Стажировка по обмену

Ща вам будет охота… вам так охота будет, что просто терпежу не станет…

Есть!

Шестерых накрыло — пятеро даже штанов не успели сдернуть, прямо в них… о, как сзади все отвисло… поднакопили вы, братцы-кролики, поднакопили… давайте, выгружайте все ваши накопления, смотрите только, чтобы через анус наизнанку не вывернуло…

Так… а с этой тройкой я и вручную разберусь.

Ой, мальчики… у вас же сейчас глазки полопаются…

А чего бы не полопаться?

Жирная старуха, сиськи тряпочками, брюхо фартучком, жопа дряблая отвисла, зато мочалка, бедра прикрывающая — отпад… кислотного такого цвета. В позе "пьяный журавль готов танцевать сальсу".

С правой ноги в челюсть самому крупному — глядишь, глазенки-то вылупившиеся на место встанут. С левой — тощему под челюсть… а фиг ли она у тебя отпала?.. ну прикусил язык — делов-то куча… пришьют. На лету разворачиваюсь задом, и моя коронная неожиданность: могучая, громоподобная, гарантированно сносящая с ног… а вы думали откуда пошло выражение "ветры пустить"?.. так вот, это не ветры, это ураган…

Так…

А теперь, Котейка, думай… резво думай. Это тебе не выпускники, это уже в деле побывавшие… пьяные-то они пьяные, но ща в себя придут, и такое начнется…

Пора применить мое любимое.

Что-что…

Прапора за шкварник — и живо делать ноги.

И в тени деревьев быстренько вернуть себе прежний облик.

Пусть они тут шуструю бабульку ищут.

А мы пока — в зал, к сестричке под крылышко. На нее-то попробуй рыпнись…

Клавчик… ой, Шняга! А вот и мы… проветрились немножко.

За что спасибо?! Ах за парня… Твой присмотреть просил, да? Ну, таки и присмотрели…

И мы с сестричкой целуемся — она на радостях, что все обошлось, а я… честно… соскучилась я по Клавке…

Ой, а кто это к нам идет туча-тучей? Ой, чего это мы такие грозные?

Дура…

Я же — Кот! Кот, а не кошка! То-то его повело…

Сеструха, похоже, сразу врубилась. И плакал мой Большой Секрет… ну, не совсем плакал — но теперь его еще двое знают… И Клавкин Страж, и этот… прапор симпатичненький.

Ну, сеструхин точно не проболтается… а вот прапор…

Да и пофиг — чего я буду этим заморачиваться?

Марш же начинается!

Эй, парень! Как тебя, Контра?.. клево… пошли, Контра, ща самое главное начнется!

Практикант

В общем, загнали меня в угол, окружили… Совсем было я уже со своей ориентацией простился, думаю — поздравляю, тебя, Контра, с половым крещением… Зря, ой зря ты не подвернул ухи к голове, раз уж тупости хватило телепорт-серьгу вкрутить… Но тут…

Если у кошки девять жизней, то у крысы их не меньше пятидесяти. Мне сказочно повезло!

Во-первых, шесть из них надолго выбыли из строя в силу внезапно наступившего расслабления ягодичной мышцы. Вы не смотрите, что я нудничаю, это всё стресс… А что вы хотели с такими напрягами? Нет, я могу и просто сказать — обосра… ну вы поняли. Я всё-таки относительно воспитанный… Ну вот, опять отвлёкся.

Значит, отпали эти шестеро, причём пять — буквально, под весом наполненных штанов. И тут выскакивает из-за деревьев чуда-юда — старуха, плюс "красавица" каких поискать… Ещё и изогнулась как редкому йогу удаётся… Ну оставшиеся трое на неё вылупились, а бабуська давай кунг-фу показывать. Как пошла ногами махать, а потом кааак пукнет… Снесло всех, в том числе и меня.

А старушенция меня за ворот хватает — и под деревья. Ну вот зачем, зачем я ей понадобился? Неужто "спасибо" требовать начнёт? Не успел я испугаться ещё раз, превратилась эта божий одуванчик в кота, зыркает на меня глазами разноцветными и волочёт в банкетный зал. Я только и успел полоску седую на голове заметить — типо оборотень.

В общем, побалакали этот кот со Шнягой о чём-то, я не вслушивался, и давай целоваться. Я отвернулся деликатно и взглядом за Старшего зацепился. Топает он к нам мрачный такой, глазами чуть молнии не мечет — ревнует, видно. Я тогда ещё раз поблагодарил Судьбу, что на дворе не март стоит, а то бы и на меня так зыркали… Ой что будет…

А ничего не было. Сестра это Шнягина оказалась. Вот везёт же мне на суккубов… и попробуй пойми — правда сестра, или очень даже брат? Как определить пол у того существа, которое с лёгкостью их меняет? Но я этим решил не заморачиваться, а также тем, почему Котейка под оборотня косит. Мы — крыски мелкие, нам это знать не полагается… но в инфосферу мы при ближайшей возможности залезем, узнаем… а то и в Инфернет закопаемся. Интересно же.

Подумать спокойно мне таки не дали.

— Эй, парень! Как тебя, Контра?

— Ну Контра я, — буркаю, посмотрев в зелёный и жёлтый кошачьи глаза.

— Клёво… Пошли, Контра, щас самое интересное начнётся!

И, не слушая возражений, хватает меня этот… эта… это… в общем, Котейка, за руку и тянет куда-то. Ну тогда посмотрим, что за "интересное". Надеюсь, не очередной кросс по кустам.

Наставник

Ох, твою мать…

Вот который год уже, а я каждый раз поражаюсь… как же нас много-то набирается, когда Корпус и Академия встречают День Стража…

Собственно, и не день уже давно — сумерки все сгущаются, обе луны на небо выкатились, а перед рассветом и третья покажется.

И ожил пустой город.

Нет, обыватели как сидели за семью запорами, так сидеть и продолжают. Это — наш вечер, и ни с кем мы его сроду не делили.

Течет, течет по главному проспекту разношерстная толпа.

Почему разношерстная? Потому что на Марш Стражи выходят в боевой трансформе.

Нет, на этот счет инструкций не писано, приказов не издано — это тоже традиция. Приято так — в последний поход на исходе сумерек выступать так, как будто в бой идем. Одно отличие — пьяны до изумления, травой несет, потом, перегаром, запахом мокрых шкур. Разноцветной рекой льется по мостовой разноцветный меховой ковер оборотней, рваными облаками мечутся над толпой нетопыри, и среди всего этого разнообразия мы — те, у кого нет боевой трансформы, ибо они сами по себе оружие. А вон там голубой отблеск сверкнул — явно джинн… и еще, и еще — сколько нас тут всяких разных, и все едины, все — Стражи. И туману-то, туману… это же сколько вас, кровососов, до того ужралось, что даже нетопырями летать сил нет?!

И бригада моя шагает — Шняга в трансформе гориллоида, Дайка, двухметровая саблезубая белка камуфляжного окраса, Тигра… ну — Тигра и есть Тигра… не больно-то она мудрила, когда прозвище брала. Гном — в одной руке трехлитровая бутыль, в другом — трехпудовая секира. Козлищенко… ну, этот как всегда — игривым взглядом на своего коренастого партнера косится и задницей призывно виляет, паразит… и мифриловые наконечники на рогах звездами сверкают.

И стекла дребезжат — вся эта толпа ревет Марш Стражей…

Так… Контру — в середину бригады… как бы не потерялся в толкучке. Тем более, что нас становится все больше и больше.

Старики подваливают, ветераны.

Это, конечно, правильно, что если ты дожил до отставки — по возрасту ли, по увечью ли — дают тебе право выбрать мир для проживания на твой собственный выбор. Хочешь — домой, хочешь — туда, где сражался когда-то, хочешь — в какое-нибудь благословенное местечко, где вечное лето, теплое море, завались дешевой жратвы и выпивки, и ничего страшнее похолодания на пару градусов сроду не случается.

Вот только большинство из отставников выбирают этот мир — там, где Академия, где база, казармы и ДОССы, куда заглядывал ненадолго только для того, чтобы между мочиловами передохнуть да в лазарете подлататься.

И никто не знает, почему.

И климат здесь самый обычный, и развлечений никаких, и выбираться отсюда сложно — режимный все-таки кусочек Обитаемого… А вот остаются же — и каждый год выходят на Марш Стражей. Пока ходить могут.

Вот они, мои хорошие… Шерсть седая, клочкастая, уши рваные — да и не у всех уцелели, хвосты рубленые-ломаные, а кто и на трех лапах ковыляет, четвертым протезом скрипит. Камуфляжки бережно заштопаны, бляхи ремней начищены, серо-буро-малиновые береты потертые, но чистые, на фиолетовом бархате петлиц (фиолетовый — цвет отставника) золото листвы поблескивает, а грудь панцирем из орденских планок покрыта.