Перекрёстки времени

- Гонда умер! - закричала разом сотня голосов, и от этого крика Очерота пришёл в себя.

Он не понял в тот момент, отчего погиб его любимый учитель, но гнев от его кончины изгнала из его мозга последние следы страха, и он ринулся в бой, горя мщением и ненавистью, ибо нет ничего гаже того ментального насилия, которое он только что испытал на себе. Он видел преисподнюю лицом к лицу, и никогда не забудет этого.

Священная ярость, овладевшая дивоярцами из-за смерти Гонды, была сильнее всех навеянных демонами страхов, и вражеские суда испытали на себе её силу - их уничтожали, как мерзких вредителей, и с каждым погибшим ослабевало воздействие из низших измерений. Демонам, не имеющим физического тела, нужно подселение, чтобы воздействовать на живых.

В голографическом столбе, находясь в рубке, Румистэль и Гомонил видели всё происходящее в замкнутом окололунном пространстве. Невидимые нити ментальных захватов явственно виднелись на объемном экране. Они видели и лицо Очероты, искажённое мукой смертного ужаса, и медленное утекание его души к разверзшейся пасти лимба. Своей жертвой Гонда переломил начавшееся было поражение. И Румистэль видел его последний миг - учитель умер с торжеством, как умирают герои. В последний миг, оставшись без защиты, он прижал к себе рукой стеклянный шар с заключённым в нём игрушечным замком. Вот про него забыл Румистэль - забыл про давнюю трагедию Гонды и про его погибшую века назад любовь. Вся жизнь учителя прошла под гнётом этой неутихающей скорби о его утрате. И в свой последний бой Магирус взял тот шар, в котором была заточена душа его возлюбленной Зоряны. А это значит, что он заранее принял это решение - погибнуть.

Корабли-матки растворились в пламени энергоконтакта, который отправил их в лимб, и в окололунном пространстве не осталось ни одного вражеского судна.

Не размыкая поля, Румистэль высадился вместе с другими тремя наблюдателями на лунную поверхность, как раз в кратере, где имелись базы пришельцев. Они прошли вчетвером по коридорам и громадным ангарам, высвечивая при помощи кристаллов последние убежища оставшихся в живых пришельцев. Обнаруженные в заточении люди, похищенные с Земли, через порталы были отправлены обратно на родную планету. Да, оба смежных мира не подверглись окончательной колонизации, но там сейчас происходили страшные и необычайные вещи, непривычные для устоявшихся представлений их жителей. Земляне сами не знали, что содержится в их среде.

Он не видел, но мог представить, что сейчас происходит на Земле. Люди в испуге наблюдают внезапно падающие в агонии тела тех, кого они ещё недавно считали людьми и относились к ним, как к людям. Они теряют сознание и падают в корчах, испуская смрадный дым. И тут же тела их загораются, и огонь пожирает их мгновенно. Это те, кто прикидывался людьми, на самом деле неся в себя чуждую природу духа. Их внедряли в людское общество веками и тысячелетиями, чтобы они набирали силы, уничтожая и разлагая настоящий человеческий дух, устремлённый к свету. Они убийцы, воры и лжецы, развязывающие войны по наущению своих хозяев - духов Смерти.

Сейчас и на Селембрис, где крупные военные конфликты были невозможны по причине надзора Дивояра, испускают смердящий дух многие те, кто примазался тишком под древние формы жизни - такие, как всяческие обдерихи, упыри, вампиры, кощеи, болотные синюхи, агрессивные тролли и множество других человекоподобных, вроде лесного ведьмака Шакраса, к которому попали Лён и Паф во время поисков Наташи. Если таких не отправить в лимб, они будут снова возрождаться в новых формах. Сейчас, когда лимб выдернул свои щупальца из мира Селембрис и Земли, эти бездушные твари рассыпаются в прах, потому что они в сущности есть биороботы - такие же, как рептилоиды, созданные на базе организмов рептилий. Как серые, которые есть многократно дублированные клоны человекообразных. Это совсем не то, что сложные автономные биоформы эльфов - такие, как Грифон, Лахайо, Наганатчима, Оракул, лунные кони и сказочные обитатели зачарованных земель.

ГЛАВА 29

Последние дела, которые надо было завершить перед тем, как отправиться обратно - в своё галактический мир, воином которого был Румистэль и свою службу в котором нес его старый друг Лембистор. Они давно знали друг друга, и много галактических путей прошли вдвоём. Стражи лимба и разведчики адских миров - вот кто они были. Недавно вместе с Румистэлем на эту службу заступила и Лиланда, его новая жена. Память окончательно вернулась к Румистэлю, потому что все искажения времени были устранены, но оставалась часть незакрытых долгов. Вот чем думал он заняться прежде, чем покинуть Селембрис, свой старый мир, в котором много-много тысячелетий назад он нёс вахту наблюдателя.

На подходе к Сумраку он помедлил - немного терялся перед тем, что ожидал там увидеть. Никто не мог смутить Румистэля, кроме... Кроме той единственной, перед кем он виноват.

Влажная прохлада коснулась его лица, и он запахнул на себе оперённый плащ - в Сумраке стояла осень. Это значит, что время для живущих здесь душ пришло. Он должен повидать кое-кого перед тем как это обиталище скорбей отдаст своих жильцов.

Он шёл знакомой долиной и видел пустующие жилища - души оставили эти печальные места. Не было тут Зои и Семёнова - они сейчас в земном мире, счастливые и ничего не помнящие о своей прежней судьбе. Это ещё один шанс. Не было Сергея, который в действительности был Фазиско, сын Брунгильды. В этом варианте реальности у валькирии не было сына Фазиско, и душа его, свободная от своей трагической судьбы, осталась где-то в прошлом. Наблюдателям была ведома вся историческая реальность Селембрис и Земли. И скитания этой неприкаянной души Румистэль мог при желании видеть в волшебном зеркале Лиланды. Не было тут и Марианны, которая на самом деле была Люська с Земли, из города Соловьевска. Только не было в этой земной реальности никакой Люськи - не родилась она в городе Соловьевске и не имела своей жуткой и короткой судьбы. Вот ведь как странно получилось - встретились они в далёком прошлом, два простых человека, две молодых души. И полюбили друг друга. Где-то давно, за множеством лет, осталась их счастливая судьба, и где-то есть могила, в которой лежат они вместе, поскольку прожили они, что называется "долго и счастливо, и умерли в один день". А сейчас шёл Румистэль к той, кто, как знал он точно, ещё не оставила Сумрак, потому что оставались те последние слова, которые они ещё не сказали друг другу на прощание. Потому что Нияналь прошла через кристалл, чтобы переродиться - таков её выбор. Но память о минувшей любви не даст ей покинуть Румистэля без последнего слова - он верил ей.

Так оно сложилось, что не пожелала она нового времени, и не захотела влиться в то великое объединение миров Млечного Пути, в которое вошли эльфы как новая молодая раса. Она хотела прежней жизни, где таинства природы и нескончаемые грёзы. Она осталась на Селембрис, где некогда были они вместе, осталась вспоминать былые дни. А он ушёл к звёздам, оставив Серебристый Лунный Свет, любимую Нияналь Планету Эльфов. Там встретились разрозненные некогда племена эльфов, чтобы вложить свой труд в объединяющее галактические расы дело. Галактические сообщества объединялись под началом наидревнейших, которых можно было звать богами, и которые были суть Живущие-В-Духе - ступень, на которую когда-нибудь взойдут и эльфы. И путь этот будет нескончаем, как нескончаема жизнь.

Сумрак есть остановка в пути, прибежище печальных душ, ошибок Судьбы. Здесь они излечиваются от своего недуга, и им дается выбор - возврат к началу, или перерождение. Так вернулись Зоя и Семёнов, Фазиско и Марианна. Этим путём прошли Аларих и Гранитэль, разлучённые судьбой таким трагическим образом. Но Нияналь - он точно знал - не вернётся. Слишком много скорби. Слишком много.