Никогда не спорь с судьбой (СИ)

       Гаргульи забрали получившееся существо с собой и стали его изучать. Оно было диким и необузданным, но намного слабее и медленнее гаргулий, поэтому контролировать его для них особой проблемы не составляло. Выяснилось, что это существо, буду называть его вампиром, так проще, хотя в то время этого названия ещё не было, испытывает тягу именно к человеческой крови, испытывает жажду. Вам ведь это хорошо знакомо, верно? Когда новый вампир находился рядом с гаргульями – жажда стихала, но когда спустя какое-то время он стал более спокойным и управляемым, и его стали отпускать на охоту одного, оказалось, что в такие моменты жажда брала над ним верх. После того, как он убил несколько людей, больше его одного не оставляли.

       – Запах, – пробормотал Джаспер.

       – Что?

       – Я сказал – запах. Запах гаргулий почему-то перебивает нашу жажду. Уж я-то знаю это не понаслышке, испытал его действие на себе, когда в нашем доме поселилась одна маленькая гаргулья.

       – Вполне вероятно. Сам я общался только с теми вампирами, которые жили среди гаргулий. Они никогда их не покидали, никогда не пробовали человеческой крови. Они не знали настоящей жажды, просто не испытывали её. Поэтому и объяснить, почему, выйдя из-под контроля гаргулий, вампиры становились дикими и начинали убивать людей, они не могли. Сам я приписывал это некоему мысленному воздействию на них гаргулий, возможно, гипнозу. В детстве это меня не интересовало, а потом спросить было уже не у кого. Но запах – интересная версия.

        – Это не версия, это факт. Мы все испытали это на себе, – серьёзно сказал Карлайл. – Запах Энжи и её кровь стали для нас спасением, заглушив боль, с которой мы жили долгие века.

        – Кровь! – взвился Джейми. – Что вы имеете в виду? Дани, вампиры пили твою кровь?!

       Последние слова прозвучали как настоящий рёв. В ту же секунду огромная гаргулья в полной «боевой выкладке», с распахнутыми крыльями, стояла посреди гостиной, едва помещаясь в ней. Ещё мгновение – и она набросится на беззащитных вампиров.

       – Вы пили кровь моей дочери?!

       Спрыгнув с колен Эдварда,  я моментально обратилась, краем сознания отметив, что Дэн остался в человеческом облике, хотя тоже встал, настороженно переводя глаза с Калленов на Джейми и обратно. Встав напротив взбешённого гиганта, я ткнула его кулаком в живот, топнула ногой и заорала.

       – Немедленно прекратите размахивать крыльями. Разобьёте хоть одну вазу Эсми – будете искать такую же, а это антиквариат! И это приличный дом, в нём не рычат! Хочется попсиховать – вон лес, вперёд, ломайте, крушите, не жалко. А здесь, будьте добры, вести себя как следует, вы тут в гостях!

       Огромная ошеломлённая гаргулья молча отступала перед беснующейся крохой. Со стороны это, наверное, выглядело забавно, но мне смешно не было.

       – Но они пили твою кровь! – уже более спокойно, но всё ещё возмущённо, увещевал меня Джейми. – Это непростительно!

       – Моя кровь! – я снова врезала ему в живот, выше не доставала. – Кому хочу (удар), тому даю (ещё удар). И не перед кем отчитываться не собираюсь!

      И, напоследок – пинок по лодыжке. Мелькнула мысль – хорошо, что я так и не обулась, иначе очередным кроссовкам пришёл бы конец. Зато от обуви Джейми остались одни ошмётки, как, впрочем, и от футболки.

       – Дани, прекрати меня бить! Я, в конце концов, твой отец, нельзя же так! – голос Джейми звучал примирительно, даже немного жалобно.

       Но я была слишком зла. Как он посмел напугать мою семью?!

       – Я этого не помню! И на данный момент единственный отец, которого я знаю – это Карлайл. А вы смеете на мою семью зубы скалить! Не позволю!

       Джейми вновь обратился и примиряюще выставил вперёд ладони.

       – Всё-всё, я больше ни на кого зубы не скалю, успокойся. Но Дани, когда я услышал, что вампиры пьют твою кровь… У меня перед глазами потемнело, я не сдержался.

       – Вы произносите это так, словно они у меня кровь из шеи сосут.

       – А разве нет?

       – Конечно, нет! Мы в двадцать первом веке живём, в конце-то концов! Всё вполне цивилизованно. Я сдаю кровь, они её пьют. Из пробирки. Как лекарство. Там и нужно-то чуть-чуть всего. И вообще, это была моя идея, а Эдварда я и так еле заставила.

       – Ты отказывался пить её кровь, парень? Почему? – Дэну, похоже, было по-настоящему любопытно.

       Я оглянулась, чтобы удостовериться, что мои близкие не очень сильно испугались. Похоже, так оно и есть. Или они расслабились после того, как Джейми обратился, или больше всех здесь испугалась именно я. Конечно, заметно, что мужчины придвинули к себе своих женщин и даже частично задвинули их себе за спину, но и только. Никакого страха на лицах я не заметила. Вот и хорошо, вот и славно. Пожав плечами, я тоже обратилась – зачем стоять тут пугалом, когда нет никакой опасности?

       – Я считал это неправильным, сэр, – ответил Эдвард Дэну.

       – Конечно, мы никогда не стали бы кусать Энжи. Она же член нашей семьи. – Это уже Карлайл обращался к Джейми.

       – Тем более что кровь у Кнопки невкусная, – встрял Эммет.

       – Лекарство вкусным не бывает! – кажется, я это ему уже говорила.

       Потом я обратилась к Джейми.

       – А даже если бы и пришлось меня кусать, что здесь особенного? Если это в качестве лечения и с моего согласия? Вот если бы вы, например, могли своей кровью лечить кого-то из близких, неужели бы не сделали этого?

       – В точку! – хмыкнул Дэн. – Ты подловила его, детка. Твоя мама регулярно пьёт его кровь. В качестве лекарства. Из стакана, конечно. Она всё же человек.

       – Она больна? – я не помнила свою родную мать, но всё равно заволновалась.

       – Нет, она здорова. Более чем. А кровь мою пьёт просто для профилактики, так у нас принято.

       – Всё интереснее и интереснее. Но, опять же, повторюсь – если бы это было нужно, я бы не возражала, если бы моим родным пришлось бы меня кусать.

       – Я никогда не стал бы этого делать. И другим не позволил бы, – твёрдо заявил Эдвард. Я вернулась к нему и свернулась клубочком у него на коленях.

       – Ничего в этом страшного нет. Ну, правда. Только чешется потом немного, вот и всё.

       – Чешется? А ты откуда знаешь? Ты же говорила, что тебя не кусали? – подозрительно прищурился Джейми.

       – Может, хватит уже, а? Сколько можно, в конце-то концов?! Карлайл же рассказывал, что пытался меня обратить, когда я, смертельно раненная, бухнулась ему под ноги. И как, по вашему мнению, он должен был это сделать? Таблетку мне дать? Заклинание надо мной прочитать? Станцевать ритуальный танец? Конечно же, он меня укусил, другого метода пока не изобрели. Но ради моего же спасения!

       – Малышка, успокойся. – Эдвард нежно погладил меня по спине. – Твой папа просто о тебе волнуется, не нужно сразу на него нападать.

       – А чего он! Можно подумать, они нашли меня здесь, всю такую измождённую, измученную, покусанную и обескровленную. Подумаешь, я вам капельку своей крови дала, что в этом такого уж страшного?

       – Мне ведь это тоже не нравится, так что я прекрасно его понимаю.

       – Кстати, даже и не думай отвертеться от завтрашней порции. И от послезавтрашней. И вообще!

       – Как скажешь, малышка, как скажешь.

       – Ладно, пока эта парочка воркует, может, вы продолжите свой рассказ? А то остановились на самом интересном месте, – сказал Эммет.

       – Что ж, вроде все утихомирились. Тогда продолжу. Итак, какое-то время среди гаргулий жил всего один вампир. Они его опекали, обучали, изучали – куда ж без этого.

      – До чего знакомо звучит, – едва слышно шепнула я на ухо Эдварду, стараясь не прерывать рассказчика. Но, заметив, что Карлайл понимающе взглянул на нас и усмехнулся, я поняла, что меня всё же услышали. Но ведь действительно, аналогия просто бросалась в глаза!