Страж штормов

Дженни Вурц

Страж штормов

Пролог

ХРОНИКИ ВАЭРЕ повествуют о беде, постигшей некогда в Эльринфаэре демонов мхарг. Их сковал заклятиями волшебник ветра и волн Анскиере, которому взялся помогать Ивейн, Повелитель огня и земли, ибо чарами одного мага одолеть таких могучих противников нелегко. Но в решающий миг, гласят легенды, в тот момент, когда опасность была особенно велика, Ивейн предал своего товарища из зависти к его могуществу.

И все-таки Анскиере выжил и наложил на демонов мхарг путы, и связывающие демонов чары по сей день держатся благодаря магической силе волшебника ветра и волн. Ни Анскиере, ни Ивейн ни разу не обмолвились о своей ссоре на одиноком скалистом острове в Северном море. Однако, если верить морякам, ветер там до сих пор повторяет слова, обращенные Анскиере к Ивейну, настолько слова эти были пропитаны магией:

— Ты нанес мне смертельную обиду, Ивейн. Простить ее — не значит забыть. И вот какое заклятие я наложил на тебя: ты явишься по первому моему зову и выполнишь любое приказание, пусть даже тебе придется потратить на это всю жизнь. А если ты умрешь, не успев послужить мне, власть моя перейдет на твоего старшего сына, а затем на его сына, и так до тех пор, пока долг не будет уплачен.

На берегу этого острова, исхлестанного прибоем, лежит камень с надписью — люди говорят, что это ответ Ивейна: «Призови меня, волшебник, и познаешь печаль. Знай, ни от меня, ни от моих потомков тебе не будет пользы».

1. СТРАЖ ШТОРМОВ

РЫБАКИ нерешительно топтались перед дверью; ветер с моря теребил их домотканую одежду, заставляя ее казаться еще более скверно пошитой. Наконец самый крепкий и высокий рыбак, с грубым, обветренным до кирпичного цвета лицом, громко постучал и тут же отступил.

Дверь отворилась, тускло-оловянный отблеск заката осветил возникшего в темном проеме человека.

— Анскири? — отрывисто спросил рыбак, скрывая робость за резким тоном.

— Да, я Анскиере, — тихий ответ вернул имени его иноземное звучание. — Что-то случилось?

Страж штормов острова Имрилл-Канд шагнул за порог, морской ветер разметал по плечам его длинные белые волосы. Волшебник, одетый в простую шерстяную одежду, был стройным, сероглазым, с правильными четкими чертами лица; держался он с достоинством, свойственным людям, обладающим истинной силой.

— Тебя ждут в Адиновой Пристани, волшебник, — буркнул рыбак.

— И все-таки — что стряслось? — Светлые глаза Анскиере обежали стоящих перед ним людей.

Ни один из них не ответил, ни один не встретился с волшебником взглядом. Бриз обдувал обветренные лица мужчин, переминавшихся с ноги на ногу; рыбаки топтали гальку и траву, пряча в карманах непромокаемых курток руки, загрубевшие от бечевы сетей.

Страж штормов отвел глаза и коснулся дверного косяка тонкими сильными пальцами, стараясь двигаться медленно, чтобы никого не испугать.

— Я иду. Только погашу очаг. Анскиере вернулся в дом.

За его спиной послышался сердитый шепот, звук плевка, но волшебник как будто ничего не услышал. Потом тишину нарушали только далекие вздохи волн.

Наконец Анскиере вышел, накинув черно-серый плащ, спрятав под капюшон серебристые волосы. В руке он держал завязанную сумку из крашеной кожи: похоже, догадался, что обратно может уже не вернуться. Никто из местных жителей не видел ни плаща, ни сумы волшебника с тех пор, как тот появился на Имрилл-Канде пять зим назад.

Пробивающийся сквозь разрывы в облаках солнечный свет позолотил берег. Анскиере остановился, оглядел приютивший его каменистый мыс, потом повернулся к океану. Рыбаки недовольно зашевелились, но Анскиере еще долго не сводил глаз с горизонта. Наконец запер дом.

— Я готов.

Они двинулись в путь по скалистым сопкам. Рыбаки шли вразвалку, тогда как походка волшебника выдавала в нем человека, привыкшего к жизни на суше. За всю дорогу Анскиере не произнес ни единого слова и ни разу не оглянулся.

Страж штормов и его спутники увидели Адинову Пристань задолго до того, как до нее добрались: городок прилепился к скалам над гаванью, словно гнездо чайки. За россыпью лачуг, сложенных штабелями бочек и сохнущих рыбацких сетей чернела путаница такелажа: в бухте стояло на якоре пять военных кораблей; шестой пришвартовался у рыбацкого причала.

Обычно в полдень улицы города были пусты, но сейчас там бурлил народ и повсюду виднелись группы солдат, о которые разбивались беспокойные людские волны.

Анскиере остановился на вершине холма и откинул капюшон.

— Люди короля?

В траве у его ног прошелестел ветер, предупреждая, что в волшебнике разгорается гнев, но голос Анскиере звучал по-прежнему мягко:

— Так вот почему вы меня позвали? Крепко сбитый рыбак сжал кулаки.

— Не задавай вопросов, Анскиере!

Он махнул рукой, указывая на тропу, но волшебник не двинулся с места.

— Он имеет право знать, Морден! — неуверенно и встревоженно вступил в разговор другой рыбак. — Пять лет он был нашим Стражем штормов, и за это время ни один из нас не погиб в море. Объясни ему толком!

Морден сжал губы и отвел глаза.

— Мы не можем дать тебе убежище.

— Я об этом и не просил. — Анскиере отыскал взглядом своего заступника и узнал, хотя мальчик уже превратился в юношу. — Ответь мне ты, Эмиен, — тот невольно вздрогнул, услышав свое имя, — зачем явились на Имрилл-Канд эти корабли? Что привело сюда людей короля?

Эмиен глубоко вздохнул, глядя на свои руки, успевшие покрыться шрамами от сетей, хотя он был совсем юным.

— Страж штормов, в «Бочке рыбака» тебя ждет констебль. У него ордер на твой арест, подписанный королем.

Анскиере посмотрел вдаль.

— Вот как?

— Клянусь священными огнями Кордейна! — воскликнул Эмиен, в его голосе зазвучали слезы. — Страж, они говорят, что ты убийца. Рассказывают, будто ураган снес деревни, разметал скот и потопил лодки у берегов Тьерл Эннета. И будто бы все это твоих рук дело. Люди тонули и звали на помощь… — Юноша запнулся. — А ты смотрел, как они гибнут, и хохотал до слез. У солдат есть посох с твоим знаком — с тем, который ты носил, когда впервые появился здесь.

— Сокол в тройном круге, — тихо промолвил Анскиере. — Да, я помню этот знак. Спасибо, Эмиен.

Юноша испуганно попятился, пораженный спокойствием волшебника, ведь тому, кого признавали виновным в черном колдовстве, грозила смерть на костре.

— Неужели это правда? — спросил Эмиен.

— У всех есть враги. — Анскиере уверенно шагнул на тропу.

Ветер стих, повисла зловещая тишина.

Над рыночной площадью качалась густая пыль: весь поселок собрался посмотреть, как предъявят обвинение Стражу штормов. Отряды королевской гвардии с мрачным усердием прочесывали улицы, спешившиеся уланы заполонили все проходы между ларьками торговцев. Перед входом в таверну «Бочка рыбака» установили помост из досок, положенных на чаны для соленья, и на этом возвышении расположились разодетые в парчу чиновники.

— Мы привели его! — крикнул Морден, перекрывая гам толпы.

— Успокойся. — Анскиере бросил на него зловещий, как штормовое небо, взгляд. — Я пойду сам, если вообще пойду.

Морден смутился.

— Так иди.

Рыбак отступил в сторону.

Анскиере прошел мимо него, и хотя серый плащ волшебника выделялся в море коричневых и рыжих одеяний, словно пенный гребень волны, никто не замечал Стража штормов, пока он не встал перед возвышением. Волшебник опустил на землю свою суму, и толпа подалась назад, оставив его одного перед помостом.

— Если вы искали Анскиере, я здесь. — Холодные светлые глаза в упор взглянули на чиновников.

Собравшиеся на возвышении зашушукались, потом смолкли, и толстяк в красном камзоле, важно надув поросячьи щеки, наклонился вперед.

— Я констебль королевского суда. — Он сделал многозначительную паузу. — Ты, Аншири, — тягучий западный акцент исковеркал имя волшебника, — обвиняешься в убийстве более четырех тысяч человек, погибших недавно на острове Тьерл Эннет.