Джамайка

Орсон Скотт Кард

ДЖАМАЙКА

Подготовительный курс по химии был просто полным надувательством, и Джам Фишер это знал. Средняя школа «Ридль» представляла собой отстойную яму всей системы образования округа. Но кому-то из чиновников пришло в голову совершенно логичное, на их взгляд, решение: коль статистика именно по этой школе показывает самый высокий уровень поступивших в колледж и самый высокий балл выпускников, то, значит, все учащиеся «Ридля» должны пройти через подготовительные курсы.

Стоит ли молча мириться с подобными выходками начальства? Очевидно, стоит, если ты хочешь по окончании средней школы «Ридль» поступить в колледж, получить ученую степень и устроиться на хорошую работу.

Среди учащихся школы «Ридль» Джам, пожалуй, был одним из немногих, кто возлагал хоть какие-то надежды на дополнительные занятия по химии. Но теперь понял: вместо того чтобы оказаться в одном классе с детьми, желающими хоть чему-нибудь научиться, он попал в класс, полный профанов, идиотов и даунов.

Конечно, он отдавал себе отчет, что не вполне справедлив. Да, они не дураки безмозглые, просто серьезно отставали в начальной подготовке. Не у каждого же мама окончила колледж, а книг-то у них в доме, поди, маленькая полка в гостиной, и на той валяются ни разу не раскрывавшиеся подарки от родственников.

Справедливо или несправедливо, а результат вполне предугадывался. Чтобы дать надежду отстающим, учебный план составили с откровенно заниженными требованиями. Таким образом, Джаму пришлось вдвое больше заниматься самостоятельно, чтобы рассчитывать на успешную сдачу тестов по окончании подготовительных курсов. Мама сошла бы с ума, если бы он упустил возможность набрать достаточный балл для перехода в колледж: «Не наберешь очков для получения стипендии, останешься с дипломом школы „Ридль“, а значит, возьмут тебя только на должность поломоя».

И вот в первый день начального курса обучения он сидел и слушал преувеличенно дружелюбного учителя, пытавшегося излагать химию в шуточной форме.

— Что я хочу вам показать? — вещал мистер Лодон. — Философский камень. Давным-давно алхимики думали, что он способен превращать любой металл в золото. — Он вручил камешек Амалю Пирси в первом ряду. — Поэтому, прежде чем мы двинемся дальше, я хотел бы, чтобы каждый из вас познакомился с ним — посмотрел, потрогал, понюхал. Что угодно делайте, мне все равно…

— Если надо нюхать, то я отказываюсь после Амаля, — заявила Сина Робльз.

В классе засмеялись, в то время как Амаль, не расположенный к веселью, просто пощупал камень и, пожав плечами, передал его дальше.

Образец породы переходил из рук в руки, вперед и назад по рядам парт. Насколько Джам успел разглядеть, он очень походил на янтарь — желтый и полупрозрачный. Но никто не заметил ничего необычного, пока камень не попал к Ронде Джонс. Прикоснувшись к нему, она завизжала и уронила на пол. Камешек закатился под соседнюю парту.

— Жжется! — воскликнула девочка.

«Не жжется, а током бьет, — подумал Джам. — Янтарь накапливает статический заряд».

По всей видимости, именно эту шутку и задумал сыграть мистер Лодон.

Но мальчик держал язык за зубами. Заиметь в лице учителя врага Джам хотел бы в самую последнюю очередь. Он уже проучился год, постоянно конфликтуя с преподавателями, и хорошего в этом было очень мало.

— Подними! — приказал Лодон. — Нет, не ты. Она. Тот, кто уронил.

— Меня зовут Ронда, — сказала девочка. — И я не собираюсь его поднимать.

— Ронда… — Учитель заглянул в длинный список. — Джонс. Ты поднимешь камень и сожмешь его как можно крепче.

Она ответила упрямым взглядом и сложила руки на груди.

Смирившись, Джам Фишер заговорил, чтобы отвести от нее гнев:

— Это какой-то опыт?

Лодон впился в него взглядом. Отличное начало, Джам!

— Я сейчас разговариваю с мисс Джонс.

— Я только хотел бы узнать, насколько это важно, — сказал Джам. — Думаю, что это вовсе не философский камень. Это всего-навсего янтарь, который накапливает статическое электричество. Когда она притронулась, ее ударило током.

— Ох, прошу простить меня, я должен кое-что проверить. — Мистер Лодон снова уткнулся носом в список. — Нет, все правильно, учитель здесь я. А ты кто такой?

— Джам Фишер.

— Джам? О, нашел! Полностью тебя зовут Джамайка Фишер. Первый раз вижу мальчика по имени Джамайка.

Послышались смешки, но редкие и негромкие, поскольку в младших классах Джам дрался до крови с каждым, кто смел утверждать, будто Джамайка — девчачье имя.

— У вас перед глазами все данные, — ответил он. — Разве в классном списке нет указаний рядом с именами — мальчик или девочка?

— Очень джентльменский поступок, мистер Фишер, попытка выручить мисс Джонс, но она все-таки поднимет этот камень.

Джам понимал, что совершает классическое самоубийство, но что-то в его душе восстало против хамской выходки учителя. Он поднялся и шагнул вперед. Лодон отступил, должно быть испугавшись, что Джам его ударит. Но мальчик просто заглянул под парту, куда закатился камень, и протянул руку, твердо вознамерившись его поднять.

В следующий миг он осознал, что кто-то хлопает его по щекам. Да что он себе позволяет?! Джам поднял руку, чтобы дать сдачи. Вернее, хотел поднять руку. Из-за странной слабости удалось приподнять ее над полом не больше чем на дюйм, а потом снова пришлось уронить.

От пола? А почему он лежит на полу, лицом к потолку?

— Поднимите веки, мистер Фишер, — приказал Лодон. — Мне нужно посмотреть, расширены ли ваши зрачки.

Это что, какой-то допинг-контроль?

Джам попытался произнести эти слова вслух, но губы не подчинились.

Еще шлепок.

— Перестаньте! — прокричал он.

Точнее, прошептал.

— Подними веки.

С большим трудом Джам открыл глаза.

— Сотрясения нет. Твои мозги не пострадали, хоть ты и ударился головой об пол. Поднимайтесь. А вы двое — помогите ему!

— Нет, спасибо, — пробормотал Джам.

Но двое учеников уже кинулись к нему, опасаясь гнева Лодона больше, чем слабых протестов одноклассника.

— Я сам встану, — сказал Джам.