Путь к Истоку(СИ)

Колдунья резко обернулась, заставив затаившихся за ее спиной девушек-служанок сдавленно пискнуть и дружно отступить назад, зардевшись и торопливо опуская глаза. Она изогнула бровь, глядя на притихших и смущенных незваных гостий, которые робко переглядывались, но не решались заговорить.

-Простите, госпожа, - неуверенно начала самая бойкая с виду девушка, приседая в реверансе и поднимая на нее лукавый, поблескивающий взгляд, - мы принесли вам одежду, чтобы вы могли переодеться с дороги.

Яснина перевела взгляд на наряд из алого шелка, который она для пущей убедительности своих слов протянула вперед, поблескивающий хрустальными и сердоликовыми бусинками. Сдавшись, она позволила девушкам позаботиться о ней, что, судя по довольным лицам, им очень понравилось. Одна из них - невысокая пышечка с рыжими волосами, собранными в толстую косу, перевитую лентами, усадила ее на низкий пуф, поливая из золотого кувшина ароматической водой на ее руки, чтобы она могла умыться. Другая подала вышитое полотенце, третья наполнила маленькую чашечку горячим напитком, пахнущим орехами и карамелью. Сбитая с толку их поведением и чувствующая себя крайне неудобно, Яснина позволила им делать привычную работу, решив не мешать рвущимися с языка колкостями.

Конечно, у нее были служанки, но ни одной из них не пришло бы в голову помогать ей умываться или вытирать своей хозяйке руки. Да и сама ведьма вряд ли допустила бы подобную вольность: она не любила, когда к ней прикасались чужие руки. Но, не зная местных обычаев, не хотела обидеть девушек, которые яркими бабочками вились вокруг, пытаясь всеми силами угодить. Особенно неудобно ей стало, когда абсолютно не смущающиеся служанки помогли ей снять прямого кроя кожаное платье с длинными рукавами, глубоким декольте и высокими разрезами на юбке. Они восхищённо и без всякого ложного смущения рассматривали ее, восторженно ахая и переговариваясь между собой. Та самая рыжая девушка, которая была, видимо, главной, заметила ее сузившийся взгляд и торопливо перешла на талвийский.

-Извините, что мы так рассматриваем вас: просто у вас такая роскошная фигура, за которую половину придворных дам готовы продать душу. А кожа похожа на шелк. Вы очень красивы...

Яснина бросила скептический взгляд сначала на девушку, которая, похоже, говорила совершенно искренне, не пытаясь подольститься, затем перевела его на свое отражение в зеркале. Молчаливая хрустальная гладь не пожелала присоединиться к хору дифирамбов, которые ей продолжали петь, безразлично отражая невысокую, среднего роста фигуру, с округлыми бедрами, тонкой талией и пышной грудью. Да, у нее была изумительная загорелая и бархатистая кожа, но любая чародейка могла похвастаться тем же, ведь у каждой из них были свои секреты ухода за собственной внешностью. Округлый овал лица обрамляли волнистые, отливающие медью очень длинные волосы, которые являлись любимым аспектом ее внешности. Ее черты можно было назвать красивыми, но они не были идеально правильными и совершенными: чуть пухлые губы бантиком, ямочки на округлых щеках, большие глаза каре-зеленого цвета, тонкий изгиб бровей. Она нравилась многим, но не находила в своей внешности ничего необычного: у всех окружающих был тот же набор, чаще всего более привлекательный и завораживающий.

Яснина философски пожала плечами, слушая не замолкающих ни на минуту девушек, уже не обращая внимания на сыпавшиеся с трех сторон комплименты. Довольно быстро им удалось переодеть ее в наряд, представляющий собой прямую, слегка расклешенную тунику со свободно струящейся волнами юбкой, ниспадающей шлейфом на пол. Высокий лиф был отделан вышивкой и каплевидными золотистыми камнями. Тонкие ленты, усыпанные мелкой россыпью сверкающих драгоценных бусинок, удерживали ее на плечах и обвивали руки, заканчиваясь на запястьях широкими золотыми браслетами. Недоверчиво глядя то на свое отражение, то на сияющих, как начищенный медяк, служанок, с гордостью и умилением рассматривающих ее, Яснина пыталась понять, как она умудрилась вляпаться в очередную историю.

Учителя бы удар хватил, если бы он увидел ее в этом виде, разряженную, как какую-то любимую наложницу. Хотя, на последних, которых она в избытке видела при дворе, тратилось намного меньше ткани и украшений. Хихикающая рыжеволосая девушка собрала ее волосы, перевивая их такой же расшитой золотистой лентой, что и на платье, и с поклоном отступила назад. Пока она трудилась, высунув от усердия розовый язычок, другая девушка куда-то убежала, возвращаясь уже с парой резных шкатулок, в которых оказались хрустальные флакончики с духами и маленькие керамические баночки с всевозможной косметикой. Яснина хмыкнула, рассматривая услужливо подсунутый под нос довольной донельзя служанкой яркий опиат для губ. Да, Велислава бы заложила свою душу какому-нибудь демону, только чтобы он позволил ей остаться в этом месте, которое для нее, скорее всего, показалось бы раем. Ее же оно только смущало и вызывало неловкость: словно она по ошибке оказалась на месте знатной дамы, привыкшей к неге и чрезвычайной роскоши, а также вниманию к своей персоне и заботе.

Девушки убежали, возбужденно смеясь, но побыть в одиночестве долго ей не дали. Она писала письмо знакомому магу, жившему в Моравве уже много лет, надеясь прояснить сложившуюся очень странную ситуацию, когда веселая рыжеволосая девушка вернулась. Яснина с неохотой подняла голову от пергамента, а служанка изумленно уставилась на письменный прибор, которого до этого в комнате не было. Свернув письмо, ведьма небрежным движением бросила его себе за плечо, прошептав пару слов. Вспыхнуло темное пламя, и пергамент просто растворился в воздухе с тем, чтобы попасть в нужные руки. В зеленых круглых глазах появилось такое восхищение, что Яснина досадливо поморщилась. Спохватившись, девушка присела в реверансе.

-Господин приглашает вас разделить ужин с ним и его семьей.

-Княжне стало лучше?

-Да, после лекарств, что дал ей лекарь, она пришла в себя и успокоилась. Она тоже будет присутствовать на ужине. Это своеобразная традиция: наш повелитель всегда собирает всю семью по вечерам вместе, как бы занят он не был.

-Прекрасный обычай, - Яснина последовала за тараторящей служанкой, которая с гордостью показывала ей дворец, рассказывая, как его строили и из каких дальних стран привозили ковры и шелка. Подобная бессмысленная болтовня уже давно вывела бы ее из себя, заставив применить какое-нибудь малоприятное заклятье по отношению к рассказчице, но девушка делала все так непредвзято и искренне, что чародейка сама не заметила, как начала улыбаться ее шуткам.

Они вошли в огромный, ярко освещенный зал с низкими арочными потолками, отделанными позолотой. На возвышении был установлен низкий стол, вокруг которого на больших подушках уже сидели несколько человек, в том числе и сам князь, которого она сразу увидела. Девушка быстро ускользнула, поэтому ей не оставалось ничего лучшего, чем пойти к накрытому столу, у которого сновали многочисленные, облаченные в яркие шаровары и безрукавки слуги и виночерпии, наполняющие бокалы и подающие ужинающим блюда и приборы. Яснина с удивлением смотрела, как князь и маг поднимаются со своих мест, словно приветствуя ее. Сияющая княжна осталась сидеть, но посылала ей такие радостные и ослепительные улыбки, что не оставалось сомнений в том, что она действительно рада ее видеть. А вот настроение колдуньи окончательно испортилось, когда мужчина широким жестом предложил занять свободное место по правую руку от себя, в непосредственной и очень тесной близости. Яснине пришлось подчиниться, хотя она уже присмотрела себе место в отдалении, за магом. И судя по лукавому, смеющемуся взгляду, князь заметил, куда она до этого смотрела.

-Вы так потрясающе смотритесь в нашей одежде! - Азария восхищенно рассматривала ее, сложив руки и поднеся их к лицу, - правда, Камлен? Она словно рождена в Моравве, а не в Талвинии!

-Действительно, - князь, имя которого она только что узнала, обернулся к ней, дразняще улыбаясь, - настоящая обольстительная красавица, способная любого мужчину рядом с собой сделать самым счастливым на свете!