Девочка, испившая Луну (ЛП)

Ксан пыталась закрыть Луну в защитном пузыре, повторяя, что это забавная игра, в которую они играют, сдерживать её великолепную силу и не позволять ей бить ключом. Она создала пузырь вокруг Фириана, а ещё вокруг каждой козы, каждого цыплёнка, и даже один огромный вокруг дома, чтобы не позволить ему в один прекрасный момент просто взять и загореться. И пузырьки удерживались магией – пока наконец-то не сделали своё дело.

- А ещё, бабушка! – закричала Луна, гоняясь по камням и превращая свои следы в зелень растений и мрачные цветы. – Ещё пузырьки, ещё, ещё!

Никогда в своей жизни Ксан ещё не была истощена до такой меры.

- Возьми Фириана на южный кратер, - сказала Ксан Глерку спустя неделю изнурительного труда и бессонных ночей. Кожа её побледнела и стала тонкой, будто бумага.

Глерк покачал своей массивной головой.

- Я не могу оставить тебя, Ксан, - сказал он, когда Луна заставила крекер превратиться в огромного козла. Она вручила ему огромный кусище сахара, что появился у неё на ладони, а после забралась в новую лодку, чтобы можно было показаться. Глерк покачал головой. – Какое я имею право?

- Мне надо, чтобы вы были в безопасности, - выдохнула Ксан.

Болотный монстр только бодро пожал плечами.

- Магия на меня практически не влияет, - промолвил он, - ведь я старше, чем она сама.

Ксан поморщилась.

- Возможно, но я не знаю… Ведь у неё этого волшебства до такой степени много! А ещё она понятия не имеет, не представляет даже, что творит на самом деле! – её кости казались теперь тонкими и ломкими, а дыхание на самом деле буквально грохотало в груди, но она делала всё, что только могла, чтобы скрыть это от Глерка.

Ксан следовала за Луной и переходила с места на место, пытаясь отменить заклинание за заклинанием. У коз пропадали крылья. Яйца вновь становились булочками. Дом на дереве не плавал в наколдованном озере. А Луна всё поражалась и восхищалась. Она проводила свои дни, без конца хохоча, вздыхая и удивляясь. А ещё плясала, и там, где она танцевала, извергались фонтаны земли.

А Ксан в то время становилась раз за разом всё слабее и слабее…

Наконец-то Глерк не выдержал. Оставив Фириана на краю кратера, он спустился вниз в своё любимое болото. Погрузившись в мутную воду, он поплыл к Луне, что как раз стояла посреди двора.

- Глерк! – закричала она. – Я так рада тебя видеть! Ты так мил, как кролик!

И Глерк тут же стал кроликом. Пушистым, белым, с красными кроличьими глазами и коротким хвостиком. У него были длинные белые ресницы, длиннющие уши, а нос без конца подёргивался.

Луна в тот же миг заплакала.

Ксан выбежала из дома, пытаясь рассмотреть, почему плачет дитя, и та рассказала ей – но когда женщина взялась искать Глерка, тот уже ушёл. Он ускакал, понятия не имея, кто он таков или что он такое. Ведь он стал кроликообращённым! И пришлось потратить много часов, чтобы его отыскать.

Ксан опустила девочку вниз, и Луна внимательно смотрела на неё.

- Бабушка, ты выглядишь иначе…

И она говорила истинную правду. Её руки стали покрученными и покрылись пятнами. Она чувствовала, как лицо покрывали всё новые и новые морщины, как она отчаянно старела. И в это мгновение, сидя на солнце с Луной и кроликом, что когда-то был Глерком, а сейчас дрожал у неё на руках, Ксан чувствовала – волшебство лилось из Луны, равно как лунный свет тянулся к девочке, когда она ещё была совсем маленькой. А ещё волшебство вытекало из Ксан в Луну, и она всё старела, и старела, и старела…

- Луна, - промолвила Ксан, поглаживая кролика, - знаешь ли ты, кто это?

- Это Глерк, - сказала Луна, усадив кролика на колени и ласково погладив по ушам.

Ксан кивнула.

- А откуда ты знаешь, что это Глерк?

Луна только весело пожала плечами.

- Я видела Глерка, а потом он превратился в кролика.

- Ах, - вздохнула Ксан, - и почему же, ты думаешь, он стал кроликом.

Луна улыбнулась.

- Так ведь кролики просто замечательные, а он хотел сделать меня счастливой! Умный Глерк!

Ксан замерла.

- Но как, Луна? Как он мог стать кроликом? – она затаила дыхание. День казался таким тёплым, а воздух – влажным и сладким… И единственное, что они могли слышать, это нежный журчащий звук, что доносился их болота, и даже лесные птицы притихли, прислушиваясь к их разговору.

Луна нахмурилась.

- Не знаю. Просто превратился – и всё…

Ксан скрестила угловатые руки на груди.

- Вижу, - промолвила она. Она сосредоточилась на волшебстве, что таилось ещё в её груди, и внезапно заметила, как бедными были её запасы. Конечно, она могла заполнить пустоту в душе звёздным и лунным светом, ну, или ещё какой-то магией, что отыскала бы свободной, но знала, что это будет только временным решением.

Она посмотрела на Луну и прижалась губами ко лбу ребёнка.

- Спи, моя дорогая, а твоя бабушка должна кое-что узнать. Сон, сон, только сон…

И девочка уснула, а Ксан почти рассыпалась на маленькие кусочки, пытаясь сделать это. Но у неё не было времени – и она обратила внимание на Глерка, попыталась проанализровать структуру заклинания, что сделало его кроликом, и собрать по кусочкам.

- Почему мне так хочется моркови? – спросил Глерк. Ведьма рассказала, что да как, и его это совсем не позабавило.

- Даже не начинай! – оборвала его Ксан.

- Теперь уже мне нечего сказать, - вздохнул Глерк. – Мы оба её любим, она – наша семья, но что теперь?

Ксан поднялась на ноги, и суставы её скрипели и трещали, будто бы те ржавые шестерёнки

- Ненавижу, но придётся… Она опасна себе самой. Она опасна и для каждого из нас. Ведь она ни малейшего представления не имеет, что творит, а я понятия не имею, как её научить. Не сейчас. Не в тот миг, когда она столь юна, столь импульсивна и такая… Луна.

Ксан поднялась, выпрямилась, и её плечи напряглись. Она сотворила пузырь и коконом обвила его вокруг девочки, добавляя всё больше и больше новых нитей.

- Она не сможет дышать! – встревожившись, воскликнул Глерк.

- Она и не должна, - вздохнула Ксан. – Теперь она в стазисе, и кокон сдержит её волшебство, - она закрыла глаза. – Зосим делал это. Со мной. Когда я была ребёнком. Наверное, причины были точно те же.

Лицо Глерка помрачнело. Он тяжело опустился на землю, свернулся калачиком, и его толстый хвост обвернулся от него, теперь послужив самой настоящей подушкой.

- Я помню. Всё и сразу…. – он покачал головой. – Почему я забыл об этом?

Ксан сжала свои морщинистые губы.

- Печаль очень опасна. Или была такова. Сейчас я об этом помнить не могу. Думаю, мы привыкли не возвращаться мыслями к тем временам… Оставляли всё в тумане, и только.

Глерк догадывался, что в этом было что-то куда большее, но не позволил себе проронить ни единого слова.

- Фириан спустится вниз, если будет ждать, - вздохнула Ксан. – Он не может оказаться в одиночестве на такое время… Знаешь, не думаю, что это важно, но, на всякий случай, не позволяй ему прикоснуться к Луне!

Глерк положил свою огромную лапу на плечо Ксан.

- А что же будешь делать ты?

- Я отправлюсь в старый замок, - ответила Ксан.

- Но… - Глерк уставился на неё. – Там ничего нет, только старые-старые камни!

- Я знаю, - кивнула Ксан. – Просто мне надо немного там постоять. В том месте. Там, где я в последний раз увидела Зосима, увидела мать Фириана, увидела всех остальных. Мне просто нужно всё это вспомнить, даже если мне столь грустно…

Тяжело опираясь на свой посох, Ксан поковыляла прочь.

- Мне многое нужно вспомнить, - пробормотала она. – Всё. И прямо сейчас.

Глава 10. В которой ведьма находит дверь… И воспоминания

Ксан вернулась на болото, потом зашагала вверх по склону, в сторону кратера, где поставила своё лицо небу. Тропа была создана из огромных плоских камней, вдавленных в землю, так близко друг к другу, что в швы между ними едва-едва пролез бы тонкий лист бумаги.