Чужой

Я не могу сделать этого. Я не Эльфангор. Я не мог просто так решиться нарушить закон ДОБРОТЫ СИРОУ.

И все же где-то в уголке моего сознания притаилась другая мысль. Я и так уже случайно исправил программу тех людей. Это было случай но, поэтому я не нарушал закона. А если я пойду в обсерваторию стирать программу… Я сделаю правильно.

Я мог бы пойти в обсерваторию и стереть программу. Но прежде чем стереть ее, я мог бы воспользоваться ею и связаться с моим домом. Разве это было бы неправильно?

В моей памяти я увидел себя с моим отцом и матерью. Здесь же был и Эльфангор. Я помнил его живым.

Я вспомнил, как однажды, когда я был маленьким, Эльфангор, который уже был великим воином, приехал домой в отпуск. Я едва знал его. Я видел его послания, но никогда не встречался с ним лицом к лицу. Когда я родился, его не было дома: он сражался с йерками.

Но мы стали вместе бегать, только он и я. Мы все немного неуклюжи. А Эльфангор был похож на существо из андалитских мифов, так он был быстр и силен.

Для меня его приезд был шоком. До него, как мне кажется, я думал, что я самый важный в семье. Но в присутствии Эльфангора было трудно чувствовать себя очень важным.

Он мало говорил со мной. Не читал мне нотаций, как «старший брат». А был самим собой. Он разговаривал со мной так же, как с моими родителями. Он никогда не обращался со мной, как с младшим андалитом, и это было здорово. Впоследствии у меня не было никаких сомнений в том, кем я хочу быть, когда вырасту: я хотел быть воином. Я хотел быть похожим на Эльфангора.

А теперь его нет. Мои родители, возможно, даже и не знают об этом. И наверняка они не знают, что я все еще жив.

Я замедлил свой бег. Я забежал далеко в поле. Мне были видны огни фермы Кэсси. Какая глупость! Я так погрузился в свои мысли, что стал беспечен.

Я повернул, чтобы снова скрыться в лесу.

– Ты бы тоже мог немного прогуляться, – сказал кто-то.

– Кэсси?

Она неясно вырисовывалась в темноте. Как я мог не заметить ее? Я вгляделся в темноту. Кэсси начала изменяться. Она оставила свое человеческое лицо, но оно было с призрачной светло-серой лошадиной гривой. А ее ноги заканчивались копытами, а не ступнями.

– Ты превращалась в лошадь?– спросил я.

Как только превращение полностью завершилось, она ответила:

– Я превращаюсь иногда. Мне нравится бегать. Но не говори об этом Джейку. Он разозлится на меня за то, что я использую превращения в личных целях.

– Не думаю, что он рассердится, – сказал я. – Я не эксперт по людям, но мне кажется, что принц Джейк тебя особенно любит.

Кэсси тихо засмеялась:

– Сомневаюсь. Я всего лишь друг. И товарищ по превращениям.

– Тогда почему вы иногда держитесь за руки и переплетаете пальцы?

– О… ну, ты не должен замечать такие вещи.

– Почему не должен?

– М-м, это долго объяснять, – сказала Кэсси. – Просто забудь об этом, ладно? А как продвигается твое изучение людей?

– Я прочитал «Всемирный альманах».

– И что ты думаешь теперь?

– Я думаю, что люди интересные.

– Угу. А что ты думаешь на самом деле?

Я смешался. Она, кажется, хотела получить более полный ответ. Но кто их знает, этих людей. Они часто обижаются на совершенно невинные вещи.

– Я думаю, что есть еще одна причина, почему йерки захотели поработить вашу расу, – сказал я.

– Кроме той, что они хотели получить много хозяев-людей? Что еще?

– Они вас боятся.

– Боятся нас? Почему? – засмеялась она. – Ты все прочитал о человеческих войнах? Люди не только воевали. Так можно подумать, но…

– Все разумные существа ведут войны, – возразил я. – В прошлом андалиты тоже воевали с другими андалитами. А хорк-баширцы даже имели биологические часы, которые заставляли их воевать каждые шестьдесят два года. А что касается тэксонцев… они вообще каннибалы.

– Да, конечно, люди не совершенны.

– У всех видов есть что-то, чего они стесняются, – сказал я. – Каждая раса несет бремя своей вины.

Она пристально посмотрела на меня. Я понял, что ей, наверное, было интересно, имел ли я в виду и андалитов тоже. Но она решила не задавать таких вопросов. И вместо этого спросила:

– Так если это не войны, то что же тебя беспокоит?

– Вы открыли радиоактивность в тысяча восемьсот девяносто шестом году. В тысяча девятьсот сорок пятом вы взорвали атомное оружие. Сорок девять лет. В тысяча девятьсот третьем году вы поднялись в воздух в первый раз. Шестьдесят шесть лет спустя вы высадились на своей луне.

– Ты действительно прочитал весь «Все мирный альманах», да? – с улыбкой спросила Кэсси. – Ты хочешь сказать, что мы все делаем слишком быстро?

– Я хочу сказать, что йерки знают, что если они не уничтожат вас сейчас, то через пятьдесят лет люди смогут летать со скоростью, превышаю щей скорость света. А через сто лет… кто знает?

– А сколько лет понадобилось андалитам, чтобы проделать все это?

– Я… я не помню, – солгал я.

– Понятно, – сказала Кэсси. Кажется, такой тон голоса называется «разочарование».

–Я… – Я опустил голову. – Я связан своей присягой, как андалит-воин. Мы не должны ни при каких обстоятельствах делиться андалитской технологией ни с одним другим видом, и мы стараемся также не рассказывать о себе другим расам. – Это прозвучало слишком торжественно даже для меня.

– Даже если это может помочь нам победить йерков? Но разве твой брат не сделал этого, когда поделился с нами способностью превращаться?

Я не мог придумать, что сказать в ответ. Конечно, это была правда: Эльфангор нарушил наши законы.

– Я сказала что-то не то? – спросила Кэсси.

– Я не Эльфангор, – в конце концов ответил я. – Я больше похож на вас. Всего лишь подросток. Эльфангор был великим принцем. Мой народ, возможно, поймет и простит поступок Эльфангора, потому что он был большим героем.

– Понятно, – сказала Кэсси. – Знаешь что? Почему бы тебе не превратиться в человека и не зайти к нам? Ты бы мог познакомиться с моими мамой и папой. Мы как раз собирались обедать.

– Я уже поел.

Кэсси подняла одну бровь:

– Ты поел, хм? – Она, кажется, хотела спросить меня о чем-то, потом передумала. – Ладно, но ты все равно можешь зайти. Тебе не обязательно много есть. Просто посидишь с нами. Пошли, тебе это пойдет на пользу.

– Пойдет на пользу? А что, со мной что-то не так?

– Нет. Просто ты кажешься одиноким. Очень одиноким.

Это слово пронзило меня. Я удивился, как мне стало больно.

Да, я был одинок. Но я не знал, что люди знают об этом.

– Как ты объяснишь своей семье, кто я такой?

Кэсси пожала плечами:

– Ты уже как-то превращался в Джейка, да? Так что будешь Джейком.

Глава 11

У людей очень странные вкусы. Они считают, что их музыка прекрасна. Но они ошибаются. Она ужасна. Вся. А они оставляют без всякого внимания свои величайшие изобретения: булочки с корицей, батончики «Сникерс», острый перец и освежающий напиток под на званием «уксус».

Из земного дневника Аксимили-Эсгаррута-Истхила

Пребывание в теле принца Джейка ничем не отличается от пребывания в моем обычном человеческом облике. Только его тело немного больше. Поскольку этот мой образ сделан на основе его ДНК, я выглядел абсолютно как он. Кэсси настояла, чтобы, прежде чем войти в дом, я взял из ее амбара одежду, которая называется «специальной», и пару сапог. У людей особое отношение к одежде. Я до сих пор не понял почему.

– Привет, Джейк. Кэсси сказала, что ты опять помогаешь ей убирать навоз из амбара? – спросил меня отец Кэсси, когда я вошел в дом.

Он был мужского пола, как и все человеческие отцы. У него были темные волосы, но казалось, их немного сдвинули с большей части его головы. Он носил круглые прозрачные линзы на лице, которые, как мне объяснили, служат для коррекции неправильного зрения. У него темный цвет лица и обычное для людей количество рук и ног.

– Нет, – сказал я. – Она пригласила меня попробовать вашу еду. Еду. Ду-ду.