Ловец Душ (СИ)

Эйнар увлекал своего спутника вглубь все теснеющих улиц. От ярких, богатых и относительно чистых мест они сместились туда, где обитал в основном темный люд. Множество лиц мелькало перед Северином: бегающие дети, горожанка, стирающая белье в кадке, наперсточники, громогласно предлагающие проходящим людям угадать, под каким из стаканов затаился шарик. Пару раз Сигмар чуть не попал по душ из помоев, которые щедро лили на головы горожан жители верхних этажей.

Наконец, они выбрались из застройки на небольшую, полукруглую площадь, отгораживающую проход в Дворянский квартал. После тесного многолюдья трущоб Северину даже стало легче дышать.

Благодаря Эйнару, показавшему стражнику небольшую грамоту со свисавшей сургучной печатью, они беспрепятственно миновали ворота в Дворянский квартал. И снова перед солдатом замелькали дома, особняки, монументальные каменные храмы, напоминающие средневековые католические костелы. Сигмар совершенно не представлял себе, где он находится, и нешуточно опасался потерять из виду своего товарища. Но красная рубаха Эйнара, с мокрым пятном меж лопаток, уверенно вела его в нужном направлении. Миновав большую, овальную площадь, с небольшим возвышением в центре, про которую контрабандист коротко буркнул: «Судилище», компаньоны подошли к вратам замка. Они остановились, и Эйнар, отерев пот со лба, заметил:

— Зря спешили, кажется, успеваем, если он не изменил своим привычкам, то сейчас занимается фехтованием или вроде того. Ладно, зайдем, не здесь же торчать.

— Пойдем, конечно, — кивнул Сигмар.

Они подошли к дворцовой охране. У ворот вытянулся по струнке высокий, статный мужчина средних лет, в богатых полудоспехах, прикрывавших ноги до середины бедра. На его плечах покоился красно-черный шерстяной плащ, застежка которого была исполнена в виде оскалившейся песьей головы. Посеребренное навершие рукояти меча воина было украшено поблескивающими самоцветами, и с первого взгляда становилось понятно, что служит он человеку, облеченному высшей властью.

— Добрый день, господин Эйнар, — оглушительно рявкнул воин, заставив гостя недовольно поморщиться, и продолжил уже тише, — правитель справлялся о вашем приезде, можете навестить его в саду, где он будет принимать гостей через четверть часа.

— Благодарю, Хьелмир.

— Еще одна просьба, — склонил голову княжий человек, — вас просил зайти дука Никифор, на несколько слов.

— Конечно, зайду, куда уж я без него, — согласился Эйнар, и, указав большим пальцем на Сигмара, небрежно бросил, — этот со мной.

Компаньоны вошли внутрь. Петляя между замковыми постройками, они приблизились к трехэтажному зданию, сложенному из булыжников разных размеров и форм. Во дворике здания, окруженного невысокой, каменной стенкой, тренировались воины в потрепанных временем, но все еще крепких стеганках. Они окружили пару, фехтующую на затупленных железных мечах. Руководил собравшимися пожилой, кряжистый воин с массивной золотой гривной на бычьей шее. Он внимательно наблюдал за поединком и указывал подопечным на их промахи и слабые места, временами разнимая дерущихся, чтобы продемонстрировать им технику нанесения ударов. Северин, заглядевшись, пропустил момент, когда Эйнар вошел внутрь, и, услышав его окрик из дверей, встряхнулся и быстро прошагал внутрь.

— Добрый день, господин Эйнар, — слово в слово повторил приветствие новый страж, — дука Никифор у себя в кабинете.

Эйнар кивнул, и компаньоны поднялись наверх по винтовой лестнице, выйдя в неширокую, но длинную комнату, с лавками вдоль стен. У дверей за небольшим столом сидел писарь, носивший на носу устрашающего вида круглые очки. Увидев гостей, писарь вежливо поприветствовал их и пригласил к начальнику.

— Хе, ну как там старый лис, — пробормотал Эйнар, открывая дверь.

Сигмар немного колебался, раздумывая, стоит ли ему заходить к столь важной персоне, но его сомнения прервал здоровяк, рыкнув на Северина:

— Заходи уже, не бойся.

Однако, вопреки ожиданиям, в комнате их никто не ждал. В пустом зале слышались сквозь неприкрытые ставни лишь звуки тренировки воинов: звон столкнувшихся мечей, деревянный стук щитов, да окрики старшего.

Спустя мгновение, взгляду Сигмара предстал небольшой кабинет, стенки которого были заставлены шкафами с книгами в солидных, кожаных переплетах. Несколько сундуков, окованных железом, защищенных внушительными замками притулились в темном углу. Из окон, вымощенных разноцветными слюдяными пластинками, солнце вырисовывало на полу картины мифических птиц и пейзажей. За т-образным столом, заставленным кипами бумаг, сидел широкоплечий, сурового вида мужчина, в задумчивости постукивающий по лежащему перед ним пергаменту длинным гусиным пером, утонувшим в крупной ладони. Одет он был в темно-синий дублет с расстегнутым воротом, из которого виднелась массивная золотая цепь с амулетом. На пальцах сановника поблескивали золотые перстни, один из которых имел замысловатую печать. Его лицо было словно высечено из камня — нос с горбинкой, карие глаза, вертикальные морщины, пробороздившие лоб, тяжелая челюсть и прямые скулы. Северин про себя отметил, что не хотел бы быть у такого человека в недругах. Увидев вошедших, дука отбросил перо, резко поднялся и пошел им навстречу:

— О, ты пришел, мой друг, — звучным басом обратился он к Эйнару, пожимая ему руку и хлопая по плечу, — ну как, не поранился на княжеской службе?

Развязного и хитрого Эйнара словно подменили, скромно потупившись, он ответил:

— Пока все в порядке, живой хожу. Вот, решил навестить тебя, раз уж я в Старгороде.

— Конечно, правильно сделал, проходи, присаживайся, — Никифор обошел стол, достал из ящика объемистую бутыль и три серебряных кубка, угостись с дороги, друг, и ты…

— Сигмар, его зовут Сигмар, мой новый компаньон. Он уже проверен в деле, будь спокоен, дука, — представил Северина контрабандист.

— Рад знакомству, Сигмар, — испытывающе смотря в глаза солдату, произнес Никифор.

Они сели за стол, и дука налил гостям вина, от которого исходил приятный, сладковатый аромат.

— Ты, я полагаю, к Атмару, — заговорил начальник стражи.

— Да, надо доложить о задании, узнать, быть может, еще чего надо сделать.

— Сложно было?

— Случалось и хуже. В этот раз хороший план, четкая работа и вот уже трофей у меня.

— Ты в этом деле испытал своего товарища? — вновь уставившись на Сигмара, осведомился дука.

— Нет, на его счету один флорианец, мы повстречали их разъезд на пути в Старгород.

Никифор заскрипел зубами, слегка ударив кулаком по столу:

— Эти подлецы совсем обнаглели, вот здесь, — показал Никифор назад, — три сотни донесений и жалоб от самых разных людей. Эскадроны флорианцев обирают наших путников, нападают на малые отряды и гарнизоны, разоряют приграничные деревни.

Тут дука заметил нетерпеливое выражение лица Сигмара:

— Я вижу, ты хочешь что-то добавить, отрок, так говори.

— Я сам видел, своими глазами. Пожгли дома, людей всех поубивали, одного старика в живых оставили, да их самих всех на сучьях развесить надо.

— Ха, я думаю также, — гулко засмеялся Никифор, — но дело тут посложнее будет, кого поймаем, конечно, казним, а что потом?

Дука повернулся к Эйнару:

— Есть чувство, что Флориан неспроста их сюда засылает, как думаешь?

— Ясное дело, что ничего не ясно, но действительно похоже на провокацию перед атакой. Ты казнишь пару бандитов, а герцог объявит, что его поданных нагло убили, надо восстанавливать справедливость и все пошло-поехало.

— Да знаю я, знаю, — раздраженно махнул рукой Никифор, — хуже того, отправь мы туда войска, как дадим повод Флориану начать войну, вроде как в предупредительном порядке. И перед всеми он чист, вот ведь Атмар на границе войско собирает, что ему, ждать что ли?

Контрабандист, внимательно слушавший Никифора, возразил:

— Но и ничего не делать нельзя, стерпишь — почует слабину и точно нападет.

— Куда ни кинь, всюду клин, но ты прав, терпеть нельзя. Говорил я князю, говорил и не раз, о войске заботься в первую очередь. А он построим это, построим то, храмовникам отвалил кучу денег, колдун его тоже не бедствует и Бо-ро-вое, — с надрывом произнеся последнее слово по слогам, дука поднялся и заходил по кабинету, — я предупреждал его тогда, не надо жечь город, который уже твой. Он не послушал, и самому пришлось отстраивать его заново. Дома, мануфактуры, а люди — людей чем заменишь? Знаменитые мастера, которых пришлось выкупать из рабства, заманивать из других мест, столько денег мы угрохали на все это, и только сейчас город стал давать в казну, а не забирать. Но ведь далеко еще до предсмутных времен. Мы могли снарядить несколько тысяч латников, которые железной стеной встали бы на пути этого кичливого наглеца Флориана. А теперь, как нам быть? У герцога таких проблем нет, его морские порты стабильно приносят золото, наемников, все, что нужно для войны.