Весенние заморозки (СИ)

-Про кого же еще?

-Они знают, что их ждут. Ничего с ними не случится, все живые уйдут. Слышите? Началось.

Стук, который учитель принимал за дождь, дополнился криками за окнами. Полыхнуло где-то невдалеке пламя, слегка осветив погрузившуюся во тьму комнату, простучали копыта лошадей, кто-то кричал диким криком, кто-то отдавал приказы на резкой и жесткой кассорийской речи.

-Горящие стрелы? - догадался учитель.

-Да. Издалека бьют, с того берега фиорда. Ветер сейчас потише, так что попадают часто.

-Кто там? Старики да подростки?

-Ага. Сотен пять где-то. Кассорийцы-то ждали, что будет атака на саму школу, а наши подожгут пару кораблей и уйдут прежде, чем их отрежут от леса.

Действительно, обстрел вскоре прекратился. Шум в лагере продолжался, наверное, до полуночи, однако наконец смолк и он. Лишь перекрикивалась стража, да изредка под окнами проезжали всадники.

-Думаешь, это их убедит? - недоверчиво спросил учитель. Спать им обоим все равно не хотелось, да и масла в плошке еще хватало, чтобы разгонять тоскливую темень.

-Кассорийского воеводу - уже убедило. Остался старикашка в желтом.

Утро было безоблачным, и даже обычного ветра почти не было. Легкая рябь в устье фиорда сменялась спокойной, едва колыхавшейся водой между скал, над ней с криками носились чайки.

Эх, если бы хоть кусок хлеба в желудке! А лучше мяса, с подливой, да вина глотнуть или, на крайний случай, миакоранского эля... учитель встряхнул головой, тяжелой после бессонной ночи, и пошел вперед, не дожидаясь, пока его подтолкнут сзади.

Оба военачальника завоевателей на сей раз ожидали их на пирсе. Воевода стоял, заложив руки за спину, законник сидел на изящном кресле. Правая нога его была в лубках и покоилась на ящике, лицо было еще более недовольным, чем вчера.

-Ай, нехорошо, мальчуган! - улыбнулся кассориец, увидев их. - Ты зачем законнику перелом напророчил? Испортил хорошего человека, понимаешь.

Лиртодиец скривился еще больше, сделал жест рукой - тут же подбежали двое моряков в желтых рубахах, помогли ему встать, подали костыль.

-Итак, твои пророчества не врут, мальчуган. Быть может, ты сможешь мне напророчить, что ждет моих воинов в лесу? Вернутся они с победой, или же арденского войска там слишком много, и я отправлю их на смерть?

-Патрули-то исчезают, законник, - сказал зачем-то Мирниэх, не ответив на вопрос воеводы. Тот удивленно поднял брови.

-Нет там никакого войска, - фыркнул законник. - враки все это. Когда мы жгли Окбери, там обнаружилось лишь несколько старух, что предвещали нам гибель. Почему мы должны верить, что здесь арденов будет больше? Кто их видел?

-Патрули-то исчезают, законник... - возразил воевода. Запнулся, потряс головой, посмотрел в изумлении на мальчика.

Лиртодиец вроде и не заметил происходящего.

-Чтобы уничтожать наши патрули, больших сил не требуется...

-Верно я говорю, воевода Греглиг? - возгласил Мирниэх и сжался весь, насколько позволяли стянутые за спиной руки. Его тут же выпрямили стоявшие за спинами пленников конвоиры, поставили прямо.

-...верно я говорю, воевода Греглиг? - закончил свою фразу лиртодиец, переводя взгляд с кассорийца на мальчика и обратно. Потом шагнул вперед, опираясь на костыль, и наотмашь ударил мальчика по лицу. - Ах ты мерзость!

-Уймись, законник, - спокойно сказал кассорийский воевода. - Вчерашнее нападение - это уже посерьезнее, чем патрули. Мы остались без двух кораблей, хотя были предупреждены об атаке. Теперь мы должны принять решение о том, оставлять здесь часть войска, или же двигаться всеми силами на юг.

Учитель слушал спор вполуха, взгляд его был устремлен в сторону моря, где чайки с криками носились над волнами. Сегодня их крик казался ему каким-то довольным. Может, и в самом деле предки радуются, глядя на них? Одобряют их глупое геройство, поддержать пытаются... нет, глупость все это и варварство. Все - глупость, абсолютно все. А верхом всей глупости стала его жизнь - жизнь мастера клинка, что учил Мирниэха владеть собственным телом, предугадывать движения противника, уклоняться и уметь отбрасывать все мысли в бою - нужные и ненужные. Шаг в сторону, поворот на пятке, выпад... еще шаг, пригнуться. Нет, Мирниэх, ты не владеешь в нужной степени левой рукой, и не надо изображать тут из себя великого фехтовальщика. Перебросить-то оружие в другую руку ты сможешь, а вот ударить как надо - вряд ли. Нет, Мирни, нет и еще раз нет... и еще раз нет. Все, чему он учил мальчика, оказалось зря. Вместо собственного тела дерется он своим внутренним взором, ясно различая грядущее, и бредет следом за ним беспомощный учитель, которому так и не открылось в этой жизни будущее - идет чужой дорогой и живет чужой жизнью, даже руки у него связаны за спиной, и не получится выпад, да и незачем. Все уже за него решено.

-Отвечай на вопрос, мальчуган. Справится ли с арденами в эггорском лесу войско, которое останется здесь?

-Прорицателю не все видно! - Мирниэх сплюнул кровь, глядя мутным взглядом куда-то в сторону. - Может, ответ на твой вопрос мне откроется завтра, а может, позже. Или вообще не откроется. Может, ты, законник, мне чего-нить напророчишь?

-Жить хочет, - удовлетворенно произнес лиртодиец, повернувшись к воеводе. - Все эти пророчества яйца выеденного не стоят. Ардены давно выродились, воевода - я давно это говорю. Дар прорицания в этом народе слаб, не то что в прежние времена, когда они правили всем севером.

Шаг в сторону, поворот на пятке, выпад... шаг в сторону, поворот. Руки связаны, но зубы пока еще есть. До воеводы не дотянуться, но можно вцепиться зубами в желтую мантию и рвануть за собой, с пирса и в воду, а там постараться утащить его за собой на дно. Пока опомнятся, пока следом нырнут - захлебнется лиртодиец. Одним врагом будет меньше, да и вырвется наконец учитель из вцепившейся в него предопределенности, из чужого сна, от которого к утру не останется и воспоминания. Всего-то и надо - выбрать невозможное. Вряд ли враги ожидают от него такой прыти.

Кассорийский воевода задумчиво посмотрел на Мирниэха, потом перевел взгляд на седого человечка в желтой мантии.

-Может, ты, законник, мне чего-нить напророчишь? - медленно сказал он.

Лиртодиец подпрыгнул, как вроде его ужалили, развернулся и с ревом кинулся к Мирниэху, размахивая руками и роняя костыль. А мальчик... мальчик сделал шаг в сторону, раскрутился на пятке, сбрасывая с себя вцепившегося в него законника, присел на краю пирса и, оттолкнувшись от края, бросился вниз, в просвет между бортами двух пришвартованных рядом драккаров. И только плеск воды донесся снизу.

Учитель не успел ничего сделать. Едва он шагнул к скорчившемуся на краю пирса лиртодийцу, как его повалили на доски, сверху навалился кто-то тяжелый, не давая шевельнуться.

-Поднимите обоих, - услышал он голос воеводы. Его тут же поставили на ноги, придерживая за связанные руки, чтобы не сбежал.

Законник кривился и шипел от боли. Моряки в желтом усадили его обратно в кресло, кто-то уже звал лекаря. Лубки съехали, и нога лиртодийца была вывернута под неестественным углом.

-Законник Малатаниох, - тяжело уронил воевода, ни разу не запнувшись на имени лиртодийца. - ты утопил моего пленника.

Человечек в желтом поднял перекошенное лицо, глядя куда-то в сторону края пирса.

-Он хотел меня утопить, воевода. Я защищался.

-Будешь спорить, законник?

-Ладно, твоя взяла... ты получишь виру. Выберешь любого взрослого из числа пленных, которых мои люди взяли на островах Осенни. Этого хватит с избытком за мальчишку.

-За прорицателя?

-Возьми двух. Ну трех возьми!

-Нет, - вдруг нарушил молчание учитель. - такая вира будет не по закону Лиртодии.

Воевода посмотрел на учителя с неожиданным любопытством.

-Надо же, а ты что, разбираешься в законах наших смешных соседей, арден?

Учитель покачал головой.

-Нет, в них и сам Катаар не разберется... помню, что за чужого пленника, нечаянно убитого, полагается отдать не только человека, но и умения человека, который был убит.