Проклятие мертвых Богов

– Ко мне! Слуги, рабы! Ко мне, немедленно!

Тронный зал наполнился призраками, спешащими выполнить приказание хозяина. Привидения и духи собрались вокруг Чемоша, дожидаясь в привычном молчании, пока он отдаст приказ.

– Ты видишь моих слуг, не правда ли, Крелл? – Чемош взмахнул рукой.

Вслед за рекой душ, текущей из вечности, появились бессмертные, принесшие клятву верности Богу Смерти, они толклись в зловонном болоте собственного зла.

– Да, мой господин, – сказал Крелл. – Их я вижу. – Это были низменные создания, и он бросил на них презрительный взгляд.

– И ты не видишь стоящую среди них Мину?

Крелл замер, снедаемый нерешительностью.

– Мой господин, после смерти мои глаза уже не те, что были раньше…

– Крелл! – взревел Чемош.

Плечи Рыцаря Смерти поникли.

– Нет, мой Повелитель. Я знаю, тебе неприятно это слышать, но ее нет среди нас…

Повелитель Смерти раскинул руки, крепко обнял Крелла, сминая его доспехи и продавливая нагрудник.

– Крелл! – прокричал он. – Ты спас меня от безумия!

Глаза Рыцаря Смерти вспыхнули от изумления.

– Мой господин?

– Каким же глупцом я был! – признался Чемош. – Но хватит. Он заплатит за это! Клянусь Верховным Богом, сбросившим меня с небес, клянусь Хаосом, спасшим меня, Нуитари заплатит!

Выпустив Крелла и нетерпеливым жестом выпроводив прочих бессмертных, Чемош уставился на силуэт Мины, все еще парящий перед ним.

– Дай-ка мне свой меч, Крелл, – приказал Чемош, протягивая руку.

Рыцарь Смерти обнажил клинок и протянул Богу.

Взяв меч, Чемош долгим взглядом посмотрел на Мину. Затем, подняв оружие, он бросился к призраку.

Образ Мины растворился.

Чемош шагнул назад, рассуждая вслух:

– Поразительное наваждение. Оно одурачило даже меня. Но оно не смогло одурачить тебя, моего дорогого брата, моего блистательного друга Лорда Крелла!

– Я рад, что сумел услужить тебе… – Крелл был смущен, но благодарен. – Хотя я все-таки не вполне тебя понимаю…

– Наваждение, Крелл! Призрак Мины был мороком! Вот почему ты не мог его увидеть. Мина не в твоем царстве, не в царстве мертвых. Мина жива, Крелл! Жива – и в заточении.

Чемош помрачнел:

– Нуитари солгал мне. Он не убивал ее, как утверждает. Он заточил ее в Башне под Кровавым морем. Но зачем? Что им движет? Неужели он хочет заполучить ее для себя? Или же думает, что я забуду о ней, если буду верить, будто она умерла? Теперь я вижу, в чем его игра. Наверное, он сказал ей, что я отрекся от нее. Но она же не поверит ему. Мина любит меня. Она останется мне верна. Я должен отправиться за ней…

Он замолк.

– А что если ему удалось ее соблазнить? Она, в конце концов, смертная, – продолжал Бог, голос его сделался суровым. – Однажды Мина поклялась в верности и любви Королеве Такхизис только для того, чтобы отречься от нее ради меня. Может быть, Мина променяла меня на Нуитари. Может быть, они оба готовят заговор против меня. Я могу угодить в ловушку…

Он огляделся:

– Крелл!

– Мой господин! – Рыцарь Смерти отчаянно старался уследить за скачками мысли своего Повелителя.

– Ты сказал, Зебоим заполучила фигурку кхаса, в которой заключена душа ее сына? – спросил Чемош.

– Это не моя вина! – поспешно начал Крелл. – Там были кендер и огромный жук…

– Прекрати хныкать! В кои-то веки ты сделал что-то правильно. Я хочу дать тебе одно задание.

Креллу не нравилась лукавая улыбка Бога.

– Что это за задание, мой господин? – неохотно спросил Рыцарь Смерти. – Куда мне нужно идти?

– К Зебоим…

Крелл рухнул на колени:

– Можешь сейчас же прикончить меня на месте, господин, так будет проще.

– Ну-ну, Крелл, – успокаивающе проговорил Чемош. На него внезапно напало беспричинное веселье. – Морская Королева будет рада видеть тебя. Ты ведь принесешь ей благую весть, если только она позволит тебе прожить достаточно долго, чтобы ты успел ее сообщить…

Глава 2

Гном и полуэльф смотрели в чашу из драконьего серебра. Оба потешались, глядя на Чемоша, скорбящего по своей «покойной» госпоже, высмеивали Повелителя Смерти, как делали уже много дней подряд, когда все вдруг ужасно испортилось.

– Он идет на нас! – произнес гном встревожено.

– Нет, не может быть, – ухмыльнулся полуэльф.

– Говорю тебе, он обо всем догадался! – закричал гном. – Смотри! У него меч! Завершай заклинание, Каэле! Быстрее!

– Нет никакой опасности, Базальт, – заверил Каэле; его губы застыли в улыбке. – Как ты себе это представляешь? Что он прыгнет сквозь время и пространство и отрежет нам уши?

– А откуда тебе знать, что он этого не сделает? – взревел Базальт. – Он же Бог! Заканчивай давай!

Каэле бросил взгляд на пылающее яростью лицо Бога – его глаза были похожи на вечные огни Бездны – и решил, что его товарищ, маг, возможно, прав. Полуэльф взялся за тяжелую металлическую чашу обеими руками, уперся покрепче в пол и сбросил ее с постамента, выливая на пол содержимое. Кровь выплеснулась к босым ногам Каэле и брызнула на черную мантию гнома.

Бог со своим мечом исчез.

Базальт утер лицо черным рукавом.

– Он был так близко!

– Я все-таки сомневаюсь, что он мог бы нам что-то сделать, – пробормотал Каэле.

– Лучше не рисковать, выясняя это.

Каэле вспомнил гигантский меч, который держал в руке Бог, и вынужден был согласиться. Они с Базальтом стояли в молчании и мрачно рассматривали пустую чашу из драконьего серебра и лужу крови на полу. Оба думали о другом Божестве, которое может рассердиться. Божестве, находящемся гораздо ближе.

– Это была не наша вина, – пробормотал Каэле, кусая ногти. – Мы должны во всем признаться.

– Всего лишь вопрос времени. Чемош все равно раскрыл бы обман, – согласился Базальт.

– Удивительно, что дело вообще так затянулось, – прибавил Каэле. – Он же все-таки Бог. Не забудь подчеркнуть это, когда будешь рассказывать хозяину о том, что произошло…

– Когда я буду рассказывать ему! – возмутился Базальт.

– Ну да, конечно, ты будешь ему рассказывать, – холодно заявил полуэльф. – Ты же Смотритель Башни, в конце концов. На тебе лежит ответственность. Я просто твой подчиненный. Тебе и рассказывать хозяину.

– Я Смотритель Башни. А за заклинание, вызывающее иллюзию, отвечаешь ты! Насколько я понимаю, это ты виноват, что Чемош обо всем догадался! Наверное, ты сделал какую-то ошибку…

Каэле оставил в покое свои ногти. Его длинные тонкие пальцы скрючились, руки стали похожи на лапы с выпущенными когтями.

– Наверное, если бы ты не стал паниковать и не приказал мне тут же прервать действие заклинания…

– Прервать заклинание! О чем это вы говорите?

Суровый голос прозвучал у них за спиной. Оба черных мага обменялись встревоженными взглядами, потом, приняв подобострастный вид, развернулись к своему повелителю Нуитари, Богу Черной Луны, и согнулись в низком поклоне.

Оба были в черных мантиях, обозначающих их приверженность Нуитари, – на этом сходство между ними заканчивалось. Каэле был высоким и тощим, с растрепанными сальными волосами, которые он редко удосуживался мыть; наполовину человек, наполовину эльф, он ненавидел обе эти расы. Базальт – коренастый гном, в чистой, аккуратной мантии, с заботливо расчесанной бородой – любую расу жаловал не слишком.

Распрямившись, они оба попытались принять непринужденный вид, словно понятия не имели о том, что стоят на каменном полу, залитом драконьей кровью, а у их ног лежит перевернутая чаша из драконьего серебра.

Долговязый Каэле устремил свой длинный нос на Базальта, который смотрел из-под густых черных бровей на полуэльфа.

– Скажи ему, – буркнул Каэле.

– Сам скажи, – прорычал Базальт.

– Кому-нибудь из вас придется сказать, и чем скорее, тем лучше, – прошипел Нуитари.

– Чемош разоблачил наваждение, – сообщил гном, стараясь выдержать темный и беспощадный взгляд Бога, что оказалось нелегко.