Замок Ругна

— Тогда Хамфри попросту придумал бы другие преграды. Ведь он знает, с кем сражается. Тут не только волшебный талант нужен, а еще и ум.

— Умом колючку колючками колоться не отучишь, — промямлил Гранди. — Кактус — дурак, с ним не договоришься.

— Кактус — дурак, — проговорил Дор. Он явно что-то обдумывал. — Следовательно, понятное нам для него недоступно.

— Я тоже пока не совсем понимаю.

— Ты наделен переводческим даром. А язык кактусов знаешь?

— Знаю. Но какое отношение...

— Предположим, мы скажем, что несем с собой угрозу. Что мы, допустим, саламандры и сейчас его подожжем.

— Глупая затея. Кактус насторожится, выпустит иголки и убьет саламандр прежде, чем они приблизятся.

— Да, в самом деле. А если оставить огонь, но угрозу заменить скромной опасностью? Допустим, пожарник... Идет мимо. Внутри у пожарника, конечно, пожар, но все обойдется, если соблюдать правила противопожарной безопасности.

— Ив самом деле неплохо, — согласился Гранди. — Но если не получится...

— ...гибель, — закончил Дор. — Превратимся в подушечки для иголок...

Оба посмотрели в сторону рва. Тритон наблюдал за ними, не спуская глаз.

— Или в котлеты на вилке, — добавил Гранди. — Я — простой голем, ты — обыкновенный мальчишка. Мы не герои, мы не созданы для подобных приключений.

— Чем дольше мы здесь торчим, тем больше я боюсь, — согласился Дор. — Начнем же что-нибудь делать, а то я расплачусь, — добавил он и сразу пожалел.

Голем смерил взглядом кактус:

— Прежде, когда я был настоящим големом, этот колючий паршивец не мог причинить мне никакого вреда. Я был неживой и не чувствовал боли. Но теперь... страх мешает мне говорить.

— Решать буду я. И говорить. Король отправил в путь меня, а ты ни при чем. Зачем ты отправился со мной, зачем рискуешь?

— Чтобы помогать. Я же твой друг. Гранди сказал совершеннейшую правду.

— Ладно. Будешь просто переводить кактусу мои слова.

Мальчик собрался с духом и медленно пошел в сторону зловещего иглоноса.

— Говори! — крикнул Гранди, заметив, что кактус уже изготовился стрелять колючками. — Скажи что-нибудь!

— Я... пожарник, — неуверенно начал Дор. — Я... я сделан из огня. Прикоснувшийся ко мне сгорит дотла. А это моя пожарская собака Гранди, очень злая. Я взял ее на всякий случай, но мы просто гуляем, жуем вспышки. Я люблю все жаркое.

Гранди поскреб ногами и посвистел, изображая ветер в колючках кактуса. Кактус вроде бы прислушался — колючки встревоженно затрепетали. Может, обман удастся?

— Мы просто гуляем, просто идем мимо, — продолжал мальчик. — Хлопоты нам не нужны. И мы не собираемся устраивать пожар, разве что совсем припечет, и иголки, когда горят, издают противное шипение и очень плохо пахнут. — Дор заметил, что иголки начали опускаться. Кактус поверил! — Мы хорошо относимся к кактусам, знающим свое место. Некоторые кактусы очень хорошие. Лучшие друзья Гранди — это кактусы. И Гранди любит... — Тут Дор понял, что заврался. Пожарские собаки и кактусы — что между ними общего? Пожарская собака может... причесать кактус струей огня! Об этом Дор решил умолчать и продолжил: — Гранди любит нюхать кактусовые цветочки, когда выходит на прогулку. Но колючки мы не любим нюхать. Колючки нас огорчают. А когда мы огорчаемся, то сразу раскаляемся. Раскаляемся, раскаляемся — и вспыхиваем. И тогда уж вспыхивает все вокруг... — Дор понял, что пережаривать, то есть пересаливать в этом вопросе не следует, чтобы не потерять доверие. — Но сейчас мы вовсе не собираемся вспыхивать, потому что знаем, что ты, кактус, нас не обидишь. Кактус прижал иголки, позволяя приятелям пройти. Розыгрыш удался!

— Вкусные вспышки. Хочешь вспышку, кактус? — спросил Дор и протянул руку.

Кактус опасливо взвыл, ну совсем как путана, когда Хруп ткнул в нее пальцем. Дор прошел мимо и вошел в коридор. Но иголки были еще близко, поэтому он продолжал болтать. Если кактус догадается, что его обманули, гнев его будет страшен.

— Приятно было познакомиться, — трещал Дор. — Ума у тебя прямо палата. А то я тут недавно встретил одного, так он попытался меня уколоть. Я так рассердился, а когда сержусь, прямо аж весь вскипаю. Он меня уколол, а я как вскиплю, как вспыхну, как полечу назад, как сожгу все его иголки! Но сам бедолага, счастлив тебе сообщить, остался в целости и сохранности. Ему повезло, потому что день был пасмурный, дождливый, скажу прямо, день, так что он только снаружи слегка припекся, а то бы мог весь сгореть. Теперь просто не могу успокоиться. Ведь он случайно. Ну просто иголка сорвалась. Но я не умею тушить самого себя.

Он повернул за угол, где кактус уже не мог его достать, и в изнеможении прислонился к стенке.

Гранди закончил переводить.

— Такого вдохновенного лгуна я в жизни не встречал! — восхитился Гранди.

— Это я от страха, — признался Дор.

— Ну ничего. Все прошло отлично. Хохот меня так и распирал, но я помнил: если хоть улыбнусь — превращусь в ежика.

Дор вдруг понял — победу он одержал с помощью лжи. Правильно ли это? Ответив самому себе отрицательно, он решил впредь ложью не пользоваться. Ну разве что в самом крайнем случае. Но если вопрос нельзя разрешить честным путем, разумнее просто его оставить.

— Я и не подозревал, что во мне столько трусости, — сказал он, несколько изменив тему. — Наверняка и в старости не стану отважным.

— И я трус, еще какой! — как бы в утешение другу произнес Гранди. — Сколько живу на свете, никогда так не боялся — А вот и третье препятствие — самое худшее. Эх, быть бы великаном-силачом!

— Великанам и силачам хорошо, — вздохнул Голем.

Коридор уперся в обыкновенную дверь, запертую на обыкновенную щеколду.

— Худо-бедно, но пришли, — пробормотал Дор.

— Худо, — ответила дверь.

Дор пропустил слова двери мимо ушей. Повозился со щеколдой и открыл дверь.

По ту сторону обнаружилась маленькая комнатка, украшенная перьями райских птиц. Невероятной красоты женщина стояла посреди комнаты, словно ждала их прихода. Она была в платье с глубоким вырезом, на ногах украшенные драгоценными камнями сандалии, волосы прикрывал широкий шарф, а глаза прятались за темными, обыкновенного вида очками.

— Милости просим, — произнесла незнакомка и глубоко вздохнула. Грудь ее при этом всколыхнулась. Мальчик не мог оторвать глаз от места колыхания.

— Спасибо, — прошептал он. Это и есть худшая из опасностей? И подростку ясно, что тут не просто опасность, а настоящая ловушка для большинства мужчин.

— Что-то в ней... мне не нравится, — шепнул Гранди на ухо приятелю. — Где-то я ее видел...

— Позвольте на вас взглянуть, — сказала красавица и поднесла руку к очкам. Дор посмотрел на ее голову. Волосы под широким шарфом начали шевелиться, словно живые.

— Закрой глаза! — вдруг выкрикнул Гранди. — Волосы-змеи! Вспомнил! Горгона!

Плотно прикрыв глаза, боясь случайно открыть их, Дор ринулся из комнаты. Горгона превращает мужчин в камень! Надо бежать! Он споткнулся о ступеньку и рухнул на пол. Но глаз не открыл!

Шорох юбки... Он понял, что горгона приблизилась к нему.

— Поднимайтесь, молодой человек, — прозвучал мягкий голос. Обманчиво мягкий!

— Нет! — крикнул Дор. — Не хочу превратиться в камень!

— Не бойся, не превратишься, — успокоил голос. — Испытания позади. Ты заслужил пропуск в замок доброго волшебника Хамфри. Никто тебя не тронет.

— Отойди! — крикнул мальчик. — Не хочу смотреть!

Послышался милый вздох.

— Голем, взгляни ты и успокой приятеля, — предложила горгона.

— И мне каменеть неохота, — возразил Гранди. — С таким трудом ожил. Видел я, что твоя сестрица сотворила с несчастными на вашем острове.

— Ты же знаешь, что добрый волшебник уничтожил мою силу. Теперь нечего бояться.

— Знать-то я знаю. А вдруг заклинание уже выдохлось? Ведь времени прошло немало.

— Возьми вон то зеркало и посмотри сначала сквозь него, — подсказала горгона. — И убедишься.

— Зеркало слишком большое. Мне его не поднять. А, ладно, пропадай моя телега! Дор, я сейчас на нее посмотрю. Если Гранди станет камнем, значит, горгоне верить нельзя.