Огниво Рассвета. Роман целиком(СИ)

-- Не исключено. Гранмун знает о каждом госте абсолютно все, что может представлять какую-то ценность. Думаю, называть его информатора излишне?

Я кивнул. Лес, конечно. Снова Лес шепнул.

-- Более того, Гранмуну известно, что ты, Феллайя, вовсе не обычный маг.

-- В каком плане, необычный?

Свою новую фразу, вопреки предыдущим, старейшина неожиданно промолвил не во всеуслышание, а лишь на ухо Фленоре. Та сначала словно не поняла, что от нее хочет владыка, что-то коротко переспросила, но получив в ответ короткий кивок, смерила меня взглядом, встала из-за стола и направилась из трапезной. Прошла за моей спиной, хлопнула Эруиля по плечу, что-то быстро проговорив на эльфийском. Тот не мешкал, вытер салфеткой рот, встал из-за стола и направился следом за девушкой.

Молчаливо проводив их спины непонимающим взглядом, я перевел его на старейшину. Тот так же поднялся, отряхнулся и жестом призвал меня пройти в одну из примыкавших к трапезной зал.

***

Вскоре мы вышли наружу, в зеленый, буквально пылающий свежестью сад. Ухоженные тропинки и ограды здесь соседствовали с дикими, но отчего-то чудовищно притягательными ползучими кустарниками, цветущие яблони, груши, акации -- с сухими, когтистыми буками, кленами, березами, разноцветные пятная тюльпанов -- с порой непроходимым бурьяном. Интересно, как столь невероятное число самой разномастной растительности могло произрастать без единой капли дождя? Сами поливают? Но ни единого слуги с лейкой или чем-то подобным я сколь не оглядывал сад, так и не приметил. Да и воды не напасешься на такое раздолье. Неужели, сочный цвет этих листьев и цветков обеспечивает "общительный" эльфийский Лес?

Гранмун шел чуть впереди, заведя руки за спину, опережая меня буквально на полшага.

-- Куда вы отправили Эруиля с Фленорой?

-- Готовиться к походу, -- кивнул старейшина, чуть повернувшись ко мне.

Здесь ему был не нужен переводчик, чтобы со мной общаться. Ведь это был непростой сад. Tolkon Grasche, Сад переговоров -- именно так эльфийский народ величал небольшой парк, со всех сторон окруженный дворцовыми коридорами. И, как я уже успел убедиться, неспроста.

-- Итак, Феллайя, -- начал Гранмун, едва дверь, из которой мы вышли, оказалась полностью поглощена зарослями за спиной, -- думаю, ты и без меня прекрасно осознаешь свою... необычность? В магическом смысле, разумеется.

Я промолчал. Впрочем, вряд ли владыка нуждался в моем ответе.

-- Уверен, тебя не раз тыкали носом в эту самую "необычность". Да и ты сам успел убедиться во всем на практике. -- Он улыбнулся, но прошла секунда -- и на лицо старейшины вновь вернулась холодная серьезность. -- Перейдем к делу, не хочу тебя излишне здесь задерживать. Мир ждать не будет. Расскажи мне, Феллайя, что тебе известно о тех катастрофах, которые постигли Гронтэм три четверти века назад?

-- Не больше, чем многим, -- ответил я, уцепив взглядом вспорхнувшую с черешни ярко-лимонную иволгу. -- Тогда в мире, говорят, творились чудовищные вещи: горы обращались развалинами, моря высыхали, леса и деревни вымирали. -- Я пожал плечами. -- В общем, ничего хорошего не происходило. А почему оно все случилось, по чей воле или вопреки чему -- мне не ведомо, как, думаю, и многим помимо меня.

-- В этом ты прав. Всей правды не знает никто. Вернее, никто из ныне живущих. -- Гранмун остановился, проводил глазами перебежавшую нам дорогу куницу, и продолжил путь. -- Однако твои знания -- даже знаниями-то не назвать. Впрочем, повторюсь, мы все очень мало знаем о той трагедии. Настолько мало, что до сих пор не дали ей название. Хотя мне, позволь покичиться, известно чуть больше, чем многим. Самое малое я могу утверждать то, что в этих событиях прямо или косвенно замешаны твои... предки. Некроманты, ученики Трелона.

Старейшина сорвал с едва не цеплявшей его за макушку ветки чуть зеленоватую грушу, предложил мне. Я покачал головой в отказ. Тогда он сам смачно надкусил плод, стал жевать.

-- Вы хотите сказать, -- начал я, наблюдая за тем, как груша секунду за секундой становится все худее, -- что трелонцы виновны в том, что произошло?

-- Я не стану кого бы то ни было обвинять, -- вытерев лицо изъятым из нагрудного кармана платком и выкинув огрызок в кусты, отвечал Гранмун. -- Дело лишь в том, что за несколько часов до начала всего этого водоворота, в Лансфронор вошло несколько некромантов. Человек пять, может шесть. Не помню, не до счета было. И они просили, чтобы я пустил их к нашей святыне.

-- Святыне?

-- Увидишь.

Мы свернули в просеку, которая выглядела гораздо менее ухоженной и предназначенной для прогулки, нежели тропинка до этого. Да и пейзаж здесь был, прямо сказать, дикий: высокая трава, застилающие путь ветки, цепляющиеся за штанины колючие кусты.

-- В эту часть леса я пускаю немногих. Особенно, если это люди, которых я вижу в первый раз, а также которые заявляются без предупреждения и толком не объясняют причин, зачем им вдруг занадобилось топтать сердце Тьенлейв. Впрочем, Трелон числился моим давнишним знакомым -- вернее сказать, деловым партнером. Пускай человеком он был довольно непредсказуемым, но свои резоны доверять ему у меня были. Тем более, голова некромантов был довольно пунктуальным юношей и присылать кого-то вот так, не согласовав заранее со мной все детали, было не в его стиле. А тут некое срочное дело. В общем, я позволил им войти. Конечно, хотя бы в общие детали своей миссии некроманты не могли меня не посвятить. Они говорили о надвигающейся тьме, о том, что их отряд -- лишь один из десятка, который Трелон разослал к Жилам во все уголки Мара-Дула. Им требовалось провести обряд -- по сути, использовать безграничную мощь Жилы для свершения некоего заклятия, которое смогло бы оградить Гронтэм от беды.

"Не тем ли занимались трелонцы в той пещере близ Виланвеля?" -- возник в моей голове мимолетный вопрос.

-- Причем Луговники об операции Трелона были не слухом, -- меж тем продолжал Гранмун, не позволяя мне и на пару секунд уйти в свои мысли. -- Он... банально боялся, что столичные волшебники воспрепятствуют его замыслу. Слишком уж неоднозначный план разработал предводитель некромантов, и верхи ему бы точно не позволили воплотить его жизнь. Впрочем, даже если бы замысел Трелона был более... безопасным, в определенном смысле, ему бы все равно ничего не позволили. Слишком уж неважная у него и его учения в целом была репутация.

Мы подошли к небольшой трехпутевой развилке, свернув налево и погрузившись еще глубже в дебри сада, который теперь больше напоминал нетронутую чьей-либо рукой, первозданную пущу.

-- Вдобавок, как я узнал позже, Луговники даже не подозревали об опасности. -- Старейшина непринужденно переступал через тут и там выскакивавшие под ногами кочки и корни, словно не замечая их. -- Они попусту не ощущали нависающую над миром тьму. Но так или иначе, некроманты пришли сюда. А, вернее, в то место, которое ты узришь спустя несколько минут. Странное чувство, -- я услышал в его голосе легкий, едва различимый смешок, -- точно так же, этой же тропой, я вел их отряд семьдесят четыре года назад. Правда, шли мы намного быстрее, чуть ли не бежали.

-- А мне туда зачем?

-- Это -- очередная прихоть Жовелан. Чтец очень хотела, чтобы Искра посетил тот клочок земли, на котором его предки не так давно развеяли готовый проглотить Гронтэм мрак. Там ты и найдешь то послание, что она тебе оставила.

Мы встали, так как над дорогой сплелись ветвями два больших, замшелых и сухих дерева. Любой другой на месте Гранмуна бы, не думая ни секунды, достал нож и стал срезать заградившие путь лапы. Однако владетель Лансфронора лишь подошел и стал спокойно расплетать ветви. Единственной грубостью, которую он позволил себе на протяжении этого процесса, было лишь прошептанное сквозь зубы слово "Зараза".