Кембрийский период (Часть 1 — полностью, часть 2 — главы 1–5)

Если бы в сердитости Дэффида был хоть след наигрыша, Лорн бы попросту откланялся, и принялся ждать, пока Дэффид прибежит с просьбой разъяснить сидовские числа и запись десятичных дробей. Но тот всерьёз вознамерился задрать богине юбку — и розгами! Лорн испугался. Одно дело — принять в семью дракона. Другое — бить его молотом по хвосту. А потому пообещал сообщить важное, если почтенный Дэффид откажется от рискованного намерения.

— Это я знаю, — выслушав про знак, означающий ничто и дроби, сообщил тот, — и Эйлет, и Кейр…

— А кто научил? А ты хоть спасибо сказал?

— Сказал, и не раз. Умница она у меня. В таких вот вещах. А вот людской жизни не понимает пока. Ну да ладно, ты прав. Не буду сечь. Подзатыльником ограничусь.

Лорн похолодел. Если порка была обычным наказанием за множество мелких грешков, и даже благородный человек — при определённых условиях — мог перенести такое наказание без ущерба для чести, то подзатыльник… Наказание ребёнка.

— Ты соображаешь, что творишь? — Лорн ухватил Дэффида за грудки.

Тот не двинулся.

— Отпусти, не то убью, — процедил Дэффид, — за меньшее головы срезал. А как мне приучать свою младшую дочь к жизни в обществе — не твоё дело. Ясно?

И, когда Лорн таки отпустил, прибавил как ни в чём не бывало:

— Тебе эля как обычно? Три кружки по очереди?

А через день после резкого разговора, когда к Лорну забежал лекарев сын с заказом на парадный шлем для Немайн, тот понял — страдал не зря. Раз уж отец заказывает Немайн дорогой подарок, вряд ли будет подзатыльники раздавать… Успокоился. Забыл, что сида может не только на отца разобидеться. Ну да не с пустыми же руками идёт! Что воительница не оценит грозное, а женщина — красивое, Лорн не верил. А потому отправился в «Голову» с лёгким сердцем. Знал — опоздает. Но бежать-торопиться — не стал. Несолидно. Прогулялся — не торопясь, с дорогим заказом под локтем, завёрнутым в холстину. Никто и не скажет, что в душе — любопытство и чуток огорчения. Так что к его явлению в пиршественном зале остальные мастера горна и молота уже собрались. Даже ученики и подмастерья, славные нерасторопностью, были тут все. Ни дать, ни взять — гильдия заседает. Неметона что-то увлечённо вещала. Про… про пережигание угля! Заметила.

— А, присоединяйся… Я думала, тебе неинтересно. Ни меха, ни молот на водяном колесе тебе же не понравились? Ну, я решила остальным рассказать. Вдруг им пригодится. Ну и про пережигание каменного угля в кокс — тоже. Теперь — о главном. Все вы слышали про греческий заказ. Его может и не быть, по крайней мере корабля пока что-то не видно. Но если будет — железа потребуется много, и вашим маленьким печам, которые скорее обедняют руду, чем плавят из неё железо, придётся работать без перерыва несколько месяцев. Но есть и более быстрый путь!

Тут её прервал голос из-за стойки. Дэффид. В каждой руке — по кружке с пенной шапкой.

— Кстати о коксе! Я тут попробовал через него пиво фильтровать. Угощаю смельчаков!

Лорн оказался первым из отважных — и до поры единственным. Подумал: если кокс жарче горит, так может, и пиво чистит лучше древесного угля? Пена над кружкой выглядела обычно. Запах тоже остался каким был. Оставалось — отхлебнуть. Оценивающе пополоскать во рту под нетерпеливыми взглядами. Проглотить.

— Вот так, леди сида, — объявил Лорн, — я беру из твоих штучек только то, что мне годится. Новые меха и уголь — подошли. Речное колесо — нет. Могу объяснить, почему. Я не портач, как эти все. Я не хочу прославиться, как человек, который сделал тысячу паршивых мечей за то время, пока другой создал один, но великолепный. Я не стремлюсь стать самым богатым или влиятельным мастером в городе. Я не хочу делать вещи быстрее или дешевле всех. Мне довольно того, что я самый искусный, а моя работа — лучшая. И именно поэтому на привод мехов мне хватит двух пар лошадей. А вот пиво… Пиво удалось. Уже ради этого стоило возиться с пережиганием угля. И про плавку я послушаю, если не возразишь — вдруг она даст не больше металла, а лучший?

— А это как сказать…

И начался разговор про дело. Лорн в который раз подивился сидовской манере всё рисовать в подобиях. Можно же и словами объяснить… Впрочем, слова требовались всё равно, и немало. Новая печь — длинная, с подкачкой воздуха мехами — понравилась. Идея подогреть воздух уже перед поступлением в печь — тоже. Чем выше температура, тем больше железа выйдет из руды. А руда в Диведе дорожает с каждым годом, и как ни бравируй — а сэкономить на сырье хочется. Уголь — уже раз пережжёный в кокс — закладывается внутрь равномерно, по всей длине — и так же равномерно, по всей длине расставляются тигли с рудой. Вся операция проделывается в холодной печи, без суеты и спешки — что хорошо. Собственно, на этом можно было остановиться, и перейти к вещам практическим — как длинную печь устроить, да каких она выйдет размеров. Но сиду несло дальше.

Зачем-то придумала в тигли с рудой добавить уголь и горьких кругляхов, которые она обозвала «доломитом». В результате должен был получиться некий чугун. Что-то вроде шлака, выбиваемого из крицы, только лучше. Потом следовало прокаливание повторить. Ещё раз. И ещё раз. И, если надо — ещё. Пока не получится сталь. Опять новое слово! Лорн пока молчал. Глупые вопросы нашлось кому задавать. Немайн отвечала.

— В печи будет очень жарко, железо будет плавиться, как медь или свинец, — объясняла она, — и сплавится с углем. С чистым, с коксом.

Огонь очищает. Это Лорн знал и сам.

— Станет хрупким и нековким. Зато очень твёрдым. Это я и называю — чугун. Если из него выбить шлаки, которые скопятся внизу, а крицы заложить в формы, то уже на второй плавке получим что-то вполне приличное — не оружие. Но — толстые противни, пращные пули, оголовья кувалд. С каждой новой плавкой воздух и огонь будут уносить немного угля из чугуна — можно сказать, что он будет выгорать. Рано или поздно мы получим сталь — упругую и твёрдую. В самый раз для оружия. Ну а если ещё продолжить — то вернёмся к обычному железу, мягкому и ковкому. И выйдет его из руды раза в два больше, чем обычно.

— На угле не разоримся? — спросил кто-то.