Сказки о сотворении мира (СИ)

— Что за шутки, Натан Валерьянович? Что за фокусы? — строго спросила Диана, словно прочла его мысли.

Натан вздрогнул. Диана Анатольевна была серьезной женщиной, не позволяющей себе вольности в рамках конкретных наук. Диана Анатольевна не допускала гипотез, порочащих незыблемые основы мировоззрения во вверенном ей хозяйстве, и Натан, будучи в глубине души человеком ранимым, ее боялся. Боялся, но виду не подавал. Только теперь, оставшись в лифте с этой женщиной один на один, растерялся так, что понес чепуху:

— Он приходил к вам… — догадался Натан, — этот странный тип?

— Разумеется, подходил. И не говорите, что не вы его к нам послали. Натан Валерьянович, дорогой, как вам удаются подобные трюки?

— Мне? — удивился Натан.

— Что вы затеяли на сей раз? Готовите алхимиков, которые спалят нам корпус? Вы должны, по крайней мере, объясниться.

— Я, голубушка Диана Анатольевна, никого в ваш корпус не посылал, — рассердился Натан. — И ничего объяснять не должен. Я сам хотел бы услышать объяснение!

— Натан Валерьянович! — встрепенулась Диана. — Что с вами? Вы не болеете? У вас все в порядке?

Натан взглянул на свое отражение в зеркальной стене: волосы дыбом, мешки под глазами, две глубокие борозды вместо щек. Все как будто при нем, все как будто на месте, но строгое лицо Дианы Анатольевны почему-то растянулось улыбкой.

— Вас же можно поздравить! — вспомнила она. — Наверное, сына ждали? Конечно, конечно… Детки, детки… Какой уж тут отдых? — расчувствовалась Диана Анатольевна и снова напустила на себя строгость. — Зайдите ко мне, как только сможете, — попросила она и вышла из лифта.

Натан вздохнул с облегчением, но неприятности дня только начинались. Возле аудитории его караулил студент. Молодой человек был бледен, мял зачетку в руках, и память рассеянного профессора восстановила в подробностях вчерашний день. Профессор ужаснулся своей рассеянности.

— Что?.. — спросил он студента.

— Диана Анатольевна просила вас зайти.

— Вы?..

— Ага, — студент виновато опустил глаза.

— …Были в лаборатории?

— Был.

— И так быстро справились? Вы запускали материал в машину?

— Не успели, — признался молодой человек. — Фрагмент, который вы дали, к сожалению, пропал.

— Как пропал?

— Сгорел целиком. Мы его очистили, хотели жечь, а он взорвался. Сам видел. Не осталось никакого материала для анализа. Совсем никакого. Лаборанты назвали меня алхимиком. Натан Валерьянович, можно, я сам напишу отчет?

Профессор достал из кармана ручку.

— Зачетку давайте…

— Натан Валерьянович, не могли бы вы дать им журнал целиком? Если вы хотите узнать возраст бумаги, это можно сделать гораздо проще. А если вы хотите узнать…

— У вас экзамен или зачет?

— У меня?.. — растерялся студент. — У меня много свободного времени. Я могу заняться проблемой…

— Посвятите свободное время учебе, — порекомендовал Боровский и развернул зачетную книжку.

После занятий Натан решил лифтом не пользоваться. Он ускорил шаг, спускаясь по лестнице, и наткнулся на Диану Анатольевну, бегущую навстречу.

— Натан Валерьянович! — воскликнула Диана. — Уделите мне пару минут!

— Извините, голубушка, тороплюсь! — ответил Натан, и хотел обойти взволнованную даму, но Диана настроилась на войну.

— Натан Валерьянович! — строго сказала она, и бегство Натана перешло в оборону.

— К вам подходил бородатый тип? — спросил он. — Подходил или нет?

— Бородатый? — удивилась Диана. — Какой бородатый тип?

— Парень лет тридцати, с длинными волосами и бородой, ходит тут по вечерам, подсовывает всякие вырезки, распечатки… Когда я утверждал, что не посылал к вам студента, я имел в виду эту персону. Не знаю, студент ли он. Я вообще не знаю, откуда он взялся.

Диана всплеснула руками.

— Конечно! — вспомнила она. — Именно такой тип, как вы сейчас описали…

— Так, так…

— Именно такой тип спал вчера у нас в библиотеке.

— Что вы говорите?!

— Днем он книжки читает, ночью спит за столом, — объяснила Диана, — ни за что не хочет покинуть помещение. Грубит. Библиотекари его боятся.

— Да что вы?!

— Боятся к нему подойти, полицию звать хотят. Может вы, Натан Валерьянович, выманите его оттуда?

— Он все еще там?

Боровский резко изменил направление, Диана последовала за ним.

— Там ведь девицы молодые работают, незамужние, — объясняла она. — Он на них как-то дурно влияет.

— Безобразничает? — спросил Натан.

— Спать в библиотеке, Натан Валерьянович… Разве ж это не безобразие?

Действительно, угол читального зала был оккупирован господином Артуром Деевым. Его стол был завален книгами и освещен настольной лампой. Его ужасная сумка занимала собой проход, а ноги в громоздких ботинках простирались под соседние столы. Вокруг господина Деева образовалась мертвая зона. Студенты и библиотекари предпочитали к той зоне не приближаться.

Молодой человек не заметил появление Натана, пока тот не пересек опасную границу и не встал над столом. От неожиданности, Деев заговорил так громко, что посетители читального зала всполошились:

— Прошу извинить мою идиотическую выходку, господин профессор Боровский.

Все обернулись на Деева. Натан сел и сдвинул в сторону стопку книг, загораживающую лицо собеседника.

— Вы собираетесь отсидеть здесь два года? — спросил Натан и взял в руки учебник, развернутый перед странным посетителем. — Физику изучаете?

— Хочу понять… — признался Деев. — Но ни фига не понял.

— Почему же читаете с конца? Вас интересует сразу квантовая теория? С классической механики начать не пробовали?

— Нет времени.

— Вот оно что… А мне показалось, что его у вас предостаточно. Или это не вы меня уверяли, что обладаете способностью уходить в прошлое.

— Никак не обладаю…

— Ну, рассказывайте. Куда вы меня приглашали? Почему вы решили, что я должен непременно с вами поехать?

Голос Деева зазвучал тише, временами проваливаясь в шепот. Диалог перестал привлекать внимание, посетители расходились, настольные лампы гасли, нагнетая в помещении таинственный полумрак. Собеседники стали напоминать кладоискателей над картой сокровищ. Артур нарисовал подробный склон горы и расположение монастырских руин. Рядом с руинами он изобразил храм, который видел раз в жизни, но это не лишило постройку архитектурных подробностей, напротив, сделало ее похожей на пагоду. Он отметил стороны света и развернул перед профессором атлас Балкан.

— Вот она, Слупица, — Артур ткнул пальцем в точку на горной местности. — Вот мой дом. Он в вашем распоряжении. Помогите мне, господин Боровский… а уж я вам как помогу, вы и представить не можете.

— Не понимаю, чем?

— Я прочел статью, — признался Деев и положил ладонь на стопку журналов, как на Библию, — ту самую, где вы пишете, что люди могут растворяться во времени…

— Бред вы несете, уважаемый. Не мог я такое писать.

— Пардон, — Деев нашел нужный лист с выделенным абзацем и подал профессору. — Был человек — и нет человека, — пояснил он для особо бестолковых ученых.

— То есть, вы намекаете на спонтанную аннигиляцию, — сообразил Натан, просматривая текст.

— Ну, я не знаю… Там написано «квантовая аннигиляция», а что это такое, я, извиняюсь, пока не дорубил.

— Наши с вами тела, как физические объекты, — стал объяснять Натан, — состоят из мельчайших частиц. Таких мелких, что в определенном состоянии они могут принимать характер волны, то есть менять это самое физическое состояние.

— Вот, вот, — согласился Артур. — Бац… и нету никакого физического состояния.

— Визуально это может выглядеть так. Я, очевидно, имел в виду поведение частиц в активных хрональных зонах. Поля, которые могут переформатировать физический объект в волновое состояние.

— Вы-то имели в виду, а я-то видел своими глазами, — прошептал Артур. — Я потерял друга в этой дурацкой зоне. Клянусь, человек сгинул у меня на глазах вместе с хибарой. Квантовым образом сгинул. Мокрого места не осталось.