Пламенеющий Ангел

— О чем ты думаешь? — спросила она, пытаясь привлечь его внимание.

Он неподвижно сидел у нее на плече, по-прежнему молча, вид у него был отстраненный. Нест пересекла дорогу, ведущую к ущелью, и вышла к замерзшей реке. Несмотря на потепление последних дней, участок реки между ближайшим берегом и поднимающимся отдаленным холмом, по которому проходила железная дорога, оставался покрытым льдом. Дальше, там, где открывался широкий канал на юг, к Миссисипи, Рок-ривер была покрыта заплатками льда посреди незамерзающего течения. Но как только наступит январь, картина изменится.

— Опять демон, — вздохнул Пик. — Можно подумать, одного в течение жизни было недостаточно.

Нест кивнула без слов, обшаривая глазами окружающие стволы и деревья: не покажутся ли юркие тени. Пожиратели должны скрываться там.

— Некоторым лесовикам удается прожить всю жизнь и ни разу не встретиться с демоном. — Голос Пика звучал спокойно, чуть замедленно. — Живут не одну тысячу лет — и ни разу.

— Это моя вина, — проронила Нест.

— Вряд ли.

— Моя, — настаивала она. — Все началось с моего отца.

— А это уже ошибка твоей бабушки! — бросил он.

Она посмотрела на него, сверкавшего глазами и ощетинившегося, — и улыбнулась.

— Что бы я без тебя делала, Пик?

— Что-нибудь да делала бы.

Она вздохнула. Почти пятнадцать лет она пыталась держаться от парка подальше. Для Пика покинуть парк было немыслимо; здесь его дом и служба. Для лесовика ничто больше не существует. Для нее, разумеется, все иначе. Пику этого не объяснишь. Он все видит в категориях «черное-белое». Но обязательства, полученные по наследству, доставшиеся от шести поколений женщин рода Фримарков — заботиться о парке, — не могут быть забыты или отложены на время. Нест принадлежит этому месту, работает с ним, поддерживает баланс магии и присматривает за парком. Но Пик и так это знает. Он сам занимается этим более полутора веков. У Нест столько времени нет, и она вовсе не уверена, что хочет всю жизнь посвятить магическим занятиям и контролю над парком.

Она взглянула в сторону Рок-ривер, где легкая дымка стелилась над поверхностью воды, в то время как солнце клонилось к западу.

— Чем бы ты сегодня хотел заняться, Пик? — тихо спросила она.

Он пожал плечами.

— Уже слишком поздно, много не успеть, — произнес он без прежней ворчливой интонации, просто констатируя факт. — Давай осмотримся, поищем, не требуется ли наша помощь, и подождем до завтра. — Он шмыгнул носом и выпрямился. — Если у тебя найдется свободное время.

— Конечно, — эхом откликнулась она.

Они покинули холмы и вышли на окружную дорогу, разделявшуюся на две ветви: одна вела под мостом к подножию холмов, в пещеры, где скрываются пожиратели, другая поднималась вверх к восточной оконечности парка, где расположены заросли деревьев и площадки для пикников. Они проследовали прежним маршрутом, обращая внимание на каждую деталь, впрочем, ничего особенного не находя. Парк в хорошей форме, даже если Пик склонен думать иначе. Зима навевает благословенный сон, и магия, отдыхающая во время медленной смены сезонов, пребывает в равновесии.

«В мире Синиссипи воцарился покой, — подумала Нест, осматривая открытые пространства бейсбольных полей и игровых площадок с торчащими скелетами деревьев и топорщащимися иглами кустов. — Почему бы остальному миру не последовать его примеру?»

Но ответ на этот вопрос ей известен. И уже давно. Дух является ответом.

Три года назад ее объявили величайшей американской бегуньей на длинные дистанции всех времен. Она уже победила на одной Олимпиаде, выиграла две золотые медали и установила два мировых рекорда. Перед этим победила в тридцати двух соревнованиях подряд. Ей принадлежал титул мировой чемпионки в забеге на три и пять тысяч метров соответственно. И вот вторая Олимпиада, где она выиграла забег на три тысячи метров с таким отрывом, что ее лидерство в пятитысячном не оставляло никаких сомнений.

Она как сейчас помнит этот забег. Тысячу раз смотрела его по видео. И проигрывала его в голове, каждую секунду, каждую деталь.

И сейчас, рассматривая деревья, Нест снова это сделала.

Она легко отрывается от стартовой черты, стараясь вначале бежать вместе с остальными, ибо длинные дистанции зависят скорее от терпения и выносливости, нежели от скорости. На протяжении первых двух тысяч метров сменяется восемь лидеров, а потом соперницы начинают оттеснять ее. Работая по очереди, украинки, эфиопки, марокканка и испанка оттесняют ее к внутреннему краю трассы. Она была бессменным лидером на трех- и пятикилометровых дистанциях в течение прошедших четырех лет. Этого делать нельзя, какой бы любовью и уважением ты ни пользовалась, если не хочешь нажить врагов. В любом случае, она никогда не была близка с остальными спортсменками. Тренировалась со своим тренером из колледжа или одна. В одиночку путешествовала или посещала мероприятия. Держалась особняком из-за особенностей своей жизни. Старалась ни с кем не сближаться. Магия, доставшаяся ей в наследство, заставляла так поступать.

Когда до финиша осталось полторы тысячи метров, Нест оказалась со всех сторон отгороженной плотной массой тел, не имея возможности вырваться.

На полуторатысячной отметке произошла потасовка из-за позиций, ее грубо толкнули, она потеряла равновесие и упала на трассе.

Но очень быстро вскочила и снова стала набирать скорость. Ярость придала ей сил, она бросилась в погоню, не замечая, как из глубокой раны на ноге течет кровь. Погрузившись в состояние, в котором часто пребывает во время бега, когда исчезает все, кроме дыхания и ударов сердца, она догнала основную группу. Не заботясь о том, чтобы обходить их по одиночке, она просто расталкивает их. В ней просыпается нечто дикое, первобытное. Скорость увеличивается. Глаза застилает багровая пелена, из горла словно вырывается огонь, и от движений рук и ног тело словно разрывается на части.

Она бежит с такой решимостью, так мало обращая внимание на окружающий мир, что упускает момент, который нельзя было упускать.

Потом она слышит дыхание эфиопок, бегущих третьей и четвертой. Она обгоняет их и видит ужас на лице испанки, которую догоняет в двухстах метрах от финиша.

Перед ней в воздухе возникает полосатая морда, едва видимая в жарком воздухе. Из ее тела вырывается Дух. Оказавшись на свободе, он выходит из-под контроля. Дух, сотворенный магией ее отца и завещанный ей, когда она была еще ребенком. Дух, призванный защищать ее, но порой угрожающий ее спокойствию, заключенный внутри нее, магическое животное, от которого невозможно освободиться и которое постоянно приходится обуздывать.

Все происходит в один момент. Вырвавшись на свободу, явив себя вначале в виде сверкающего блика, он постепенно начинает обретать форму. Лишь те, кто находится совсем рядом, смогли увидеть, что происходит, да и они не были уверены, что это явь. Но эта неуверенность сменилась страхом. Если он вырвался из нее, значит, может напасть на ее соперниц.

Она пытается вновь обрести контроль над ним, но тщетно. Она бьется в догадках, отчего он появился, когда она не вызывала его, и ей ничто не угрожает.

Она вырывается на финишную прямую. Тело разрывается от боли и усталости, пытаясь удержать чудовищного волка-призрака. Она нагоняет марокканку в пятидесяти метрах от финиша. Испуганные, напряженные глаза марокканки следят за ней. Нест оскалила зубы; Дух то показывается наружу, то исчезает внутри быстро и неуловимо, но сама по себе картина столь жутка, что марокканка отшатывается в ужасе, и Нест в одиночестве приходит к финишу.

Она пересекает финишную черту, выиграв золото с десятиметровым отрывом. Она уже знает: карьере конец, знает даже до того, как начинают сыпаться вопросы о том, как она сумела справиться с падением и обогнать соперниц, и родятся слухи о применении допинга. Ее контроль над Духом, всегда остававшийся на высоте, дал серьезный сбой, и Нест не знает, в чем дело. Его можно выносить, если знаешь, что справишься с ним. Но если он будет появляться всякий раз, когда она выйдет из себя, это так же верно означает конец ее участию в соревнованиях, как закат предвещает наступление ночи.