У удачи два лица (СИ)

— Я вам говорил, что вы оба меня уже достали? — спокойно парировал Кай. — Говорил. Вы не вняли. Так что теперь — не взыщи, придётся работать учебным пособием.

— Да это Умар виноват! Какого… — тут же вскипел мужчина.

— Азур! — резким окриком оборвал его брюнет. — Меня не интересуют ваши оправдания, у вас вечно другой виноват. Умар своё получит, а ваши противоречия я разрешу.

— Что ты имеешь в виду? — настороженно уточнил Азур.

— Я против таких методов, но в данном случае я лучше надавлю на Нгана, чтобы он выдал эту блудливую дрянь замуж в течение месяца, а лучше раньше. И куда-нибудь подальше от города, — процедил Кай.

— Ты не смеешь говорить о ней в таком… — выдохнул, приподнимаясь с места, медноволосый.

— Азур, сядь! — тихо рявкнул плетущий. — Два лучших бойца одну бабу поделить не могут, надоели! Ладно бы ещё, баба была стоящая, а то всех достоинств — глаза да задница. Сидеть! — рыкнул он, саданув кулаком по столу.

Мы с Рассветой, неуверенно переминаясь на пороге, переглянулись. Лично я чувствовала себя совершенно лишней при этом разговоре, и не понимала, почему нас не просят подождать снаружи. Судя по лицу златовласки, та разделяла моё мнение. Стоило бы напомнить о собственном существовании и попроситься на выход, но лезть между двух разозлённых мужчин мы не рискнули. А Кай явно был очень зол, собеседник его вовсе пребывал в ярости, и вообще дело откровенно шло к драке.

— И слушать всё, что я найду нужным тебе сказать, — тихо и веско, звенящим от злобы голосом продолжал тем временем мужчина. — Ваши истерики надоели уже всем, кроме вас двоих. И скажи спасибо, что с тобой сейчас разговариваю я, а не Ивар; мне ещё твоего приятеля после беседы с ним латать придётся. Каждый землерой знает, что эта драная кошка готова перед любым ноги раздвинуть, чем и занимается, пока вы тут пытаетесь доказать друг другу, кто круче. Валерьянкой у неё там намазано что ли, что вам так мозги снесло? Был бы я менее брезгливым, сам бы проверил, уже даже любопытно! Азур, вот как тебе самому не противно? — ярость схлынула, и голос зазвучал устало, чуть раздражённо и увещевательно. — В чём удовольствие так унижаться? Что один, что второй, — вроде бы умные мужики, а как речь об этой шлюхе зайдёт — как подменяют!

— Уж ты-то должен понимать, — со злой горечью проговорил медноволосый. — Наверное, лучше, чем ты, никто…

— Тогда вердикт тем более окончательный, — оборвал его Кай. — Нган отошлёт дочь подальше, и ты выкинешь её из головы.

— Ты не можешь…

— Не просто могу, а должен, — опять не дал договорить Азуру мастер нитей.

— Но ты же сам…

— Хочешь на моё место? — с усталым вздохом уточнил он. После этого вопроса повисла продолжительная пауза, в которую воин совершенно понурился, опустив плечи, сгорбившись и уронив голову.

— Прости, — тихо буркнул себе под нос Азур. — Ты прав, я… спасибо.

Опять воцарилась тишина, нарушаемая только тихим шуршанием: Кай вернулся к прерванному процессу письма.

Мы с Расей опять беспомощно переглянулись и обменялись пожатиями плеч. Очевидно, что мужчины просто забыли о нашем существовании, поглощённые своими мыслями и проблемами, и вряд ли они порадуются, обнаружив нас снова.

Безвыходная ситуация. Если сейчас шевельнуться, нас наверняка заметят, и будет очень неловко. Если не шевелиться — заметят чуть позже, и будет ещё более неловко и стыдно, как будто мы подслушивали. Нет, мы на самом деле подслушивали, но у нас же выбора не было! Высказались бы посреди скандала — попали под горячую руку, и нам бы тоже досталось за компанию. И что делать, совершенно непонятно!

В общем, лучше бы мы опоздали.

— Кай, а, может, мы всё-таки пойдём? — очень неуверенным голосом протянула в конце концов Рассвета, нервно переступив с ноги на ногу.

Мужчины синхронно вздрогнули и вскинулись, ошарашенно глядя на нас, а мы с Расей под их взглядами рефлекторно подались друг к другу ближе. Азур в ответ отвернулся и раздражённо выругался, а Кай прикрыл ладонью лицо и, массируя виски, что-то тихонько пробурчал себе под нос.

— Да теперь-то уже какой смысл! — он со вздохом отнял руку от лица, потёр двумя пальцами переносицу и поднял на нас тяжёлый, устало-обречённый взгляд. — Азур, давай свой локоть на стол; Рася, иди сюда и смотри. Я буду показывать и говорить, что делать, а ты будешь делать. А ты… — взгляд упёрся в меня, и мужчина только раздосадованно махнул рукой. — А ты просто наблюдай. Попозже поговорим.

— Может, ты всё-таки сам? Я уже осознал, — с мрачной иронией хмыкнул медноволосый.

— Не ной, — поморщился Кай. — Лет через десять Рассвета станет нашей альфой, и в наших общих интересах, чтобы она научилась как можно большему и как можно лучше, пока я ещё могу ей что-то показать на примере. Не бойся, я рядом, — насмешливо добавил он.

— Кто тут боится? Я что ли этой пигалицы боюсь?! — недовольно проворчал тот. А потом вдруг весело фыркнул и добавил. — Я не боюсь, я разумно опасаюсь!

На этом некрасивая сцена, невольными свидетельницами которой мы с Расей стали, была замята, и учитель с ученицей приступили к исцелению. Оказалось, у Азура было разодрано и кое-как перетянуто непонятной тряпкой плечо, чего с порога я не заметила. Наблюдать за процессом оказалось довольно увлекательно, причём не столько за ним, — я всё равно кроме разноцветных тусклых огоньков ничего не видела и не понимала доброй половины сказанного Каем, — сколько за его участниками.

Очень сосредоточенная Рассвета выглядела неожиданно серьёзной и совсем не забавной. В этот момент удивительно легко верилось, что из неё действительно получится упомянутая альфа.

Её наставник, увлекшись любимым делом, расслабился, совершенно успокоился и снова начал проявлять качества отличного учителя — был спокоен, терпелив и сдержан. Даже не верилось, что вот этот невозмутимый тип только что на кого-то зло рычал и едва удерживался от рукоприкладства.

Рассмотрела я и Азура с другого ракурса, и снова залюбовалась. Мужчину сложно было назвать красивым, но вот эффектным — более чем. Помимо красивого тела, привлекало внимание и его лицо: выразительный нос с широкой переносицей, почти прямые брови вразлёт, резкий квадратный подбородок, чётко очерченные скулы, — вместе эти не самые привлекательные черты складывались в очень яркую и запоминающуюся картинку.

Пациент поначалу очень напряжённо наблюдал за действиями своих целителей, но постепенно успокоился и расслабился, поверив, что без руки не останется. И начал с интересом глядеть по сторонам, причём особенно — в мою сторону. Потом всё-таки не выдержал и заговорил.

— А ты, стало быть, тот самый вчерашний дракон, о котором все говорят?

— Наверное, — я со смешком пожала плечами, не имея ничего против беседы. — Вряд ли нас таких несколько. И что говорят?

— Всякое. Интересно же, откуда ты взялась, — улыбнулся он. Эдак насмешливо, с ленцой. Располагающей я бы эту улыбку не назвала, но что-то в ней было… притягательное, хищное. Ужасно обаятельный тип! — В основном, конечно, восхищение, особенно со стороны крылатых, которые могут восхищаться аргументированно. Но это на самом деле было очень красиво. Покатаешь? — заговорщически подмигнул он.

— Ай-ай-ай, как не стыдно — пытаться сесть на шею молодой хрупкой девушке, — захихикала я. — Настоящие мужчины сами должны девушек катать! — уже откровенно кокетничая, сообщила назидательным тоном.

— Да ты только намекни! — довольно сверкнув глазами, ухмыльнулся мужчина, а в следующий момент дёрнулся и, скривившись, зашипел от боли.

— А вот нечего болтовнёй отвлекать целителя, — иронично хмыкнул Кай.

— Извини, — виновато пробормотала Рассвета. — Я нечаянно.

— Не извиняйся ты перед ним. Тоже мне, герой-любовник; только что страдал-помирал, любовь у него на всю голову, а через минуту уже хвост распушил. Одно слово — кошки! — продолжил насмешничать он. — Поделом. Помолчи уж, пока тебя подлатают, потом к девушкам приставать будешь. А ты, Рась, пожалуйста, больше внимания процессу, меньше — окружающей среде. Мало ли, в каких условиях придётся работать!