Сбежавшая невеста, или Скандал в Белгравии (СИ)

- Господи, Джон, - ахнул Шерлок, медленно спускаясь в низину по земле, покрытой углем и пеплом. – Тут что, пожар был?

- Тут был блуждающий торфяник, - объяснил я, - вернее, он и сейчас есть. Они, эти торфяники, иногда перемещаются, загадка природы. Поэтому никто не хочет селиться вблизи болот. Мы с тобой сейчас вроде как на пороховой бочке стоим, - я наклонился и прихватил пригоршню земли, перемешанной с пеплом.

- Потрясающе, - восхитился Шерлок, - первый раз вижу такое явление природы. Ты не против, если я тут поизучаю кое-что? – мальчишка тут же опустился на корточки и стал шарить по земле руками, набирая в невесть откуда взявшиеся пробирки образцы грунта.

Я кивнул, хотя моего согласия и не требовалось, собираясь сбросить сумку, которая изрядно натерла плечо, когда услышал совсем рядом хруст. Оглянувшись, с изумлением увидел три фигуры, завернутые в черные плащи, выходящие из засады, не иначе.

- Шерлок! – предостерегающе крикнул я, выхватывая пистолет.

Мальчишка тут же оказался на ногах рядом со мной.

- Не надо резких движений, пожалуйста, - голос говорившего был властный, он выступил из тени, и я увидел очередного аристократа в черном дорожном одеянии с сединой на висках и благородной внешностью, что-то их слишком много развелось вокруг меня за последнее время.

Его спутники: смуглая кучерявая девушка и неприятной наружности слегка косящий тип, одетые также в черные одежды, встали с двух сторон от него, олицетворяя собой угрозу.

- Грег, - испуганно выдохнул Шерлок, - я не поеду!

- Поедешь как миленький, - улыбнулся седоволосый, - брат с ума сходит…

- Мне плевать, - вырвалось у Шерлока, - это его проблемы…

- Чем ты думал, фрик? – возмутилась девица, и за это «фрик» я ее мгновенно невзлюбил.

- Забываешься, Салли, - голос Шерлока стал угрожающим.

- В частной беседе я могу тебя хоть ослом назвать, - ответила Салли.

- Хватит, - прервал грызню седоволосый Грег, - попрощайся со своим… - он смерил меня подозрительным взглядом, - спутником, мы уезжаем.

- Не поеду! – уперся Шерлок. – Лучше убью себя, чем с вами…

- Тогда я применю силу, - Грег поиграл желваками.

Шерлок испугано оглянулся на меня. Я все еще не вмешивался, наблюдая за происходящим, но когда он вот так посмотрел, словно олень под прицелом, понимающий, что жить ему осталось секунды, когда попросил срывающимся голосом «не отдавай меня!», сердце сжалось. Он что, игрушка, в конце концов, чтобы отдавать или не отдавать? Что бы он ни натворил, от чего и от кого бы ни бежал, право принять решение самостоятельно у него было священное. Поэтому, быстро прикинув в голове диспозицию, я принял единственно правильное, на мой взгляд, решение, вытащив из кармана зажигалку. Чиркнув, я поднял ее над головой и, освещая небольшой участок, на котором происходила наша встреча, произнес спокойно:

- Мальчик никуда с вами не поедет, если не захочет. А я вижу, что он этого не хочет. Думаю, если вы хотите уцелеть, вам придется срочно и быстро уносить ноги, потому что на счет три я брошу эту зажигалку на землю, и мы все тут сгорим. Мне терять нечего, Шерлок, я так понимаю, решение уже принял, дело за вами, - покосившись, я поймал восхищенный взгляд мальчишки, который еще теснее прижался ко мне своим костлявым боком, даже в руку вцепился. Значит, я все понял правильно: - Раз, два…

- Мы уходим, - вскинул руки вверх Грег, - дайте нам пять минут, чтобы забрать коней. Мы уходим!

- Не давай им, Джон, бросай, кто не успел, тот опоздал, - мстительно крикнул Шерлок.

- Мы уходим, - заорал косоглазый, отступая.

Девушка не стала дожидаться результата переговоров, развернулась и побежала, за ней, уже не соблюдая правил приличия, побежали мужчины. Я все еще держал в руке зажигалку, прислушиваясь к топоту коней, которых, судя по всему, эта троица припрятала где-то неподалеку. Когда звуки отступления стихли, я повернулся к Шерлоку:

- Они обязательно еще вернутся, но пока все обошлось. Лучше подумай, как они вычислили твой маршрут.

Шерлок повернулся ко мне и, не сдержавшись, облапал осьминожьими объятиями, утыкаясь губами куда-то в щеку. Я растеряно похлопал его по спине, успокаивая, одной рукой, держа другую все еще над головой. Сзади послышалось вежливое покашливание. Мы резко отпрянули друг от друга и обернулись, ожидая увидеть возвращение сбежавших людей в черном, но увидели невысокую девушку, вокруг который столпились… зомби.

- Может быть, вы все же потушите зажигалку? – спросила она приятным голосом. – Здесь это не безопасно. На счет нас не волнуйтесь, мои ребята смирные и вреда не причинят. Вам негде переночевать? Могу пригласить к себе. Ночью в этих местах оставаться один на один с природой не желательно. Гримпенская трясина слишком близко…

Нашу новую знакомую звали Молли, и она оказалась некроманткой. Про некромантов я слышал когда-то давно в армии, когда после отбоя солдаты любили рассказывать друг другу страшилки. Говорили, что они бродят по кладбищам, выкапывают умерших людей, а потом занимаются с ними блудом. Говорили еще много всякого, но, похоже, правда переплюнула любые домыслы. Как рассказала Молли за чашкой чая в маленькой уютной кухоньке, после того, как привела нас в свою хижину на окраине Гримпинской трясины, она оживляла мертвецов. Будучи медиком, получившим образование в столичном университете, Молли увлеклась этой тематикой, переехала поближе к трясине и заброшенному кладбищу, где никто не мешал ее опытам, обходя за километры и ее самое, и ее ребят, которых набралось уже семь человек. Все семь оживших мертвецов выглядели отталкивающе, натурально, как только что вставшие из гроба. Вот только запаха тлена не было, от них удушающе несло какими-то химикатами. По словам Молли, они плохо соображали, были медлительны и добродушны. Еда им не требовалась, как и сон, и отдых. Молли использовала их для подручных работ по дому, а когда работы не было, они бродили в небольшом загончике во дворе. Иногда они прорывались за ограждение и уходили гулять по окрестности. Пока деревня не сгорела в том страшном пожаре, местные жители здорово пугались ее ребяток, да и самой Молли, сочиняя про них всякие небылицы. Пара удачных экземпляров Молли навсегда канули в Гримпенской трясине, однажды пробравшись за ограждение. Пока мы ели изумительно вкусное рагу, Молли все сокрушалась, что нам надо пересечь трясину. По ее словам, никто оттуда живым не выбирался. Она пересказала десяток слухов о том, что ждет впереди, и я, если честно, засомневался в правильности выбранного пути. Но Шерлок, заявив, что не верит во всякие небылицы, лишь отмахнулся от моих сомнений и изъявил желание познакомиться с лабораторией Молли. Эти двое, похоже, нашли друг друга. Я с легкой грустью наблюдал за тем, с каким энтузиазмом они общались, тыкая пальцами то в очередной еще не оживший труп, то в разнообразные реактивы и пробирки. Молли краснела, улыбалась, кусала губы и бросала на Шерлока восхищенно-влюбленные взгляды. Шерлок в приподнятом настроении распускал перед девушкой хвост, словно настоящий павлин, красуясь и умом, и внешностью. На меня никто не обращал внимания. Чувствуя себя лишним в их компании, я вернулся в комнату, чтобы разобрать вещи и привести кое-что в порядок. Воспользовавшись кухней Молли, постирал грязную одежду, развесил над очагом сушиться, почистил куртку и сапоги. Перебрал запасы еды, отрезал половину головки сыра для Молли в благодарность за приют, а потом лег спать. Молли не успела разместить нас, но я прикинул, что вариантов не много. Кроме хозяйской спальни, кухни, совмещенной со столовой, кладовки, погреба и лаборатории, других помещений в хозяйстве Молли не было. Я выбрал место поближе к печке, расстелил на полу спальник и забрался в него, рассудив, что, скорее всего, раз Молли с Шерлоком так понравились друг другу и между ними определенно назревает нечто многообещающее, ночевать они будут в одной кровати. Что ж, все я правильно понял про мальчишку – его заигрывания со мной были всего лишь результатом стрессовой ситуации и буйства гормонов. Конечно, Молли ему больше ровня, чем хромой отставной доктор, потрепанный судьбой и брошенный невестой. В общем, все было правильно, только непонятно отчего сердце щемило, а в душе бушевала ревность. В конце концов, я напомнил самому себе о том, что сантименты (доказано опытным путем) - не мое, а потому лучше смириться с тем, что навсегда останусь одиноким. Решив больше никогда не привязываться ни к кому, я наконец заснул, погрузившись в тревожный и прерывистый сон.