Городская фэнтези — 2008

За то время, что Тама возилась на кухне, Димур ожил. Уселся, уютно скрестив ноги, по уши закутался в одеяло. Таме он напоминал гипсового Будду из магазинчика «Путь к себе».

— Садись, не стой, да-я говорю. Пей, гил Тама. Девушка покорно уселась рядом с колдуном. Несколько соломинок кружились в медном с прозеленью настое. От чая ощутимо тянуло багульником. Некоторое время они сидели рядом и сосредоточенно прихлёбывали «пустошанг». Когда молчание стало невыносимым, Тама сказала:

— Он приказал мне вас убить.

— Я знаю.

— А иначе он Стэна… Стэн…

— И это знаю. Что ты решила? Убьёшь?

— Теперь уже нет. Наверное… Димур, а может быть, ты поможешь? Ты ведь мастер! Ты же из револьвера — бац-бац, ваших нет! — Она прищурилась и помахала в воздухе указательным пальцем. — Пожалуйста!

— Не могу. Валентин несёт таму. Он под моей защитой — как и ты.

— Но это же несправедливо!

— А справедливости не существует. Есть лишь стрелки с хорошей реакцией. Ты помнишь, как пришла ко мне в первый раз?

— Да.

— Ты хотела спасти своего мяна. Это нарушало все на свете — нопу, закон, здравый смысл, — но ты действительно любишь его, маленькая безрассудная гил. Любовь — это то, что приходит вопреки.

— Так письмо дошло?

— Да.

— Но ведь ли-ша! Я же сама видела, как часы — об пол!

— Посмотри в зеркало, гил. Что ты там видишь?

Тама подошла к зеркалу. Оловянная гладь протаяла, впуская в себя комнату, часть стены и саму Таму.

Ох и видик… Синячище, губа рассечена. А причёска-то! Она потянулась за расчёской и замерла. Вокруг отражения колыхалось золотистое марево с редкими лучиками протуберанцев. Даже без Димуровой книги было ясно, что это аура Земли.

Свечение не было привязано ни к какому предмету. «Так вот почему в перестрелке меня не зацепило. Только заколку расплющило…» — с удивлением подумала она.

И всё стало на свои места. Послание, предупредившее Стэна о бандитской засаде, — вот оно, перед зеркалом. Сама Тама. Только оно ещё не отправлено. А для колдовской почты Димура времени не существует. Прыгни она в портал сейчас, через год, через двадцать — всё равно окажется рядом со Стэном в нужный момент.

Изображение в зеркале затянулось дымкой. Тама поёжилась.

— А что будет, если я — туда?

— Не знаю. Обычно артеак разрушается. Иногда превращается во что-нибудь интересное. Но прежним не остаётся никогда. Если хочешь, я дам знать на Бравату. Мастера судьбы с радостью окажут тебе гостеприимство.

Другой мир! Как она мечтала об этом когда-то…

— А Стэн — я точно окажусь рядом с ним? — Да.

— Тогда я иду к нему.

— Подожди. У меня для тебя есть подарок. — Димур вытащил что-то из-под подушки, пошептал, а потом протянул Таме. — Я-человек молю о прощении, гил.

— За что, мян Димур?

— Я усомнился в тебе. Те, кто любит по-настоящему, несут жизнь, а не смерть. Ты вернула меня на дорогу, и я-человек говорю: спасибо тебе.

В Тамину ладонь упали два патрона от «дерринджера». Не веря своим глазам, она вытащила пистолет: разряжен! Но как? Когда?!

Головки пуль горели белыми искрами. Не краска, настоящее серебро; металл этот был сродни металлу зеркала.

— Теперь все. Заходи в гости, если окажешься на Бравате. Да и просто так заходи.

— Обязательно, мян Димур!

Тама перезарядила оружие и шагнула в портал.

Радуга миров подхватила её. Альтаир и Денеб, Проксима и Слаг-Равин — все они пронеслись сквозь девушку, оставляя частичку себя, словно приглашение вернуться.

Последней оказалась Земля.

С мрачной весёлостью Тама смотрела, как летят к чертям бандитские планы. Ожидавшая Стэна шпана ни с того ни с сего ввязалась в драку с приблудами из чужого района; чёрный «бумер» врезался в столб, ослеплённый невесть откуда взявшимся светом; снайпер выпрыгнул в окно, увидев призрака — девчонку в золотом сиянии, с «дерринджером» в руке.

Когда срывалось одно нападение, Валентин затевал другое. Тама уж отчаялась выбраться из этой кутерьмы, как вдруг всё закончилось.

Московские улицы рывком исчезли, и девушка очутилась в сереньком скучном подвале. Полки, заваленные всяким хламом, уютное сияние свечи, запах селёдки и «Джека Дэниэлса».

И кирпичная стена. Та самая, из снов.

В центре её зияла огромная дыра. За ней открывался крохотный глухой закуток, заставляющий вспомнить о фамильных призраках, ночном глинтвейне и звоне цепей. Похоже, хозяин подвала затеял ремонт. В углу сгрудились стройматериалы: кирпичи, мешки цемента, вёдра с остатками песка. Чуть поодаль стояла огромная бадья, заляпанная раствором. Юноша с разбитым лицом без энтузиазма бултыхал в ней мастерком.

— Стэн!

Скорчившийся на табурете Валентин вздрогнул. Юноша поднял голову. Тама бросилась к нему, не в силах поверить, что все наконец закончилось.

— Стэн… Стэнчик!.. — шептала она. — Ты жив!..

— Тамка!!! — Юноша неловко прижал её к себе одной рукой. Вторая была прикована наручниками к бадье.

Валентин недовольно пошевелился, закрывая книгу.

— Могла бы и поздороваться, милая. — Встал с табурета и подошёл к бадье. — Как ты сюда попала?

— Не твоё дело! Меня Димур отправил.

— Значит, он жив. Жаль… О судьбе моих ребят, полагаю, спрашивать бесполезно?

Тама презрительно дёрнула плечом. Принц воров, называется! Сам бросил, и сам ещё спрашивает!

— Впрочем, — продолжал Валентин, — теперь это не имеет значения. — Он задрал штанину и вытащил из ножен «шварцмессер». — Димур хороший стрелок, но до бога ему не хватает одного револьвера. Рано или поздно я его достану.

Тут Тама не выдержала:

— Ну за что?! За что ты его так ненавидишь? Он же тебя защищал!

— Конечно. Когда братва подписалась за Деньку, устроил им баню. И всё-таки я его ненавижу. — Валентин зашагал по подвалу: — Ненавижу. Я ведь тоже не дурак… Я в Нескучном своим человеком был. Эти мальчики, девочки — они бог знает где живут, только не здесь. Все мечтают. Где-то кто-то их ждёт, кто-то любит… принцев-принцесс хреновых. А нет никаких миров, понимаешь? Есть рефлекс. Где-то кто-то писульку черкнёт, а у голубков наших почтовых пёрышки встопорщатся. — Он резко остановился. — Вот за это и ненавижу. Понимаешь, Томка? Он мечту мою отобрал. Если бы не он, не тамы его — ох, каким бы я человеком был!

— Бандитом, например, — вполголоса сказала Тама.

— Да хоть и бандитом. Но Все ж не слизняком убогим… Так что пойми: я его убью всё равно. Чтобы других не мутил. Помнишь Этанор, эльфийку? Да где тебе… молода ещё. Сгерилась наша Этанор. Отправилась искать свой мир. Из-за него.

У Тамы перехватило дыхание.

Вот это да! — бабочкой вспорхнула мысль.

Он же не колдуна убить собрался. Мечту! Дух приключений, то, что срывает людей с места, отправляет на поиски нового, странного. И пусть поиски эти временами превращаются в бегство от себя, что с того? А книги? Песни? А огонь, горящий в глазах искателей?

— Ты псих, Валент. Ну ты и псих…

Она выхватила пистолет и шагнула к Валентину. От грохота выстрела заложило уши. Пули ударили в Валентинов свитер и бессильно плюхнулись в бадью с раствором.

Тама смотрела на оружие, не веря своим глазам. Вокруг пуль, упавших в строительный раствор, расплывались серебряные змейки. Чем-то они напоминали туманные разводы, бегущие в зеркале портала.

Но как же так?

Димур ведь не предатель!

Этого не может быть!..

— Бедная девочка… — Валентин покачал головой. — Ты поверила ему, да? Димур будет защищать меня, пока я не доставлю таму. Или пока не умрёт.

Клинок «шварцмессера» окутался зелёным сиянием.

— Прощайся со своим дружком, милая. Знаешь, я всё-таки вам завидую… Сам-то я остаюсь здесь и сейчас.

Тама опустилась на пол рядом со Стэном. «Ничего, — мелькнула мысль. — Зато я подарила ему месяц жизни. А он целую неделю был рядом — только со мной, только для меня».

— Тама, знаешь что? — шепнул он. — Я тебя люблю.