Магнификат

— Простите, Генеральный интендант; — уважительно ответил Бланшар, — я не имею права обсуждать эту тему. Пока не имею… Скоро Марк сам известит вас — когда решит, что час пробил. Все, что вам надо сделать, — это полностью замаскировать отправку кораблей к новому месту назначения. Чтобы никто об этом не узнал.

— Конечно! — горячо воскликнул Тереков. — Это сейчас самое главное.

— Все уже продумано, — вмешалась Аржанова. — Когда корабли начнут стартовать, на нашем светиле случится мощная вспышка, которая временно выведет из строя все находящиеся на орбите следящие системы. Наземные сканеры почему-то окажутся отключенными из-за профилактического ремонта. Главное — незаметно увести корабли в серое лимбо. Я уже провела ряд мероприятий, чтобы компьютеры отметили вспышку на нашем Солнце.

— Отлично, — ответил Бланшар. — Уолтер и члены экипажей прибудут на Астрахань в течение десяти дней.

Аржанова вежливо улыбнулась Саастамойнену:

— Сожалею, что не смогу показать вам наши достоприме чательности. У нас есть что посмотреть. Встретим мы вас тепло, окажем всяческое содействие. По возможности… А теперь, господа, прошу простить: Генеральный интендант нуждается в коротком отдыхе.

Аржанова взяла Руслана под руку и под заботливые предложения помощи и сочувственные возгласы увела Терекова в глубь сада, окружавшего резиденцию Дирижера.

— Странно, — пожал плечами Бланшар, — почему она вдруг закрылась от нас защитным экраном? Возможно, этот старый дебошир на самом деле сильно расшибся?

— Он какой-то странный, — ответил Рагнар. — Скользкий как рыба. Арки О'Малей настаивает, чтобы эта операция с транспортными звездолетами была проведена как можно скорее, но что-то меня тревожит. Стоит пообщаться с этими двумя, и меня начинает разбирать кру-упное сомнение…

— Марка тоже, — кивнул главнокомандующий. — Вот почему Тереков ни в коем случае не должен знать, где будет базироваться эта эскадра.

Ты должен заправиться! Слышишь, ты должен ПОЕСТЬ еще до того, как мы уйдем отсюда.

Все будет нормально. Не паникуй! Я чувствую себя вполне прилично. Ранка почти зажила. ЖРАТВА может подождать…

Ты какой-то не такой, я очень тревожусь…

ПОМОЛЧИ!

Что, дурное предчувствие? О дражайшая Фурия, позволь, я заберу тебя отсюда! Позволь мне поохотиться для тебя…

Нет! И не называй меня дражайшей!.. Это я могу тебя так называть, а мы с тобой пока не на равной ноге… любимая Гидра. Как ты не понимаешь, я не могу уйти с вечеринки, пока не поговорю с Марком насчет кое-каких стратегических вопросов. Эти чертовы дознаватели-крондаки прицепились ко мне, как колючки. Хорошо, что хоть сопровождать меня на Оканагон они не отважились. Побаиваются, гады, Кастелайн. Мне… надо… чтобы моя встреча с Марком произошла неожиданно. Как бы невзначай… Чтобы ему в голову не пришло воспользоваться мысленным щупом.

Ты боишься, что он может узнать тебя? У тебя что, нелады с ментальной завесой ? Хотя бы со мной будь честна, Фурия! Ты же знаешь, как я беспокоюсь за тебя. Особенно после того случая с Дени…

Я в той же силе, что и раньше.

Ну, если ты так настаиваешь…

Ты лучше, дражайшая, за своими детишками присмотри.

Ты же знаешь, я всегда точно выполняю твои приказания.

Ну, кажется, немного полегчало. Сейчас как раз самое время поговорить с Марком. А ты займись Элен Стрэнфолд, выведай у нее, какую конфигурацию надо применять при работе с 600Х, когда в метаконцерте используются Ментальные люди.

Сделаю. Но когда мы уйдем отсюда, я помогу тебе подкрепиться. Ты должна ПОЕСТЬ!

Позже. Позже!

Марк вышел в сад с Патрицией Кастелайн. Сверху из фигурных фонарей падал редкий свет, густо пахло тропическими цветами. Стрекотали какие-то насекомые. Это было удиви тельно — на всех планетах, где появлялись подобные живые формы, голоса их звучали одинаково. Вот и на Оканагоне слышались звуки, похожие на пение цикад, летучие насекомые облачком кружились возле фонаря — оттуда доносился тонкий писк. Гости уже начали расходиться. Марк и Патриция никого не встретили на дорожках сада. Где-то играли на рояле — это, наверное, Морита сел к инструменту. «Сейчас исполнит свою любимую пьесу», — усмехнулся Марк. В следующую секунду со стороны дома долетело неувядающее «Возвращение со звезд», так любимое поклонниками старины.

— Сколько мусора придется завтра убрать! — воскликнула Патриция и носком серебристой туфли пошевелила большую кучу опавших лепестков. — Пройдет еще месяц, и орхидеи снова покроются бутонами, те распустятся, в воздухе опять будет такой аромат…

Она была одета в роскошное платье, прекрасно скроенное. Платье обтягивало ее фигуру до бедер, а ниже расширялось наподобие павлиньего хвоста. Что-то в стиле 30-х годов XX века…

— У вас здесь, в столичном метрополисе Челан, никогда не случалось крупных землетрясений? — спросил Марк.

— Никогда. Когда я была маленькая, наша семья жила в Лоуп-Лупе — это на Медоусском побережье. Вот там как-то раз был удар в семь с половиной баллов. Город сровняло с землей, и следом с океана пришла гигантская волна. Во время землетрясения погибло человек тридцать, а цунами унесло жизни шести тысяч. В те годы и прогнозы были не такими точными, и власти не умели строить сейсмостойкие дома.

— Меня всегда удивляло, почему так много людей хочет поселиться на планетах с неспокойной тектонической обстановкой.

Патриция усмехнулась.

— Оки — замечательный мир, даже если у нас и немного трясет. Вот поживешь у нас, сам поймешь… У нас хорошо, просторно… Ты не хочешь узнать, как там дети, жена?

— Я уже мысленно связывался с ней. Все в порядке и у жены, и в лаборатории, зародыши спят. Хаген и Клод даже не проснулись, когда дом шарахнуло.

— Слава Богу! О черт!.. Посмотри, что стало с моими рыбками!

В этот момент они вышли к небольшому живописному водоему, напоминавшему аквариум под открытым небом. Золотые рыбки, крупные, мясистые, в предчувствии землетрясения повыпрыгивали на край бассейна. Теперь они лежали, глотали воздух и обречено били хвостами. В кустах послышался какой-то шум и возня, оттуда выскочило небольшое, похожее на ящерицу существо, схватило очередную рыбку и стремительно умчалось прочь.

Марк посмотрел на рыбий скелет, который валялся поодаль.

— Жизнь продолжается, — сказал он. Потом спросил Патрицию: — А что это за ящерицы?

— Наши, местные. Они совершенно безвредны, питаются падалью… Удивительно, но почти все исконные формы жизни здесь добры к человеку. А вот сама планета так и пышет враждебностью. Ну, теперь, вооружившись 600Х да опытными мастерами, мы вплотную займемся формированием коры.

— Пэт, прости. В этот трудный час я не могу отвлекать на побочные дела ни одного ЦГ. У нас слишком мало времени, а еще надо натренировать участников метаконцертов.

Кастелайн колебалась недолго.

— Конечно. Я хотела спросить… Ты сам работаешь над вычерчиванием конфигураций?

— Да, но не только я. Мне помогает Стрэнфолд, Ярроу, Валерий Гаврыс и другие, те, что прилетели из Оксфорда. Я проектирую метаобъединение с Джорди Крамером и Герри Ван Виком. К нам, возможно, еще присоединится Алекс.

Патриция Кастелайн рассмеялась.

— Алекс? Он уже, наверное, спит с Элен Стрэнфолд. Ты разве не заметил? Они давно ушли вместе.

— Почему, заметил. И был очень удивлен. Алекс всегда был таким скромным и нерешительным…

— Подобно некоторым, которые вдруг взяли и женились… — Патриция резко повернулась и задумчиво глянула на воду, где плавали опавшие лепестки

— Я не хочу досаждать тебе всякими глупостями, Марк… — Она сделала паузу, потом все-таки закончила: — Если ты когда-нибудь будешь нуждаться в чем-то большем, чем… Ну, в общем, я бы могла быть тебе не только товарищем и соратником…

Он положил руку на ее обнаженное прохладное плечо.

— Я знаю, как ты ко мне относишься. Но что я могу поделать!.. Ты красивая, энергичная женщина, ты заслуживаешь лучшей участи. Если тебя это может утешить, я скажу, что ты — мой самый верный товарищ. Другие, случается, колеблются, впадают в какую-то ересь, а ты всегда была и будешь со мной. Плечом к плечу… Твоя поддержка очень нужна мне, Пэт. Как и всей вашей планеты.