Оборот (СИ)

Да не смотри ты на меня!

Вспомнил один из рассказов мамы. Дед не любил вспоминать войну. "Война -- это грязь и кровь" - всегда говорил, когда дети просили рассказать. Но когда выпивал иногда вырывалось.

- На Ленинградском фронте это было. Приказ был взять высоту. Ну лежим, ждём, когда артподготовка закончиться. Стволы смолкли. Всё, пора. Поднимаю батальон в атаку. Бежать трудно, снега выше колена, валенки проваливаются. Но бежим. Вдруг удар и я лежу. Пуля лёгкое прибила. Лежу на боку и вижу, как белый полушубок красным становиться. Встать не могу. И бойцы залегли. Смотрят на меня, никто встать не решается. А я понимаю, если не встану, все мои здесь и полягут. Нельзя так. Надо вставать. И после мыслей этих легко как-то стало. На живот перевалился, сначала на колени встал. Потом поднялся и побежал.

Мама говорит, что дед только пять метров пробежал. Пока сознание не потерял. Но этого хватило, чтобы бойцы тоже встали и побежали. Атака не захлебнулась.

- Нет такого слова "не могу", есть слово "надо", - говорил дед моей маме, когда она капризничала.

И мне тоже легко как-то стало.

Надо! Надо встать. Я тебя больше не подведу деда. Переворачиваюсь на живот, подтягиваю колени и встаю. Меня сильно качает. Смотрю прямо в глаза чёрной.

- Ооо, характер в конце показать решил, - усмехаясь говорит она.

Стою из последних сил. Жгучее желание врезать по этой лыбящейся роже. Но сил даже на шаг не хватит. Мы оба в одном теле. Почему же тогда она так сильна, а я так слаб? Какая тут связь?

Но тут до меня доходит. Это не мысль, скорее что-то интуитивное. Неужели...

Я опускаюсь на колено и беру в руку острый камень.

- Камешками решил покидаться? А силёнок то хватит? - продолжает она издеваться.

Ничего не отвечаю. Вместо этого примерившись, резко провожу острой кромкой камня по руке. Кожа расходиться неровными краями и показывается кровь.

- ААА, ты что делаешь, мразь? - слышу визгливый голос.

Не останавливаясь, продолжаю резать свою плоть. Уже все руки изрезаны, начинаю полосовать грудь. Кровь уже льётся маленькими ручейками, походу перерезал пару артерий.

Черноволосая визжит и катается по земле. А я даже боли не чувствую. После того что творилось в реале чувства как-то притупились. Даже прилив сил ощущаю. Потихоньку подхожу к ней.

- Нет у нас господ. Нет и не будет.

Демонесса тяжело дышит и молчит, закрыв глаза. Отворачиваюсь чтобы осмотреть окрестности поподробнее. Как отсюда выбраться?

Чувствительный пинок и я лечу в пропасть. Только в последний момент успеваю схватиться за край и сейчас вешу на руках над бесконечным провалом. Чёрная подходит и наступает мне ногой на пальцы.

- Я здесь хозяин, а ты сейчас сдохнешь, - слышится её довольный голос.

Во мне поднимается какая-то холодная ярость. Раз я сдохну, то и ты со мной.

Второй, свободной рукой, резко хватаюсь за ногу чёрной и используя свои ноги как рычаг тащу её вниз. Тело выгибается дугой, чёрная падает, упирается изо всех сил, когти на руках бороздят сухую землю. Последний рывок и всё. Мы в обнимку летим вниз. Совершенно не чувствуется сопротивления воздуха.

- Мы сейчас умрём, - слышу полный страха и отчаяния голос.

А я улыбаюсь. Впервые в этом мире вышло так как я хочу. Даже ценой жизни.

Вдруг чёрная меняется, её ноги удлиняются, а из спины вырастают крылья. Она пробует ими махать, но я мёртвой хваткой вцепился в неё. Падение замедлилось, но мы, кувыркаясь, все так же летим вниз.

- Ты понимаешь или нет? Мы погибнем. Я не хочу обратно в темноту, - пытается уговорить меня демон.

- Мне все равно, главное, что ты сдохнешь, - равнодушно я отвечаю.

Следует ещё пара отчаянных рывков. Затем чёрная затихает. Слышу, как она говорит сквозь зубы:

- Я признаю твою власть. Позволь мне вытащить нас наверх отсюда.

Что ж, с другой стороны, в этом мире у меня ещё остались незаконченные дела. Молча разжимаю руки и по одной спускаю ей на пояс. Освобождённые крылья расправляются и падение превращается в планирование. Заложив крутой вираж, демон усиленно машет крыльями, и мы начинаем подниматься. Вот и вершина. Чёрная мягко приземляется, и я слажу. Она обратно трансформируется в человека.

- Как отсюда выбраться? - спрашиваю у чёрной.

- Надо заснуть, и проснёшься во внешнем мире.

Я ложусь на землю, закрываю глаза и пытаюсь расслабиться.

- Что ты собираешься делать дальше? - в голосе демона слышно беспокойство и даже страх, - тот властный человек не простит тебе непослушания. Чтобы не злить его ещё больше надо сразу же выполнять все его приказания. Если тебе не нравиться подчиняться, я могу взять это на себя.

Ну, демон есть демон. Там, где грубая сила не прошла, решила хитростью.

- Нет, я сам.

Чувствую дыхание на своём лице. Что-то касается шеи. Её коготь, наверное.

- Что медлишь? Давай! - мои слова тают в сухом воздухе этого мира.

- Нельзя - с нескрываемым сожалением отвечает демон, - если умрёшь ты, умру и я.

Точно, что-то такое говорил и старикан маг.

- А что ж ты тогда меня с обрыва скидывала?

- Ты не должен быть упасть, - глухо говорит демон, - должен был испугаться и признать мою власть.

- Ну, облом у тебя вышел чёрная, - не весело говорю я.

- Я даю тебе свою силу. Без неё ты ничто, - кричит она злобным голосом.

- В жопу себе её засунь.

- Ты всё равно придёшь ко мне и будешь умолять, - с мрачным упоением продолжает демон.

- Долго ждать придётся.

Я ушёл в себя, стараясь больше её не слушать. Почувствовал, что начал проваливаться куда-то.

- Не называя меня чёрной. Меня зовут Квадраиэль, - услышал напоследок.

Да мне похер. Опускаюсь на землю и закрываю глаза.

В пыточной всё по-прежнему. Плётка раз за разом опускается на спину. Я дёргаюсь. И да, мне больно. Но я молчу. Молчу стиснув зубы.

Перед сном опять пришла мелкая дрянь. "Заботу" проявить. Как я мог поддаться на эту психологическую херню? Умом же понимал - это просто дрессировка. Прививание чувства преданности непослушного пса к хозяину. Он ведь хороший, жалеет. А плохие дяди каждый день издеваются. И ничего что они заодно. Всё равно ждал, пока она придёт.

Как вспышка воспоминание сосредоточенного лица этой дряни, когда она перерезает горло той бедной девочки. Опять завела свою песню об хозяевах и слугах. Какие на хрен хозяева? Я не слуга. Я. НЕ. РАБ

Ох не зря предки всю эту шваль в гражданскую к стенке поставили. Становиться стыдно и внутри разгорается ярость. Хочется вцепиться в горло этой мрази, но ошейник давит, напоминая о последствиях.

Сначала надо снять ошейник. И хотя там, во внутреннем мире я не позволил тёмной взять верх, тут я так и остался оборотом и серебро по-прежнему меня ранит. Уже проверял. Как обмануть? Уже не слушаю что там говорит мелкая. Жую хавчик, а мозг прокручивает варианты.

Дрянь уже ушла, а я никак не могу успокоиться. Надо притвориться что моя дрессировка идёт успешно. Попытаться незаметно ослабить ошейник. Затем на прогулке, снять его и свалить.

Но чем ослабить? Да блин, обычным камнем. Это же серебро. Даже если сплав, всё равно мягкое. Осторожно подпилить с обратной стороны, чтобы не было видно.

Подобрал на арене кусочек камня и спрятал в безрукавке. Страшно было первый раз прикоснуться к цепи. Руку обожгло, в месте контакта она покраснела.

Минут десять собирался с духом чтобы повторить. К этой боли не мог привыкнуть. Но всё равно каждым вечером тренировался, упрямо сжимая зубы. Сквозь слезы и сопли.

В конце недели отвели к колдуну.

- Я вижу моя микстура подействовала. Ты демонстрируешь успехи.

Я несколько раз глубоко вздохнул, гася ненависть. Ещё не время. Он враг и заслуживает смерти за свои действия со мной и людьми. Но сейчас он мне нужен как источник информации.