Возмездие чернокнижника (СИ)

— Какой ещё нежити? — Ларратоса охватило нехорошее предчувствие.

— Да той самой, с которой вы сражались на Гирдашане! — рассмеялся Шакир.

— Тех скелетов больше не существует! — выкрикнул паладин.

— Разве? Эх, Ларри, Ларри… Ведь ты же часто сталкивался с нежитью — и неужели всерьёз поверил, что такая армия может исчезнуть лишь от того, что мой дух решил сменить тело?! Нет, все эти создания сейчас уже в Вильине — они обратят всех горожан и многократно увеличат свою численность. Я — единственный, кто может управлять этими существами. Только я могу их остановить. Случись что со мной — и весь материк станет царством Смерти.

Шакир мерзко ухмылялся, а Ларри лишь кусал губы в бессильной злости: проклятый некромант опять переиграл паладинов…

— Может, ты всё-таки согласишься стать моим учеником? — с затаённой надеждой поинтересовался Шакир.

— Никогда! — выкрикнул Ларратос.

— Ну и зря. Из тебя вышел бы великолепный некромант — а от излишнего идеализма всегда можно избавиться.

— Я не буду служить тебе, Шакир!

— А почему, собственно? Ты же видишь, что я всегда добиваюсь намеченных целей. Не буду скрывать — всю эту революцию запланировал именно я. Это я нашёл Раниса, только что отчисленного из академии. Это я помог ему возродить культ Тени. Благодаря мне он стал учеником Баала Хэрека, губернатора Северного Масхона и, пройдя инициацию, получил власть над энергиями Хаоса. Дальше он действовал уже самостоятельно, даже не подозревая, что все его поступки идут лишь мне на пользу. Был всего один-единственный серьёзный прокол — вот этот, — некромант сорвал перчатку с правой руки, и паладины ахнули: перед их взорами предстали кости скелета.

Новая конечность Кархана была сделана целиком из кости — разумеется, не без помощи некромантии.

— И вот теперь я занял его тело, — продолжил Шакир. — Я получил все те навыки, умения и способности, за которые этот болван расплатился собственной душой. Согласись, что о таком подарке можно только мечтать. Теперь я сам — шеддит. Шеддит и некромант — замечательное сочетание, не правда ли? И как ты думаешь, кто будет править Северным Масхоном и Гипербореем после моей победы? Уж конечно, не Хэрек! С моими способностями я легко расправлюсь с ним — ведь он по-прежнему будет считать меня своим учеником-слюнтяем! И это только первая часть моего плана. После такого успеха я стану приближённым Хаммона — и, уж будь уверен, сумею завладеть шлемом Тарадаша!

Шакир мечтательно улыбнулся.

— О-о-о, ты даже не представляешь, на что способен этот артефакт! И Хаммон не представляет. Об истинных способностях шлема знал один лишь Арастиор — иначе просто не сумел бы его вычислить. Так что, согласись, ты мог бы многое выиграть, присоединившись ко мне.

— Повторяю — я не буду служить тебе, Шакир! А если и буду, то лишь одним способом — мечом по шее!

Некромант печально покачал головой.

— Ну и глупо. Тебе меня не одолеть. Я — как многоглавая гидра, которая всегда возрождается.

При упоминании о гидре перед мысленным взором паладина возникло то изумрудное создание, которое вырвалось из ящика неподалёку от Зеленохолмска. Металлический отблеск чешуи, гибкие извивы тела, янтарные глаза, чуть удивлённо осматривающие мир… Яркая молния, вырывающаяся из пасти, когда легендарный дракончик превратился в настоящее воплощение смерти…

— Нет, Шакир, — проговорил паладин. — Гидры совершенны. А ты похож на вурдалака, который всё никак не успокоится в своей могиле. Я ненавижу тебя!

И, выхватив клинок, Ларратос ринулся в атаку. Презрительно скривившись, некромант описал своим мечом тройную петлю, отшвыривая летящие в него клинки Ларратоса и Зарины. Проход содрогнулся, на головы паладинам посыпались камни, начал проседать пол.

— Эх, ну почему Ранис не смог хотя бы оцарапать вас! — сокрушённо вздохнул некромант.

— Сам попробуй, если такой умный! — прорычал паладин.

— Ну нет, мне пока не хочется погибать, — хмыкнул Шакир. — Чары поглощения уже сняты — так что можете не беспокоиться за свои души. А эту женщину-намейруса я вообще оставлю в живых — и на досуге сперва зомбирую, а потом допрошу: меня уже давно интересовал её народ.

— Как бы не так! — разъярённо шипела Зарина, безуспешно пытаясь поразить некроманта и с трудом отклоняя запущенные Шакиром булыжники (джинн посылал их одной лишь силой воли — как и положено шеддиту).

— А сейчас, Ларри, — громогласно объявил Шакир, отпрыгивая в сторону пролома, — я преподам тебе последний урок. Я научу тебя накладывать заклятие Абсолютной Тьмы!

Указательным пальцем левой руки некромант нарисовал в воздухе изломанную руну, символизирующую тёмный дух, цапнул несуществующий рисунок… А когда он разжал мёртвый кулак, оттуда вырвался небольшой непроглядно-чёрный шарик, ринувшийся прямо на Ларратоса.

— ГАСИ МЕЧ!!! — бешено заорала Зарина: она уже сталкивалась с этими чарами.

Ларри лишь слегка удивился: неужели Шакир всерьёз рассчитывает на магию? Подставив Зариндуил под магический заряд, паладин легко поглотил шар тьмы Небесной сталью. Некромант довольно расхохотался, а меч Ларратоса поменял окраску. Пламя начало стремительно темнеть и вскоре стало абсолютно чёрным. Затем меч чуть дрогнул, и от его лезвия во все стороны ринулись клубы темноты.

Тьма. Холодная, обволакивающая. В ней не было ничего — ни запахов, ни звуков, ни ощущений. Только холод и неестественная звенящая тишина. Таламид был ошеломлён произошедшей переменой и не понимал, что с ним случилось. Он не ощущал собственного тела. Вообще — как будто бы осталось одно лишь сознание. Он ничего не видел и не слышал. Ему казалось, что он сейчас медленно парит посреди бескрайнего океана полной темноты, тёмной субстанции. В царстве вечного холода и вечной тишины. Ларри попытался закричать — но не услышал крика и даже не почувствовал своих губ.

Что со мной? — думал паладин. — Неужели Шакир уже убил меня? Что это вообще за чары? Неужто магия может вызвать… такое? Ведь я же паладин! Ларри попытался призвать силы Абсолюта и с их помощью рассеять заклятье — но тщетно. Он по-прежнему ощущал потоки абсолютных энергий, но совершенно не видел цели. А что, если… Таламид задействовал внутреннее зрение — и полная тьма сменилась слабо светящимся синим туманом. Сквозь него медленно начали проступать ауры и очертания стен прохода. Ларратос осознал, что сейчас валяется посреди коридора в обнимку с собственным мечом, а Зарина… Зарину уже зажали в угол, и Шакир сосредоточенно пытается выбить у неё клинок. Девушка яростно рубилась с некромантом, но силы были слишком уж неравны. Азиз давно уже мог бы её убить, но она была нужна ему живой.

Звуков по-прежнему не ощущалось. И собственного тела паладин всё ещё не чувствовал. Более того — он вдруг понял, что и Зарина сейчас пользуется внутренним зрением. А стало быть, эта тьма мешает и ей. Он попытался подняться, увидев, что тело всё-таки его слушается, хотя и не ощущается сознанием. После нескольких попыток Ларри удалось встать на ноги. Странное ощущение — будто бы плывешь сквозь вязкий туман. Кстати, синее свечение, затуманивающее внутреннее око, становилось всё гуще. Но теперь таламид уже начинал привыкать к тому, что сотворил Шакир, и, взяв меч поудобнее, двинулся на помощь Зарине.

Ларри чувствовал злость и досаду своей спутницы. Причём направлены эти чувства были по большей части именно на него, Ларратоса, как будто это он был виноват в случившемся. Заметив, что таламид поднялся, девушка широким жестом указала на свой меч, а затем постучала себе по лбу костяшками согнутых пальцев — мол, ты, Ларри, полный идиот.

Шакир немедленно воспользовался тем, что его противница отвлеклась — и заклятый клинок ударил Зарину по лицу. Плашмя — ибо Азиз не собирался её убивать. Девушка беззвучно повалилась на пол, а довольный джинн развернулся к Ларратосу.

Ларри уже понял, что с некромантом ему не тягаться. По крайней мере, не здесь и не сейчас. Шакир уже фактически победил — мерзавец предусмотрел решительно всё. И даже поражение на Гирдашане ему не помешало. Ясно, что в одиночку, прибегая только к светлым силам Абсолюта, с джинном не справиться. Оставался только один выход — самому временно принять тёмные силы ради победы над врагом.