Слипер и Дример

бакланное гуано в балтийской проруби, и он таки определился с курсом. И даже не перевернулся,

хотя ему сие пророчила и аглицкая инструкция, и турецко-подданный Абрахам Грэй Ибн-Хоттаб с

растопыренными перьями. И полетели они на крыльях отнюдь не любви, но тоски по дому и жути

нагоняемой по волнам суровым. Над компасом нахмурился, качаясь на локтях, Штурман. На руле

повис плечами Лоцман. По палубе метался и спотыкался среди канатов Боцман. Мешался под

ногами и балагурил, поддерживая бодрость духа одесскими шуточками, Кацман. Свинтус и

Вантус стояли на капитанском мостике и в два бинокля пытались разглядеть на горизонте

заветную маячащую лампу. Но все маяки как сгинули. И вот теперь, когда прошло уже несколько

месяцев с того мужественного момента, они начали потихонечку врубаться, что такого просто не

может быть. Что, как ни гоняй по Балтике вдоль и поперёк, а таки рано или поздно нарвёшься на

какой-никакой, но берег, ибо Балтика — не Тихий океан всё-таки ни разу, да и шли они стабильно

в одном направлении.

— Ветер северный, компас кажет на 32 градуса отклонения, стало быть, Вильнюс там! —

уверено ткнул пальцем в непроглядное мокрое стекло рубки Штурман. Лоцман послушно

повернул рулевое колесо вслед за пальцем Штурмана. Боцман подтянул канаты и переложил

парус с пустого на порожнее. Кацман хохотнул и выдал пошлую иерусалимскую присказку.

Шла аккурат тринадцатая «счастливая» неделя. Запасы провианта заканчивались. Вода, спирт и

кокаин тоже грозились отдать последние концы. Отпускало. Настроение портилось. Отходняки

усугублялись насморком. А земли всё не было. И по мачте вверх-вниз ползал неизвестно откуда

взявшийся иссиня-чёрный шершавый слизняк, модель «улитка без прописки», и когда Боцман,

шастающий по палубе, случайно задевал его рукой или рукавом, улиточный персонаж съёживался

и начинал щекоточно хихикать. Не фэншуйно всё было ни разу, в целом!

И тут вдруг, среди всего этого закручивающегося, словно смыв в унитазе, ада, Свинтус

подпрыгнул на пятках и ещё пристальнее уставил свой бинокль в бушующую тьму.

— Да не… — усомнился он. — Да шо вы… Да я вас умоляю! Нет, точно, этот поц решил-таки

заняться водными процедурами в такую непогоду! Так же недолго и сопляк с кашлюком

подхватить! Не, ну шо вы скажете? — Он повернулся как бы ко всем сразу и заорал дурным

голосом: — А вот что хочу сказать я, друзья мои! Прошу прощения, что отрываю вас от важных

дел, и не поймите меня превратно, но у нас тут уважаемый некто за бортом!

32

2

— Да шо вы говорите? — Вантус тоже вгляделся во тьму через два выпуклых стекла

производства некоего добропорядочного Цейса и тут же вздрогнул: — Да вы подумайте только! А

у нас как раз еда к концу близится! Вот незадача. Ну да шо мы тут будем долго думать, а?

Свистать всех… Ах, вы все уже здесь? Тогда киньте этому уважаемому что-нибудь

вспомогательное, ну, там, плавсредство какое.

— А ведь его ещё и поискать придётся-то! — нахмурился Штурман. — Или опять всё по

инструкции да по накладной?

— Серьёзная ситуёвина, — скривился Боцман. — Вот вы мне тут говорите — плавсредство,

понимаешь, кинуть. Ясный Пень, что попугая кидать туда нет никакого смысла! — Он порыскал в

куче хлама, сваленного под ящиками на палубе. — Хм, а таки нашёл я прописанное инструкцией!

Сейчас опробуем! А то мы всё больше топить и топить кого, как я погляжу. Никакого применению

не было до сих пор спасательному снаряжению! Непорядок! Так, Кацман!

Тот возник из ниоткуда, взяв под козырёк фуражки давно уж неизвестно какой страны,

помятой, что твой носовой платок.

— Кацман, срочно попадите в цель, так сказать, снарядом спасения и даже не думайте мне тут,

без обсуждений!

— А я таки шо… Я таки шо? Кацман, аднака, тута главный по прицельному захвату, нет, вы

видали? — Он взял спасательный круг из пористого пробкового дерева, взвесил его в руке. —

Таким можно и голову проломить! Вы уверены-таки, шо надо? Ваше заднее слово? —

поворотился он к Боцману.

— Кидайте, Кацман, шоб я так долго жил, как вы думаете!

И Кацман лихо завёл руку с кругом назад, оттопырил плечо и таки метнул ярко раскрашенную

спасательную окружность в море. И что вы думаете? Попал! Накрыл в самую «десяточку»! Круг

лёг аккурат вокруг жертвы прохладительного отдыха, и Кацман передал конец Боцману:

— Тяните теперь уже! Я вижу, Господь непременно таки решил подсадить своего очередного

племянника на наш ковчежец. Ну дык Кацман сделал своё дело, Кацман может уходить, — он

вздёрнул завсегда узнаваемым носом и направился на корму любоваться ужасами мирового

потопа, в который они все, как он был теперь уверен, наточняк попали.

Утопающего вытащили по всем правилам. И он таки был поначалу сомнительного статуса

пребывания на свете, то есть то ли жив, то ли мёртв. Но всыпанная ему в нос понюшка кокаина

тут же сделала своё дело.

— Апч-хой! — громыхнул спасённый.

— А вот и славно! Хой, хой, — умилённо улыбнулся подошедший Штурман. — А вот сейчас и

чайку сообразим. Вы вот как к свинине относитесь?

— Не ем вовсе! — ответствовал спасённый.

— А вот мы так и знали! — радостно кивнул Штурман и посмотрел на остальных как бы

говоря: «ну вот что я вам говорил, спасли-таки добропорядочного еврея», и добавил: — Таки

Господь нам на судно не пошлёт же неверного какого прощелыгу с Привоза! Добро пожаловать на

32

3

наш лайнер. Фамилия моя Штурман. Приятно познакомиться. Вот этот милый человек — Боцман,

— тот осклабился неровными, жёлтыми от морской соли зубами, — далее всеми нами уважаемый

Лоцман, — названый приподнял учтиво козырёк фуражки, — ну и этот шлемазл, который вас

метко ухватил за подмышки да жизнь спас-таки, — Кацман, — тот лишь издалека помахал рукой,

мол, да чего уж там, все тут сдохнем всё равно.

Спасённый вертел головой вокруг и явно многого не догонял пока. Но, подняв взгляд и увидав

на мачте к данному моменту уже весьма потрёпанный развевающийся чёрный флаг с белеющими

на нём черепом и перекрещенными костями, вдруг неожиданно улыбнулся:

— Все ветра мне в форточку! Да вы никак пираты?

— Верно, милый вы мой человек! — ещё шире растянулся лицом в ответ Штурман. — А это,

— он указал на рубку, смутно светящуюся среди всполохов молний, — наши два бравых

командора! Наши орлы! Наши морские волки! Позвольте непременно представить: господа

Свинтус и Вантус, наши кровные братья по литовскому колену сынов земли обетованной!

— Как я вижу, вы все — весьма и весьма уважаемые люди! — кивнул серьёзно экс-утопающий.

— Точно так-с! — щёлкнул каблуками Штурман и ослепительно улыбнулся. — Очень рад, что

вы удостоили своим вниманием нашу скромную компанию.

— Ну что ж, господа, — спасённый приподнялся на локтях, оглядел судно, чему-то там внутри

себя довольно хмыкнул. — Вам несказанно повезло! Я, конечно, не славный пророк Моисей, чтоб

раздвигать тут моря и океаны. Но я не премину отблагодарить за своё спасение. И раз уж мы

оказались в нейтральных водах вашего мира, — тут все пираты переглянулись, явно не понимая

смысла сказанного, — я вам не только сокращу расстояние до земли, но таки проведу сей

прекрасный корабль в земли куда более обетованные, нежели исторический центр славного

Иерусалима! — С этими словами он снял со своего пояса связку ключей. — Будем знакомы. Меня

зовут Йош!

Так заканчивается наша история о ещё одном корабле, исчезнувшем с лица нашей планеты, но

никак не канувшем на дно морское, а прошедшем сквозь портал азимутом 32-23 в параллельный

мир, таки находящийся в линейной плоскости земного пространства на расстоянии примерно