Прекрасная Дева Орков (Леди Назгул)

Е.Клещенко

Прекрасная Дева Орков

(Леди Назгул)

Моей сестре.

Орочья деревушка оказалась именно там, где ожидали ее найти: в долине, у верховий ручья. В молчании выслушали эльфы своих разведчиков, в молчании они ждали слова предводителя. Отряд пришел из Северного Сумеречья. - Без малого две тысячи лет носил это название Эрин Ласгален, Ясный Бор. Срок немалый даже для Дивного Народа. Тьма рассеялась, но привычное имя не торопилось исчезнуть из памяти людей и эльфов. И немудрено: любой из жителей Арды, сказав "Сумеречье", вспоминал не только шевелящуюся Завесу Тьмы, но и упорный народ, что век за веком пел свои песни в ее тени. Сами обитатели прекраснейшего из северных лесов по-прежнему именовали себя эльфами Сумеречья - теми, кто смотрел на звезды сквозь черную мглу. Теперь все переменилось. Окончилась Война Кольца, и земли к востоку от Мглистых гор наслаждались покоем. Рухнули стены Дол Гулдура - твердыни Кольценосцев, жуткая нечисть была перебита, и воцарился долгожданный мир. Но сами Мглистые горы по-прежнему таили угрозу. Туда бежали от возмездия полчища орков, смешавшись с убогими племенами, которые Черный Властелин не смог или не успел поставить под свои знамена, - с вольными орками, одичавшими, нищими и неспособными на большие лиходейства. Среди лесных эльфов не нашлось бы охотников, готовых преследовать дичь столь же отвратительную, сколь и глупую. Сверх того, гнусные твари больше не делали набегов. Однако мало-помалу они вернулись к своему исконному занятию грабить и убивать путников в той части Западного тракта, которая проходит через горы. Нападения повторялись снова и снова, и, наконец, Эльфы, Люди и Гномы порешили уничтожить орочью мерзость. Первыми в горы отправились эльфы - не было на Севере разведчиков лучше, чем подданные Владыки Трандуила. Конные и пешие отряды эльфов осматривали западные и восточные предгорья, ущелья, распадки и тропы вдоль тракта. Переходы в горах обычно совершались днем, при солнечном свете. Хоть лесные эльфы и любят ночь, зато орки ненавидят солнце и не покидают своих пещер, покуда оно не скроется. Разведчики выслеживали орков - следов эти неопрятные твари оставляют более чем достаточно. Но строг был наказ не вступать в стычки с разбойничьими шайками - "отныне да не прольется попусту ни капли эльфийской крови в землях Арды". Настали счастливые времена, светел был день, и ясны звезды. Но близился рок Дивного Народа, и в шуме Леса все явственней звучал шум Моря. И благороднейшую Эльдар, и самого беспечного из тех, кто распевал под кронами Ясного Бора, ждала единая судьба. Значит, рано или поздно поскачут по Западному тракту всадники в зеленых одеждах, и не вернутся в свой лес. Долгая дорога приведет их в Серебристые Гавани, где ожидают корабли, готовые к отплытию. Исполнится предначертанное - навсегда умолкнут эльфийские песни в лесах Средиземья. ...Как было сказано, эльфы ожидали решения предводителя. Кончались запасы воды, и они свернули к маленькой речушке - скорее, большому ручью, не обозначенному на карте, но памятному многим из них по путешествиям иных времен. И тут отряд подстерегала неудача. Ручей не покинул своего русла, но вода в нем замутилась и источала запах нечистот. Причина была понятна еще до того, как вернулись двое, отправившиеся к верховьям: там поселились орки. Отряд вел Тингрил из рода Трандуила, славный высоким происхождением и воинской доблестью. Была за ним и темная слава: двадцать дней Тингрил пробыл в плену у орков из самого Мордора. Эльфы редко возвращались живыми из руки Черного, а тех, кто вернулся, встречали не только радостью, но и опаской, - словно зараза Тьмы пристала к ним. Никто в отряде не знал Тингрила прежде. Но теперь, после двух месяцев, проведенных под его началом, разведчики прониклись к нему доверием, хоть каждый и удивлялся про себя суровому облику предводителя, белым прядям в его темных волосах, как бывает у Смертных. Говорили, что руки его изуродованы пытками, - лето и на исходе было теплым, а Тингрил не снимал перчаток. Он по праву слыл знатоком орочьих повадок, и даже понимал некоторые из их наречий. - Почему вы думаете, что это смирные орки? - спросил предводитель. - Скорей всего, смирные, - ответил Элендар, старший из двух посланных, золотоволосый и светлый, как летний вечер. - Кострища небольшие, и следы не ведут к тракту. - Много ли их там? - Мы видели два отверстия в склоне, и рядом еще десять или двенадцать землянок. Трудно сосчитать точно, их крыши сливаются. Самих тварей нигде не видно, еще не вылезли. - Солнце клонилось к западу, но до заката оставалось часа три. - Откуда тогда взялись нечистоты в воде?! - воскликнул в сердцах Элуин, бессменный кашевар отряда. Последний час пути он только и рассуждал о похлебке с кореньями и травами, приготовлением которой он займется, едва наберут воды в котел. - Эти твари, пропади они вместе с Черным, - не могли же они за ночь натащить столько грязи, что за день ручью не унести! - Отчего ж не могли, - усмехнулся темноволосый Келион, который никогда не удивлялся дурным вестям. - Ты недооцениваешь орков, друг Элуин. Они и не на такое способны. - Я не знаю, на что тут похожа вода ночью, - сказал Элендар, - но откуда вот эта грязь - мы поняли. Ручей стекает со скалы, а шагах в тридцати от нее есть маленький бочажок. Туда они навалили всяких горшков и котлов... Отвращение, с которым он произнес эти слова, отразилось в лицах товарищей. - Значит, вода негодная, - договорил за него Келион. - Но наших запасов хватит на вечер и утро... - Запасов в обрез, - сообщил Элуин. - Коней нам не напоить... Нариндол! окликнул он эльфа, который вел в поводу двух коней вдоль ручья. - Кони пьют? - Не пьют и не будут, - был ответ. - Я не дам им того, что не годится мне самому. Настоящее имя говорившего было Нарендил, но он охотно отзывался на прозвище Нариндол - Огненная Голова, а попросту Рыжий. Действительно, волосы его оттенком напоминали скорее медь, чем золото. Он вырос с матерью и, верно, поэтому был жалостлив и насмешлив, а в бою склонен к неоправданному риску. В отряде Нарендил, за его любовь к живым тварям, стал кем-то вроде конского лекаря. - Что же делать, - в голосе Келиона звучала покорность судьбе. - Далеко ли до другой реки, предводитель? - День пути, - ответил Тингрил, - мы не доберемся и к утру. Я предлагаю вам другое: подняться в долину, откуда течет ручей, и там встать лагерем на день. - Как так? - первым опомнился Элуин. - Рядом с орками? - Боюсь, что выбора у нас нет, - сказал предводитель. - Кони устали. Положим, еще ночь они выдержат, но если и там нас встретят орки... Пусть скажет Нарендил. - Это верно, - согласился Нарендил, - коням нужны отдых и вода. Только в той долине вода-то найдется, а что до отдыха... Вы же знаете, как действует на них запах этих тварей. - Не только на коней, - заметил Келион. - Я сам покоя не найду, коли под самым боком будут десятки вонючих орков. - Келион прав, предводитель, - впервые заговорил Имлас, который ходил в долину вместе с Элендаром, - младший в отряде, сереброволосый и синеглазый. - Не знаю, как другие, а я глаз не сомкну. От этих лачуг так и веет смрадом и тьмой! - Но мы можем встать в отдалении от их деревушки, - невозмутимо сказал предводитель. - Велика ли долина? - Невелика, - ответил Элендар, - от орков не отойти дальше, чем на четверть лиги. - А кругом скалы, - добавил Имлас. - Это немыслимо! - Они же все там излазили, истоптали, там каждый камень провонял ими! - Да ведь это маленький Мордор! Где мы найдем травы для коней?! - Трава там есть, - перебил Элендар, - им не под силу вытоптать ее всю. - Пусть так, - но там, должно быть, всюду их следы!... И ночью они будут вопить... - И кто знает, сколько их в этих пещерах? - В пещерах их не может быть много, - все так же спокойно сказал Тингрил. - Если они строят землянки, значит, пещеры неглубоки и не уходят под горы. - Верно, чего ради им выползать на дневной свет, коли можно пожить в темноте и зловонии! - Я лучше устроюсь в орлином гнезде, в медвежьей берлоге! - Элуин сердито встряхнул темными кудрями и так оглядел товарищей по оружию, будто сомневался в их рассудке. - Как знаете, доблестные эльфы, но меня тошнит от подобного соседства! Не понимаю, зачем и толковать об этом. В самом деле, не стоит говорить, какую ненависть питают квэнди к своим исконным врагам. Все повадки орков, самые звуки их наречий настолько отвратительны эльфу, что предложение Тингрила казалось и впрямь немыслимым. По доброй воле провести две ночи и день в долине, занятой этими тварями... Однако все понимали, что отряду нужна передышка, а ночной переход, который неизвестно чем завершится, может быть слишком тяжел для коней. - Говорил я, надо было отправляться пешими, - мрачно добавил Элуин после недолгого молчания. Никто не возразил ему, да он и сам знал, что пешими они не прошли бы и половины своего пути. - Что скажете, доблестные эльфы? - обратился Тингрил к притихшим воинам. - Жаль коней, - сказал Нарендил. - Да что там, надо оставаться здесь, - твердо произнес Элендар. - На войне мы видывали их и ближе. Будем жечь можжевельник, это отобьет вонь.