророкотала голова.— Ты скоро подохнешь, если только у тебя не хватит ума убраться отсюда!

— Сегодня утром примерно такую же беседу вел со мной Хеврон,— усмехнулся киммериец.

— Ну и что? — Тусклые глаза головы скосились в сторону Конана.

— Я до сих пор жив,— назидательно изрек киммериец,— а он нет!

— Смотритель храма Затха в Шадизаре был всего лишь человек,— надменно произнесла голова,— а меня убить нельзя!

— Многие так думали,— спокойно заметил молодой варвар.

— А ты попробуй еще раз и увидишь,— в тон ему пророкотала голова, и от этого спокойствия присутствующие похолодели.

— Ну, если ты настаиваешь,— киммериец равнодушно пожал могучими плечами и посмотрел Бруну в глаза,— сожги эту тварь!

Он увидел, как округлились от ужаса глаза привратника.

— Ты все равно подохнешь! — истошно заорал он, словно груда камней искрашивалась в огромной мельнице, со скрипом перетираясь в песок. Девушка испуганно прижалась к руке киммерийца и зажала ладонями уши.— И ты умрешь вместе с ним, маленькая дрянь!

— Ага,— глубокомысленно заметил молодой варвар, недовольно морщась, словно съел что-то кислое, — похоже, я угадал, и истории суждено повториться. Сожгите всех троих! Ворота открыты, срубите рычаги ворота, он нам больше не понадобится, и разберите помост! Да смотрите, чтобы трупы каменномордых не расползлись, пока вы разводите костер! И заткни ему пасть, Брун! Нет сил выносить эти вопли!

Сотник и сам пришел к тому же выводу, потому что киммериец еще не закончил говорить, а аккуратный кляп уже торчал изо рта не желавшего помирать трупа.

Именно в этот миг Милла вновь вскрикнула и еще сильнее прижалась к киммерийцу.

— Что такое, милая? — Он наклонился к девушке и погладил ее по щеке.

— Посмотри!

Она кивнула на останки — отсеченную руку и обезглавленное туловище. Рука конвульсивно сгибалась и разгибалась, словно уже горела в еще не разожженном костре, а обезглавленное тело поднялось на ноги и, вытянув вперед единственную руку, принялось шагать, слепо тыкаясь в стены.

— Кр-poм! — взревел киммериец, видя, как панический ужас овладевает одинаково и молодыми, и стариками, и понимая, что нельзя ему позволить пустить корни в душах людей.— А ну пошевеливайтесь, бездельники! Ловите остальных! Чтобы ни один не ушел!

Тарган прикрикнул на своих людей, и все разом засуетились, даже радуясь, что их оторвали от омерзительного зрелища. Кое у кого из сотни Бруна нашлись секиры, с успехом заменившие топоры, и часть людей, вмиг срубив рычаги ворота, тут же принялась крушить ненавистный помост.

Двое оставшихся каменномордых не стали дожидаться, пока их найдут, а поднялись из горы трупов и попытались спастись бегством. Они действительно казались неуязвимыми, но без малого шесть сотен воинов были все-таки слишком серьезной силой. К тому же люди теперь знали, как справляться с подобными тварями, и две головы оказались срубленными почти мгновенно, а тела расчленены на части.

— Подальше! Подальше от ворот разжигайте!— крикнул Конан.

— Ну? Что теперь? — спросил Мэгил, уже вполне оправившийся и теперь не отходивший от киммерийца ни на шаг.