Змей Уроборос (СИ)

Все сидели молча, как животные. И опять Король заговорил и сказал: — Хорошо. Если бы в моем совете нашелся бы еще один такой же отупевший от пьянства паразит с вшивым сердцем, то я бы убедился, что Ведьмландия превратилась в гнилую луковицу. И если бы так случилось, я бы немедленно отдал приказ о вылазке, и, чтобы наказать тебя, Корсус, за отсутствие чести, приказал бы тебе возглавить ее. И закончим на этом, иначе гнойник нашего позора испачкает землю и небо.

— Мне не нравится, Повелитель, что вы так грубо обрушились на меня, — сказал Корсус. — Тем не менее я прошу вас подумать, сколько королей в Карсё обвиняли своих советников в недостойных оскорблениях только за то, что те храбро решились дать им полезный совет перед падением. Хотя ваше величество почти полубог, или фурия, вырвавшаяся из ада, вы не сможете вырвать нас из сети, в которую поймали нас Демоны. Вы не можете дальше пасти гусей, о Король. И хотите разорвать меня на куски только потому, что я предложил вам пасти гусят?

Кориниус ударил о стол кулаком. — О чудовищный паразит! — крикнул он. — Неужели из-за того, что ты обварился, мы все должны бояться холодной воды?

Но Король величественно поднялся, и Корсус съежился под пламенем королевского гнева. И Король заговорил и сказал: — Совет закончен, милорды. А тебя, Корсус, я исключаю из совета. И благодари мою снисходительность, что я не велю отрубить тебе голову. И для твоей собственной безопасности, которую, как я хорошо знаю, ты ценишь выше, чем мою честь, тебе лучше не попадаться у меня на пути до тех пор, пока не пройдут эти опасные дни. — А Кориниусу он сказал: — Позаботься о том, чтобы Демоны не взяли крепость, ибо гордость может толкнуть их на штурм. И не жди меня к ужину. Сегодня ночью я лягу в Железной Башне, и пусть под страхом смерти никто не смеет тревожит меня. Ты и мой совет должны ожидать меня здесь за четыре часа до завтрашнего полдня. И, Кориниус, не предпринимай ничего против Демонов, пока не получишь мои дальнейшие приказы, за исключением, конечно, защиты Карсё от любой их атаки. И за это ты отвечаешь головой. А Демонам еще рано похваляться победой. Пускай враг занес меч над моим жилищем, но у меня еще есть достаточно силы, чтобы в то мгновение, когда он бросится на меня и сокрушит мой дом, взять над ним верх и стереть его в порошок.

Сказав так, Король решительными шагами направился к двери. Но там, взявшись за серебряную щеколду, задержался и, свирепо глядя на Корсуса, сказал: — Я тебя предупредил. Не пересекай мой путь и не посылай ко мне свою дочь, как ты это сделал год назад. Да, она хороший кусочек, и тогда сослужила мне добрую службу. Но Король Ведьмландии не ест дважды из одной тарелки, и, если надо, к его услугам всегда множество свежих шлюх.

Все засмеялись, но лицо Корсуса стало красным, как кровь.

Вот так закончился совет. Кориниус с сыновьями Корунда и Корсуса отправился на стены, чтобы выполнить приказ Короля Гориса. А старый герцог Корсус отправился в свою комнату в северной галерее. Но никак не мог даже на мгновение обрести покой, и то садился в свое кресло, то на подоконник, то на широкую кровать, а то бродил из угла в угол, кусая губы и заламывая руки. И не было бы чудом, если бы он повредился умом, ведь очутился он между соколом и грифом, ибо гнев Короля угрожал ему внутри Карсё, а армия Демонов — снаружи.

Так и тянулся этот день до вечера. Но за ужином Корсус, ко всеобщему удивлению, сидел на своем месте, и рядом с ним сидели леди Зенамбрия и Срива. Он хорошо выпил, и когда ужин закончился, наполнил свой кубок и сказал: — Милорд Король Демонландии, и вы, остальные Ведьмы. Все мы стоим одной ногой в пропасти, и, поэтому, должны поддерживать друг друга. Никто не должен скрывать свои мысли от других, но высказывать их и открыто предлагать свой совет, именно так, как я сделал сегодня утром перед нашим Лордом Королем. Без всякого стыда я признаюсь, что был опрометчив и неблагоразумен, когда потребовал от Короля заключить мир с Демонландией. Я уже стар, а старики часто дают осторожные советы, от которых, если мудрость и доблесть еще осталась в них, позднее с печалью отказываются, когда спадает напряжение и них есть время еще раз подумать. И ясно как день, что Король был прав, как покарав меня за нехватку мужества, так и приказав тебе, Кориниус, стоять на страже и не делать ничего, пока не кончится эта ночь. Ибо разве не для важных дел отправился он в Железную Башню? И для чего собирается он провести всю ночь в этой ужасной комнате, как не для того, чтобы магическим искусством или волшбой сокрушить этих Демонов в высшей точке их успеха? Наступило мгновение, когда Ведьмландии больше, чем когда-либо, нужны наши пожелания в успехе, и я предлагаю вам, милорды, встретиться незадолго до полуночи здесь, в этом зале, объединиться сердцем и душой, и выпить за успех волшебства Короля.

Вот такими похвальными намерениями и приятными словами, сказанными в тот момент, когда вино ненадолго изгнало из сердец Лордов Ведьмландии горечь от унизительного поражения и перипетий ужасной войны, и подарило им немного радости, Корсус опять завоевал их дружбу и уважение.

И вот, когда стража закончилась и все успокоилось в преддверии ночи, они опять собрались в пиршественном зале, где больше трех лет назад пировал и сражался против Ведьмландии князь Ла Фириз. Но сейчас он спал вечным сном, утонув в водах Проливов Меликафказа. И Лорд Корунд, так храбро сражавшийся той ночью, тоже был в этом зале, закованный в броню с головы до ног, великий мертвый солдат; он лежал в открытом гробу, коронованный аметистовой короной Чертландии. Просторные боковые скамьи стояли пустыми, как и высокие кресла Лордов, а поперечные скамейки убрали, чтобы дать место гробу Корунда. Лорды Ведьмландии сидели за маленьким столом перед возвышением: на почетном месте, ближе всего к двери, располагался Кориниус, напротив него Корсус, по левую руку от Кориниуса сидела Зенамбрия, по правую — Декалайус, сын Корунда; слева от Корсуса его дочь Срива, а справа — оба оставшихся сына Корунда. Здесь были все высокие лорды и леди за исключением Презмиры, которая никого не хотела видеть после смерти супруга и заперлась в своей комнате.

Как и раньше на серебряных подставках стояли светильники, освещавшие почти пустой зал, и четыре длинных свечи горели вокруг гроба, в котором спал Корунд. На столе стояли прекрасные кубки, до краев наполненные сладким и темным вином из Траммиана, по одному для каждого пирующего, холодный пирог с беконом, икра кефали и лангусты в винном соусе дополняли легкую полуночную трапезу.

Не успели они усесться, как светильники вспыхнули странным бледным светом, отвечая на то, что происходило снаружи: злое колдовское пламя, которое видел Гро в ту ночь, когда Король Горис XII впервые колдовал в Карсё.

Кориниус помедлил, прежде чем сесть. Красивым и сильным выглядел он в синем шелковом плаще и посеребренной броне. Корона Демонландии, которой Корсус короновал его в ту великую ночь в Оулсвике, сияла на его светло-коричневых вьющихся волосах. Юность и сила сквозили из каждой черточки его громадного тела, на его обнаженных руках, гладких и загорелых, сверкали золотые браслеты; но что-то призрачное было в трупной бледности его выбритого подбородка, и в колдовском свете его толстые насмешливые губы казались черными, как у отравленного.

— Разве мы не видели этот свет прежде? — крикнул он, — эту тень перед солнцем нашего всесилия. Молот судьбы поднят и сейчас ударит. Выпьем со мной за нашего Лорда Короля, который сражается с судьбой.

Все сделали большой глоток и Кориниус сказал: — Передадим свои кубки по кругу, чтобы каждый мог осушить кубок соседа. Это старая счастливая примета, которой Корунд научил меня в Чертландии. И побыстрее, ибо судьба Ведьмландии висит на волоске. — И с этими словами он передал свой кубок Зенамбрии, которая осушила его до дня. И все они передали свои кубки и выпили, за исключение одного Корсуса. И глаза Корсуса расширились от ужаса, когда он смотрел на кубок, переданный ему сыном Корунда.