Ночь Зверя

— Время близится герр Рихтер. — Вошедший в комнату Томас отвесил поклон. — Тучи скрывают небосвод, но луна уже высоко в небесах.

— Вижу, — отрывисто, нарочито грубо сказал Рихтер. — Всё готово?

— Да, герр Рихтер. Все жители города от мала до велика, собраны на площади, как вы и велели. Включая грудных младенцев и столетних стариков.

— Не было ли инцидентов?

— Несколько прискорбных случаев неповиновения, действительно, имели место, — ответил Томас, раскрыв папку с документами. — В отчете стражи говориться, что некоторые семьи не желали покидать дома и…

— Неважно. Они них позаботились?

— Да, герр Рихтер. Их тела уже сожжены.

— Это единственное, что имеет значение, Томас. Сегодня ночью у нас нет права на милосердие и сострадание. Если мы хотим покончить с детьми Зверя, то не должны допускать ошибок. Упрямцам придется или подчиниться моему приказу или умереть. Всякий горожанин волен сам сделать свой выбор и глупцы пусть пеняют на себя. Капитан Шеффер уже вернулся?

— Он проверяет, готовы ли его люди, герр Рихтер. Сказал, то же, что и вы — не хочет ошибок.

— Капитан — отменный солдат, — одобрительно кивнул Великий Инквизитор. — Он понимает, что подобного шанса у нас не будет еще сотню лет. Сегодня ночью, в священное полнолуние, дети Зверя не смогут противиться желанию принять свои истинный облик. И все они, кем бы они ни были, будут истреблены. Будь то булочник или городской казначей, будь то светлоокое белокурое дитя или отъявленный головорез — все они закончат свой земной путь на костре посреди площади.

— Так и будет, герр Рихтер.

— Безусловно, Томас, безусловно. Однако, идем. Я хочу переговорить с капитаном, пока еще есть время.

— Все в порядке, Йозеф? — спросил Рихтер, взобравшись наверх.

— Проклятые крестьяне никак не желали идти, — буркнул Шеффер, поигрывая длинным кинжалом, рукоять которого украшал голубовато-белый ортоклаз. — Нам пришлось спалить деревню.

— Дома можно отстроить вновь, детей Зверя же выявить много труднее. Сколько лет мы воюем с этими тварями, Шеффер? Я давно потерял им счет…

— А я потерял сегодня двух своих людей, и один Господь знает, сколько потеряю еще. Ты посмотри, — капитан махнул рукой, обводя площадь небрежным жестом, — каждый второй прячет за пазухой холодную сталь, хотя все на что они годны — разрезать торт на семейный праздник. Если поднимется паника, они начнут резать друг друга!

— Когда Зверь рвется на волю, то одержимый им приобретает демоническую силу. Мы не знаем сколько их будет и может случиться так, что твоих стражников окажется недостаточно, чтобы справится со всеми, — возразил Великий Инквизитор. — Мою душу греет мысль о том, что и простые сыны божьи вступят этой ночью в борьбу с силами зла. Если же кому-то суждено погибнуть по ошибке, что же, Господь разберется кому вверх, а кому вниз.

— Сегодня — великая ночь, — провозгласил Великий Инквизитор, выйдя вперед. — Ночь, когда дети Зверя будут навсегда…

— Первый есть, — сказал Шеффер. — Славная работа, но это только начало.

— Кажется, их больше чем мы ожидали, — задумчиво проговорил Великий Инквизитор.

— На костер его! — крикнул Шеффер, но никто его не услышал, а тем, кто услышал, не было дела до еще одного мертвого Зверя — они сражались с живыми. Какой-то перепуганный человек попытался вскарабкаться на помост и Шеффер ударил его ногой в лицо. Несчастный упал с отчаянным криком и тут же его накрыл сгусток тьмы — черной, мохнатой, со скалящейся пастью полной клыков и горящими адским огнем глазами. Кто-то из стражников выпалил в Зверя из мушкета, другой ткнул во вздыбленный мех горящим факелом…