Путь Сашки. Книга четвертая (СИ)

— Простят?

— А куда денутся? Я же простил.

— Ты простил?

— А чего тогда я к тебе пришел?

— Спасибо.

— Ладно уж…

— А виконт в самом деле такой знаменитый?

— Конечно! Весь Ларск им восхищается.

— А солдаты?

— В первую очередь.

— Альвер, а можно я спрошу, только ты не ругайся. Я ведь ничего не знаю, лучше тебя спрошу, а то смолочу глупость снова какую.

— Спрашивай.

— Виконт и граф они как, дружные?

— Конечно.

— У вас здесь в семьях аристократов все такие?

— Нет, конечно. У всех по — разному.

— А… только не ругайся… А почему виконт не граф?

— Это как?

— Ну, как… Он же знаменитый и популярный. Мог бы графом стать. Только не ругайся!

— Вот оно что… Ты хочешь сказать, что он мог бы свергнуть графа?

Лешка кивнул головой.

— Этого никогда не будет. Ты не первый, кто это говорит. Милорд Ксандр сам лично казнит таких говорунов.

— Как казнит? — испуганно спросил Лешка.

— Испугался? Не бойся, я не доносчик. Но и ты в следующий раз не болтай такое. А казнит, не в смысле убивает, а плетьми порет. Сам лично. По полной.

— А граф, правда, ему власть отдал? Ну, поделился, в смысле.

— Это правда. С самого первого дня, как милорд появился в Ларске.

— А почему? Почему так доверяет?

— Они друг другу не раз жизнь спасали. Ценой своей собственной жизни. Это как на поле боя, когда подставляют грудь, спасая жизнь друга. Тебе не понять. Ты этого не видел. Я тоже… пока не видел, но знаю… Отец мне рассказал случай, который он видел в замке графа. Там ведь придворные. Лисы еще те. Милорд виконт не всем им по душе. Как же, удастся им его светлость графа в чем — то убедить, тот указ издаст, а милорд виконт свой, другой. Граф свой и отменяет. Или мой виконт что — то прикажет, а это ошибкой будет. Он же тоже человек. Вот те лисы к графу и пошли нашептывать о том, что милорд виконт ошибся. Да еще как преподнесли, отец говорил, что с таким придворным искусством подали! Как раз его светлость граф был разгневан на одного из них за похожую, только совсем мелочную ошибку. Вот они и подгадали. И что же ты думаешь было дальше? Нашего графа отец никогда не видел в таком гневе. Он думал, что граф их там всех поубивает. А граф крикнул следующее: «Никогда, слышите, никогда никто не смеет даже выразить малейшего неудовольствия действиями виконта, что бы тот ни делал. Все, что он сделает, это сделал я!». Понял?

— Кажись, понял.

— И вот еще что. Завтра в замок прибывают ларские солдаты. Шестьсот человек! Их разместить ведь надо. У нас даже в казарме готовятся потесниться. А у тебя целая комната. Одним словом, завтра тебе надо переселиться на половину, где слуги. К ним тоже подселят часть солдат. Хотели сегодня тебя переселить, но пожалели. Болит?

— Болит.

— За ночь пройдет.

— Так уж и пройдет…

— Чай не плети. И ты не девчонка. Или девчонка?.. Чего молчишь?.. Отвечай, когда тебя баронет спрашивает!

— Нет, не девчонка.

— Тогда за ночь пройдет. Понял?

— Понял.

— Тогда, как пройдет, заходи в нам в казарму. Сам знаешь зачем…

На следующий день в замке можно было наблюдать настоящее столпотворение. Шестьсот человек солдат и столько же лошадей, а замок — то не резиновый. Правда, больше половины коней увели назад, разумно посчитав, что фуража на всех не хватит при условии длительной осады. Хотя здесь в военном совете мнения разделились. Часть баронов считала, что если осада и будет, но недолгая. Лоэрнцев будет не более двух тысяч человек. А их в замке шестьсот плюс ополченцы. Штурм отобьют. А там подоспеет остальное ларское войско, которое быстро насобирают по правобережным замкам.

— А если не успеют быстро? — спросил Сашка. — Вдруг лоэрнцы какую — нибудь гадость придумают и как — то перекроют дорогу с того берега Барейна? А почти семьсот коней, да еще и крестьянская живность — нам запасов фуража для них не хватит и на две недели. Коней резать?

— А вылазку сделать?

— Против двухтысячного войска?

— Их, может, всего тысяча будет? Да с глупу полезут на стены. Потеряют половину, а мы им вылазку.

— То есть, будет штурм? Значит, и у наших часть погибнет или будет ранена. Часть солдат должна остаться в замке для его охраны. Больше двухсот для вылазки не найдем. Двести коней, да моих полсотни — хватит.

Последнее слово, конечно, за виконтом. Четыре сотни коней отправили обратно в сторону Ларска. Несколько дней ушло на окончание подготовки замка к возможной осаде. Только будет ли она, а если будет, то когда? Скорее всего, осенью. Времени еще много. Но дальние заставы все же поставили. Через неделю оттуда пришло сообщение: движутся лоэрнцы. Хорошо, что с той стороны трудно конному пройти, а то не успели бы крестьянам сообщить. Вскоре в замок потянулись крестьянские подводы с нехитрым скарбом и скотиной. Хмурые все были. Мало того, что опять враг идет, прятаться надо, так их сорвали в самый разгар полевых работ. Сено не скосишь, чем скотина зимой питаться будет? А если осада долго продлится, то и урожай не собрать. Значит, жди зимой голод.

Лешка, попросив прощения у солдат, вновь, хоть и не так часто, стал появляться в их казарме. Некоторая отчужденность еще чувствовалась, иногда он ощущал на себе настороженные взгляды, но внешне все было почти, как прежде.

Глядя на мычащих, блеющих и хрюкающих новых обитателей замка, один из солдат виконта сказал вслух:

— Мясом мы теперь обеспечены надолго. Свининка — это хорошо.

— Как, у крестьян отберут их животных? Зарежут? — Удивился Лешка.

— Ага. Где на них сена запастись?

— А как им тогда жить? Без урожая, без коров?

— Насчет урожая, не знаю. До осени еще далеко. Соберут! А скотину резать сами в очередь встанут. Даже драться будут.

— Как? Почему?

— Сена уже не успеть собрать. Если и будет, то не хватит на прокорм зимой. А за зарезанную скотину крестьяне получат звонкую монету. За нее весной купят то, что потеряли, да еще и останется. Выгодно им, чтобы мы их скотину зарезали. Тем более наш виконт не жадный, платит хорошо. Другие меньше своим крестьянам компенсируют. Но тоже им выгодно. А почему, знаешь?

— Нет.

— Если враг, не дай боги, замок возьмет, то всю скотину порежет и зажарит. И никаких денег не получат. Потому что военный трофей. А с денежкой крестьянам проще. Положил в рот и держи, не роняй только. Поговорка даже есть: что со рта упало, то пропало.

— А так отобрать не могут? Не военный трофей?

— Если смогут — отберут. Но командиры победителей не жалуют такое. Им это в убыток.

— Почему?

— Эх, глупый ты. Деньги — то крестьяне во рту держат. И не знаешь ведь, у кого именно во рту.

— Проверить рты у всех, разве не так?

— Проглотят. С дерьмом все выйдет, а где выйдет, кто будет знать? И денег ни солдатам, ни баронам, ни самим крестьянам не достанется. Крестьян ведь победители отправят на свои земли. Без скотины, без денег, какой с них оброк получишь? Перемрут от голода. Или корми за счет хозяина. Одни убытки. А так, если с деньгами крестьяне, то на новом месте обустроятся, скотину купят, опять же пошлину за это новому хозяину заплатят. И оброк с первого года платить будут. Теперь понял?

— Понял. А наш замок могут захватить?

— Боишься?

— Нет… А если захватят, что со всеми обычно делают?

— Крестьян на свои земли переселят. Крестьяне везде крестьяне. Без них никуда. А вот солдат на выкуп оставят.

— А кто будет выкупать?

— Сюзерен, если деньги найдет.

— А если не найдет?

— Тогда тот, кто захватил, может взять их к себе на службу. Платить не будет, пока не окупят стоимость выкупа и роста от выкупа. А рост хозяин может любой сделать. Некоторые четверть назначают.

— А что это значит — четверть?

— Если выкуп стоит один золотой, то через год сумма будет на десять серебрянок больше.

— А если хозяин не возьмет к себе на службу?

— Тогда в рабы продадут. Вот тебя сразу продадут.