Зеленая жемчужина

«Что, если ты умрешь первый?»

Закс зарычал и гулко ударил себя кулаком в грудь: «Как только ты попадешься мне в руки, вопрос будет исчерпан. Приготовься в полной мере познать бесконечность загробного существования».

Они вступили в бой. Через несколько долгих минут окровавленный, запыхавшийся Кул, потерявший способность двигать сломанной левой рукой, стоял над бездыханным телом Закса. Он озирался по сторонам, но на прогалине больше никого не было — если кто-то из преследователей и выжил, они давно убежали, как только исход дуэли двух чудищ стал очевиден. Кул опустил голову — он не умел ощущать сострадание, но зрелище лежавшей у его ног огромной серой туши не вызывало у него ни радости, ни торжества.

Кул подобрал великолепный меч Закса, Зиль, с трудом взобрался на ковровола-иноходца и отправился на поиски Глинет и Висбьюме.

Проехав всего лишь милю по дороге, Кул заметил заякоренного черного ковровола и знакомый волшебный коттедж. Он потихоньку подъехал к коттеджу с тыльной стороны, спешился и прошел ко входу. Изнутри послышался внезапный звон разбитого стекла.

Кул вышиб дверь и встал в проеме. Висбьюме, сосредоточенно срывавший платье с отбивавшейся Глинет, обернулся; лицо его исказилось паническим страхом. В камине лежали осколки зеленой бутылочки — Глинет удалось вырвать ее и швырнуть в очаг. Кул схватил ученика чародея и треснул об стену с такой силой, что тот повалился без чувств.

Всхлипывая, Глинет подбежала к Кулу: «Что они с тобой сделали? Ой, у тебя вся рука поломана и разорвана! Бедный ты, бедный! Что мы теперь будем делать?»

«Все не так уж плохо, — ответил Кул. — Я жив, а гроза свирепсов Закс познаёт масштабы вечности во всех ее измерениях».

«Садись, давай посмотрим, можно ли залечить твои раны».

И снова ковровол бежал на восток к Асфродиску по траве вдоль Круглокаменной дороги. В сундуке под койкой волшебного коттеджа Глинет нашла одежду, заменившую платье, порванное насильником Висбьюме: крестьянские штаны из рогожи в серую, черную и белую полоску и холщовую синюю блузу. Она сделала все, что могла, чтобы исцелить Кула — резаные и колотые раны зажили благодаря бальзаму из белой коробочки, но перелом не поддавался его действию, и для левой руки Кула пришлось изготовить перевязь. Закс укусил Кула, глубоко погрузив ему в плечо свои клыки, сочащиеся ядовитой слюной; эта рана уже омертвела. «Возьми нож, — сказал Кул. — Разрежь это место — так, чтобы потекла кровь. А потом приложи к ране бальзам».

Побледнев, Глинет сделала глубокий вдох, взялась за нож покрепче и глубоко разрезала рану; брызнул вонючий гной, за ним потекла здоровая красная кровь. С облегченным стоном Кул погладил девушку по голове, вздохнул и отвернулся. «Иногда меня посещают странные видения, — сказал он. — Но ведь я не был сделан для того, чтобы мне что-нибудь снилось. К чему несбыточные мечты?»

«Мне тоже иногда приходят в голову несбыточные мечты, — отозвалась Глинет. — Они меня озадачивают и даже пугают. И все же, как я могу тебя не любить? Ты такой храбрый и добрый!»

Кул горько рассмеялся: «Таким меня сделали». Повернувшись на стуле, он обратил внимание на очнувшегося Висбьюме: «Я убил бы тебя сию минуту, но ты нам еще нужен, потому что разбираешься в расчетах Твиттена. Сколько у нас осталось времени?»

Морщась от боли, Висбьюме поднялся на ноги: «И что я получу за ценные указания?»

«Я сохраню тебе жизнь».

Ученик чародея попытался изобразить беззаботную самоуверенную улыбку — впрочем, не слишком убедительно: «Принимаю ваши условия. Черная луна приближается к азимуту центра схождения фаз. Мы слишком долго валяли дурака».

«Тогда поехали».

Висбьюме протянул руку, намереваясь взять свою котомку, но Глинет приказала ему отойти. Она превратила коттедж в игрушечный домик и спрятала его. Кул, Глинет и ученик чародея снова взобрались на ковровола и взяли курс на розовую звезду, теперь уже почти соприкоснувшуюся с черной луной.

Как прежде, Глинет сидела на скамье под паланкином, Кул оседлал переднюю часть ковровола, поближе к рогам, а Висбьюме сидел, расставив ноги, на широком заду зверя, глядя в пространство большими прозрачно-желтыми, как у лемура, глазами.

Глинет испытывала дюжину противоречивых чувств, и каждое из них грозило привести ее в отчаяние. Несмотря на все целебные бальзамы и волшебные порошки, Кул уже был не тот, что раньше; может быть, он потерял слишком много крови — кожа его потускнела, движения стали не такими быстрыми и уверенными. Глинет вздохнула, вспомнив о Земле. В ее сознании Танджектерли уже стал реальностью, а Земля — заоблачной небылицей.

Миля за милей оставались за кормой ковровола, неутомимо перебиравшего восемью ногами, и теперь дорога пересекала Равнину Лилий. Вдалеке появилось очертание гряды невысоких холмов; под холмами расположился серокаменный город, а к северу от него — приплюснутый, почти плоский купол серебристо-серого металла.

Висбьюме подошел к паланкину: «Дорогая моя, мне нужен альманах, чтобы найти центр схождения фаз».

Глинет вынула ключ из корешка и передала альманах ученику чародея; тот внимательно прочел какую-то часть текста, после чего изучил небольшую, но подробную схематическую карту.

«Ага! — воскликнул Висбьюме. — Подъезжайте к этому куполу: около него должно быть возвышение вроде террасы, а на террасе — чугунный столб».

Глинет указала вперед рукой: «Я вижу террасу! И столб!»

«Тогда поспешите! Черная луна точно в азимуте, больше нельзя останавливаться».

Кул заставил ковровола пуститься вскачь, и вскоре они остановились у купола. «Это древний храм, — сказал Висбьюме. — Скорее всего, в нем давно никого нет. Поднимайтесь на террасу! Глинет, давай ключ!»

«Еще не время, — сказала Глинет. — В любом случае, ключом буду пользоваться я».

Висбьюме прищелкнул языком от досады: «Это не согласуется с моими планами! Это непрактично!»

«Тем не менее, ты никуда отсюда не уйдешь, пока мы с Кулом не вернемся на Землю».

«Посмотрим!» — пробормотал себе под нос Висбьюме и громко закричал: «Тогда поднимайтесь на террасу, встаньте у чугунного столба! Глинет, спускайся! Кул, спрыгни на землю и ступай к столбу!»

Глинет спешилась и стала подниматься по ступеням, ведущим на террасу. Кул устало последовал за ней. Висбьюме тоже спрыгнул на землю, вынул из кармана свирель и сыграл пронзительную фальшивую фиоритуру. Ковровол взревел от ярости и, опустив служившее ему головой сплетение рогов, стеблей и хоботков, бросился на Кула. Висбьюме танцевал на цыпочках, высоко поднимая колени и с натугой извлекая из свирели злобные диссонансы. Кул попытался отскочить в сторону, но ему не хватило былой резвости. Ковровол поддел его рогами и подбросил высоко в воздух.

Плача и крича, Глинет побежала обратно к неподвижному телу Кула. Склонившись над ним, она подняла голову, с ужасом и ненавистью глядя на Висбьюме: «Ты снова нас предал!»

«Ты тоже меня предала! Ты предала род человеческий! Посмотри на меня! Я— Висбьюме! Ты проявляешь нежные чувства к какой-то твари, неестественной помеси инопланетных животных. А меня, гордого и благородного Висбьюме, ты презираешь!»

Глинет не обращала внимания на его разглагольствования: «Кул еще жив! Помоги мне!»

«Ни в коем случае! Ты что, с ума сошла? Отойди — я прикажу ковроволу втоптать его в грязь!»

«Нет!» — в отчаянии крикнула Глинет.

«Говори: кто мать принца Друна? Говори!»

«Ничего не говори», — прохрипел Кул.

«Почему нет? — пожала плечами Глинет. — Я ему все скажу; от этого ничего не изменится. Мать Друна — принцесса Сульдрун, а его отец — король Эйлас».

«Как это возможно? Друну уже по меньшей мере двенадцать лет!»

«Год в обители фей может равняться десяти годам за ее пределами».

Висбьюме издал дикий торжествующий вопль: «Именно это мне и нужно было знать!» Внезапно нагнувшись и протянув длинную руку, он выхватил ключ из руки Глинет и отскочил назад, пританцовывая в такт какой-то оглушительной музыке, слышной только ему одному. Раскланявшись с церемонной издевкой, он произнес: «Глинет, пустоголовая капризная кукла! Тебе достаточно было сказать несколько слов давным-давно, и нам не пришлось бы прилагать столько усилий и терпеть столько неудобств! Для меня все это потеря времени, больше ничего! А Казмир? От него тоже ничего не дождешься! Он только похвалит меня за полезные сведения и даст еще какое-нибудь невозможное поручение. Так что же? Ты вернешься со мной на Землю, как послушная девочка, и будешь выполнять мои указания?»