Последний герой. Сказание о Плоском мире

— Я лишь хотел сказать, нельзя так запросто взять и взорвать богов, — продолжал Злобный Гарри. — Это немного… непочтительно.

— Думаю, Гарри, ты за свою жизнь осквернил немало храмов.

— Я даже руководил ими. Некоторое время, как ты, наверное, знаешь, я был Безумным Демоном-Властителем. И у меня был свой храм — Храм Ужаса.

— Ага, куда никто, кроме тебя, не ходил, — хмыкнул Малыш.

— Давай, давай, продолжай издеваться, — обиженно произнес Гарри. — Думаешь, надо мной можно издеваться только потому, что я никогда не входил в большую лигу, только потому…

— Кончай, Гарри, ты ж знаешь, мы так не считаем. Мы всегда относились к тебе с уважением. Ты чтишь Кодекс. Хранишь веру. Просто Коэн решил, что боги сами напросились. А лично меня беспокоит то, что нам предстоит нелегкий путь.

Злобный Гарри посмотрел на заснеженное ущелье.

— В горы ведет своего рода волшебная тропа, — пояснил Вилли. — Но до нее можно добраться только через великое множество пещер.

— Непреодолимые Пещеры Жути, — понимающе кивнул Злобный Гарри.

— Так ты слышал о них? — с уважением посмотрел на него Вилли. — Согласно старой-престарой легенде, их охраняет тьма ужасных чудовищ и чертовски хитрых ловушек, преодолеть которые никому не удавалось. Ах да… еще нас ждут гибельные пропасти. Потом мы должны будем переплыть подводные пещеры, которые сторожит гигантская рыба-людоед. А затем мы встретимся с безумными монахами, и в самом конце нас ждет дверь, открыть которую можно, лишь решив древнюю загадку… В общем, все как обычно.

— Та еще работенка предстоит, — согласился Злобный Гарри.

— Но нам известна отгадка, — похвастался Вилли. — Зубы.

— И как же вы ее узнали?

— А и не нужно было ничего узнавать. Ответ на все без исключения древние загадки — это «зубы», — проворчал Малыш Вилли, выталкивая кресло-каталку из особенно глубокого сугроба. — Но самым-самым трудным будет протащить эту треклятую колымагу через все препятствия так, чтобы Хэмиш не проснулся и не натворил бед.

Смерть сидел в своем кабинете в темном доме на краю Времени и смотрел на деревянную шкатулку.

— МОЖЕТ, СТОИТ ЕЩЕ РАЗ ПОПРОБОВАТЬ? — предположил он. Смерть взял на руки крошечного котенка, погладил его по голове, аккуратно опустил в шкатулку и закрыл крышку.

— КОГДА ВОЗДУХ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ, КОТ УМИРАЕТ?

— Полагаю, что так, — кивнул его слуга Альберт. — Но дело не в этом. Если я правильно понимаю, определить, мертва кошка или нет, можно только посмотрев на нее.

— АЛЬБЕРТ, ДО ЧЕГО Ж МЫ ДОКАТИЛИСЬ, ЕСЛИ Я, ЧТОБЫ УЗНАТЬ, УМЕРЛО СУЩЕСТВО ИЛИ НЕТ, ДОЛЖЕН СМОТРЕТЬ НА НЕГО!

— Э…. хозяин, теория гласит, что именно акт наблюдения определяет, умерло существо или нет.

Смерть выглядел несколько обиженным.

— ТЫ НАМЕКАЕШЬ, ЧТО ОТ ОДНОГО МОЕГО ВЗГЛЯДА КОШКИ МРУТ?

— Не совсем, хозяин.

— Я ЖЕ НЕ СОБИРАЮСЬ КОРЧИТЬ ЕМУ ВСЯКИЕ УЖАСНЫЕ РОЖИ.

— Честно говоря, хозяин, лично я сомневаюсь, что даже волшебники до конца понимают эту чепуху про неопределенность, — ответил Альберт. — В мое время мы подобной ерундой не занимались. Определенность-неопределенность, уверенность-неуверенность… Не уверен, значит, мертв. И точка.

Смерть кивнул. У него с трудом получалось идти в ногу со временем. Взять, к примеру, параллельные измерения. Вот паразитные измерения — это да, это понятно. В одном из таких он жил. Паразитные измерения были недоделанными вселенными, которые могли существовать, лишь присосавшись к главной вселенной на манер рыбы-прилипалы. Но параллельные измерения могли означать лишь одно: все, что ты сделал, ты не сделал где-нибудь еще.

Все это представляло собой необыкновенно тонкую проблему для существа, которое по природе своей было определенным. С тем же успехом можно играть в покер против неопределенного числа противников.

Смерть открыл шкатулку и посмотрел на котенка. Котенок уставился на него с нормальным для любого котенка изумлением.

— ТЕРПЕТЬ НЕ МОГУ, КОГДА С КОШКАМИ ПЛОХО ОБРАЩАЮТСЯ, — сказал Смерть, осторожно опуская котенка на пол.

— А по-моему, эта идея с котенком в коробке — не более чем метафора, — откликнулся Альберт.

— А… ТО ЕСТЬ ЛОЖЬ. — Смерть щелкнул пальцами.

Кабинет Смерти не занимал пространства в привычном смысле этого слова. Потолок и стены служили скорее декорациями, а не средствами ограничения. Сейчас они потускнели, исчезли, и на их месте появились гигантские песочные часы.

Их размеры трудно было определить, но мерить эти часы можно было разве что в милях.

Внутри по струящемуся песку плясали молнии, а снаружи на стекле было выгравировано изображение черепахи.

— М-ДА, МЕСТА ПОТРЕБУЕТСЯ НЕМАЛО, — сказал Смерть.

Злобный Гарри опустился на колени перед наспех сложенным алтарем. Состоял алтарь в основном из черепов, которые несложно было найти в этой зловещей местности. Гарри решил помолиться. За долгое время пребывания Темным Властелином (пусть даже довольно-таки незначительным) он сумел обзавестись несколькими полезными знакомствами в иных измерениях. Это были… в некотором роде боги. У них даже имелись имена. Одного, например, звали Душесос Олк-Калат. Честно говоря, даже в лучшие времена было достаточно сложно отличить богов от демонов.

— О Многомогущий! — начал Злобный Гарри. Это был безопасный религиозный эквивалент фразы «Всем, кого это может касаться». — Должен предупредить, что банда героев поднимается в горы, дабы поразить тебя возвернувшимся огнем. Срази же их в гневе молнией, а потом награди милостью своею твоего покорного слугу, а именно Злобного Кошмара Гарри. Почту можно передать через госпожу Гиббонс, Лладмедос, Панталоне-и-Корсетт, Дольменская улица, двенадцать. А еще, если это возможно, я хотел бы получить участок земли с настоящими лавовыми ямами, лавовая яма имеется у каждого захудалого темного властелина, даже если он живет посреди треклятой пойменной почвы, прошу прощения за мой клатчский, и вообще, я считаю это дискриминацией малого бизнеса, не хотел тебя обидеть.

Гарри немного выждал на случай, если кто ответит, потом вздохнул и с трудом поднялся на ноги.

— Я — злобный и предательский Темный Властелин, — пробормотал он. — А чего они ждали? Я говорил. Я предупреждал. Конечно, если бы это зависело от меня… Но каким бы я был Темным Властелином, если бы не…

Неподалеку он заметил что-то розовое и залез на припорошенный снегом камень.

Через пару минут к Злобному Гарри присоединились остальные члены Орды и стали задумчиво рассматривать находку. Правда, менестреля почти сразу же стошнило.

— Да, не часто такое увидишь, — наконец промолвил Коэн.

— Человека, задушенного розовой шерстью для вязания? — уточнил Калеб.

— Нет, я имею в виду других двух…

— Просто удивительно, что можно сделать обычными вязальными спицами, — покачал головой Коэн. Он оглянулся на самодельный алтарь и усмехнулся. — Твоя работа, а, Гарри? Ты ж говорил, мол, хочешь побыть сам с собой…

— Розовой шерстью для вязания? — нервно переспросил Злобный Гарри. — Я? Розовой шерстью?

— Извини, не хотел тебя обидеть, — сказал Коэн. — Ладно, у нас нет на это времени. Пойдем, разберемся с Пещерами Жути. А где наш бард? Хватит блевать, доставай блокнот. Первый, кого разрубит пополам замаскированное лезвие, — тот дурак! Кстати, постарайтесь не разбудить Хэмиша…

Море было озарено прохладно-зеленоватым светом.

Капитан Моркоу сидел на носу. И что-то вышивал, как с изумлением обнаружил Ринсвинд.

— Эмблема нашей экспедиции, — объяснил Моркоу. — Видишь? Это тебе. — Он продемонстрировал эмблему.

— Понятно, но зачем?

— Для поднятия боевого духа

— А, для него… — протянул Ринсвинд. — Что ж, у тебя этой штуки с избытком. Леонарду он не нужен, у меня отродясь не водилось.

— Понимаю, ты подшучиваешь, но я считаю: что-то должно связывать нашу команду, — откликнулся Моркоу, спокойно продолжая вышивать.