Сестра мертвых (ЛП)

– Некоторые пытались и пытаются до сих пор, – отозвалась Магьер, слишком занятая делом, чтобы дать волю горечи. – Их постоянные интриги и заговоры привели к тому, что каждый дом мертвой хваткой держится за свои владения, не помышляя о большем. Крестьяне платят налоги и молятся о том, чтобы в их господах не взыграло честолюбие. Лучше уж перебиваться с хлеба на воду крепостным, чем помереть в солдатах, если князь соберет ополчение, чтобы драться за корону.

Малец заскулил, и Винн тотчас полезла в свой мешок, чтобы достать кусок кожи с эльфийскими знаками.

– И кто же правит здешним краем? – спросил Лисил.

– Энты, – ответила Магьер.

– Им принадлежит большая часть всех приречных земель. – прибавила Винн. – Энты – один из старейших домов Древинки. Магьер может рассказать тебе о них поподробнее.

Лисил поглядел на Магьер, вопросительно изогнув светлую бровь.

– По твоей же классификации – обыкновенные бессердечные тираны, – шепотом ответила она. – Вот и все, что тебе нужно о них знать.

Лисил нахмурился, сосредоточенно ощупывая растопку, сохнущую у костра.

Винн повернулась к Мальцу:

– Аг'ус а'виайхис ту оийхченис?

За все время пути Магьер уже успела выучить наизусть эту фразу, хотя и совсем необязательно было спрашивать у пса по-эльфийски, что он хотел бы съесть. Малец, как правило, готов был слопать все, что ему подадут, тем более что и выбор-то был небольшой. Пес между тем подобрался поближе к Хранительнице и ткнул лапой в несколько знаков, начертанных на коже.

– Сушеная рыба, – перевела Винн, прилежно следя за движениями собачьей лапы. – И очищенное яблоко. Лисил, мне понадобится нож.

Полуэльф нахмурился сильнее, передернул плечами, как будто у него зачесалась спина под шерстяным плащом. Магьер постаралась сделать вид, что ничего не заметила.

От подобных «разговоров» с Мальцом Лисилу до сих пор было не по себе. Правду говоря, теперь, когда им открылась истинная природа пса, Магьер высоко оценила то, как хорошо Винн научилась общаться с Мальцом. Вместо того чтобы выклянчивать еду или, как обычно, устраивать драматические сцены, Малец просто толкал лапой Винн до тех пор, пока она не доставала кожу с эльфийскими знаками. Беда в том, что разговаривать он желал исключительно о еде или прочих своих потребностях, но упорно отказывался говорить о своей природе маджай-хи или о том, с какой стати он много лет назад вмешался в судьбу Лисила и Магьер. Всякий раз, когда Винн заводила речь на эти темы, Малец попросту переставал обращать внимание на кожу со знаками. То, что пес так долго обманывал их, по-прежнему мучило Лисила и изрядно беспокоило Магьер. Что ж, рано или поздно Мальцу придется ответить на все вопросы.

Лисил поджал губы, вручил Винн свой нож и достал из мешка ломоть вяленой рыбы. Винн принялась чистить яблоко.

Магьер глядела в огонь, безотчетно положив руку на рукоять сабли и средним пальцем поглаживая небольшой выпуклый значок на ее навершии. Клинок этой сабли мог нанести вампиру такие раны, какие и не снились обычному оружию. Саблю, кожаный доспех и два амулета оставил Магьер ее отец, которого она никогда не знала, после смерти матери, которую она никогда не видела. Во время известных событий в Беле Магьер отдала Лисилу топаз, загорающийся желтым светом всякий раз, когда поблизости оказывался вампир. Ей самой этот амулет больше не был нужен: дампирского чутья вполне хватало, чтобы предостеречь ее об опасности, зато топаз мог пригодиться Лисилу в том случае, если ее вдруг не окажется рядом.

Второй амулет пока еще оставался для Магьер загадкой, по крайней мере отчасти, но тем не менее она открыто носила его. В небольшом жестяном полуовале был закреплен кусочек кости, на котором неведомая рука начертала тонкой вязью таинственные письмена. Этот амулет до сего времени использовался лишь однажды, причем сама Магьер не подозревала об этом до тех пор, пока уже ничего нельзя было изменить. Вельстил сказал Лисилу, что дампир может извлекать жизненную силу из крови, только если кусочек кости во время кормления касается обнаженной кожи. Лисил безрассудно последовал совету Вельстила и напоил Магьер кровью из собственного запястья – случилось это в Миишке, когда она была серьезно ранена во время первой их схватки с вампирами. Сейчас Магьер коснулась амулета и задумалась о том, насколько можно верить словам Вельстила. Костяной амулет был теплым на ощупь, может, оттого, что она сидит слишком близко к костру? Магьер отодвинулась подальше от огня, привалилась спиной к стволу дерева.

День погас окончательно, и вокруг стоянки сомкнулась ночная тьма. Лисил, прихватив с собой шерстяное одеяло, уселся рядом с Магьер. Когда он укрыл одеялом их ноги, Магьер обняла его и решительно привлекла к себе. Тепло его тела проникало глубже, чем обыденный жар костра, и лишь сейчас Магьер наконец-то согрелась. Склонив голову ей на плечо, Лисил наблюдал, как Винн кормит Мальца ломтиками очищенного яблока.

– Она его балует, – прошептал он.

Магьер едва не улыбнулась. Завтра они придут в Чеместук, ее… дом? Нет, теперь уже нет. Настоящий ее дом далеко отсюда, в таверне «Морской лев», в порту Миишка, где текла их с Лисилом мирная жизнь. Сколько же еще ей предстоит скитаться, прежде чем она вернется домой?

А сейчас… сейчас можно греться в объятиях Лисила и смотреть, как огромный косматый пес шумно чавкает очищенным яблоком.

Вельстил ворочался во сне, глубоком сне вампира, пытаясь укрыть взгляд от чешуйчатых черных колец, которые вздымались, колыхаясь, со всех сторон. Словно дюны черного песка, гонимые пустынной бурей, они перекатывались и волновались безостановочно, бесконечно. В привычном этом сновидении, которое так часто являлось Вельстилу, он ни на мгновение не мог закрыть глаз, а зрелище извивавшихся, без конца перекатывавшихся колец рано или поздно вызывало у него дурноту.

Вельстил ждал, что повелитель его снов станет гневаться на него, однако же в недрах сущности, окружавшей его со всех сторон, не таилось ни гнева, ни даже раздражения. Вельстил не ощущал вообще ничего – лишь безмерное одиночество, да еще то, что за ним пристально наблюдают.

– Помоги мне, – прошептал он во сне, – умоляю тебя – помоги! Что мне делать дальше?

Ответ отозвался в его мыслях прилетевшим издалека эхом:

«Продолжай… следуй».

Вельстил снова заворочался во сне. Черные кольца повелителя медленно истаяли, растворившись в кромешной тьме сновидения. Вельстил вскинулся, перевалился на бок – и проснулся.

Он сел на полу заброшенного капища, стоявшего на забытой людьми тропинке, которая ответвлялась от малолюдного древинкского тракта. Каменные стены выщербились и растрескались от времени, арочный вход, с двух сторон обрамленный колоннами, давно уже лишился двери, за прошедшие годы обратившейся в труху. Вельстил и Чейн, по следу Магьер продвигаясь вглубь материка, укрылись в этом капище незадолго до восхода солнца. На алтаре, который располагался за спиной у Вельстила, не было ни святынь, ни сакральных знаков – их, скорее всего, просто разворовали после того, как непостоянная паства отреклась от своего былого кумира.

Вельстил встал, пошатываясь – он все еще не до конца оправился от очередной встречи с повелителем своих снов, – и огляделся по сторонам.

– Чейн! – позвал он.

Ответа не было. Давно ли зашло солнце? В последние время Вельстил, приходя в себя после таких сновидений, чувствовал движение солнца в небесах все слабее и слабее. Обеспокоенный этим обстоятельством, он вышел из капища.

В лесной чаще было тихо, лишь покрикивала изредка неизвестно какая птица да шуршал по земле и листьям мелкий моросящий дождь. Ни единый, даже самый слабый порыв ветра не тревожил ветви деревьев и лесной кустарник. Вельстил вспомнил, что совсем незадолго до рассвета они миновали крохотную деревушку – жалкую горстку полуосевших землянок. Чейна, помнится, тогда взволновал вид человеческих жилищ. Неужели этот болван отправился на охоту?