Тень темной королевы

Раймонд Фейст

Тень темной королевы

ПЕРСОНАЖИ

Агларана — Королева эльфов в Эльвандаре Алика — «демон», повариха на Острове Мага Альталь — эльф из Эльвандара Эйвери, Руперт (Ру) — парень из Равенсбурга, товарищ Эрика фон Даркмура; позже заключенный; позже солдат в отряде Кэлиса Бигго — заключенный; позже солдат в группе Эрика Кэлис — полуэльф-получеловек, сын Аглараны и Томаса, известен как «Крондорский Орел»; командир отряда воинов Кудли — наемник-убийца Давар — наемник в отряде Нахута Де Лонгвидь, Роберт (Бобби) — сержант в отряде Кэлиса Де Савона, Луи — заключенный; позже солдат в отряде Кэлиса Дьюрэни — наемник в отряде Кэлиса Эллия — эльфийская женщина, спасенная Мирандой Эмбриса — девушка из деревни Винэт Эстербрук, Джекоб — торговец из Крондора Фэйдава, генерал — главнокомандующий войсками Изумрудной Королевы Финия — женщина из деревни Винэт Фостер, Чарли — капрал в отряде Кэлиса Фрейда — мать Эрика Галаин — эльф из Эльвандара Гэйпи — генерал в армии Изумрудной Королевы Герта — старая ведьма-угольщица, которую встретили Эрик и Ру Гудвин, Билли — заключенный; позже солдат в отряде Кэлиса Грейпок, Оуэн — мечмастер барона Даркмурского; позже офицер в отряде Кэлиса Грицдаль, Гельмут — торговец Хэнди, Джером — солдат в отряде Кэлиса Джарва — ша-шахан Семи Народов Сааура Джатук — сын и наследник Джарвы, позже ша-шахан уцелевших саауров Кэйба — щитоносец Джарвы Келка — капрал в отряде Нахута Кали-ши — принятое на Новиндусе имя Богини Смерти Лалиаль — эльф из Эльвандара Лендер, Себастьян — ходатай и стряпчий в кофейне Баррета в Крондоре Лимс-Крагма — Богиня Смерти Маркос, именуемый Черным — легендарный маг и чародей; считается величайшим из известных магов Марстин — матрос на «Месть Тренгарда» Матильда — баронесса Даркмурская Мило — трактирщик и содержатель постоялого двора «Шилохвость» в Равенсбурге Миранда — таинственная подруга Кэлиса Монис — щитоносец Джатука Мугаар — барышник с Новиндуса Муртаг — сааурский воин Накор Изаланец — странный спутник Кэлиса Натан — новый кузнец на постоялом дворе «Шилохвость» в Равенсбурге Натомби — бывший кешийский легионер, затем солдат в отряде Кэлиса Пуг — известен также как Миламбер; великий маг; считается, что силой и знаниями он уступает только Черному Маркосу Риан — один из наемников Зилы Розалина — дочь Мило Рутия — Богиня Удачи Шати, Джедоу — солдат в отряде Кэлиса Шайла — родной мир саауров Шо Пи — изаланец, бывший жрец бога Дэйлы; позже заключенный; позже солдат в отряде Кэлиса Тэйберт — трактирщик в Ла-Муте Тармил — крестьянин из Винэта Томас — супруг Аглараны, отец Кэлиса; носитель доспехов Ашен-Шугара, последнего из Повелителей Драконов Тиндаль — кузнец на постоялом дворе «Шилохвость» в Равенсбурге Фон Даркмур, Эрик — незаконный сын барона фон Даркмура; позже заключенный; позже солдат в отряде Кэлиса Фон Даркмур, Манфред — младший сын Отто; позже барон Фон Даркмур, Отто — барон фон Даркмур, отец Эрика, Стефана и Манфреда Фон Даркмур, Стефан — старший сын Отто Зила — вероломный предводитель наемников

ПРОЛОГ. ИСХОД

Барабаны гремели.

Воины пели боевые гимны, готовясь к предстоящей битве. Потрепанные боевые знамена вяло свисали с окровавленных копий, а густой дым окутывал небо от горизонта до горизонта. Зеленокожие саауры, чьи лица были раскрашены желтым и красным, смотрели на запад, туда, где пожары отбрасывали багрово-коричневые отсветы на черную пелену дыма, закрывшую заходящее солнце и привычный узор западных вечерних созвездий.

Джарва, ша-шахан Семи Народов, правитель Империи Лугов, владыка Девяти океанов, не мог оторвать взгляд от картины разрушения. Весь день вдали вспыхивали пожары, и даже на таком расстоянии были слышны рев победителей и крики их жертв. Ветер, когда-то напоенный сладким ароматом цветов и густым запахом пряностей, сейчас нес с собой лишь едкий смрад обугленного дерева и горелого мяса. Даже не глядя, Джарва знал, что у него за спиной люди укрепляют сердца перед схваткой, в душе понимая, что битва проиграна и народ Сааура обречен на гибель.

— Повелитель, — произнес Кэйба, его щитоносец и товарищ с рождения.

Джарва обернулся и увидел в глазах друга бледную тень беспокойства. Для всех, кроме Джарвы, лицо Кэйбы было непроницаемой маской; но ша-шахан читал его так же легко, как шаман читает священный свиток.

— Пантатианин здесь.

Джарва кивнул, но не сдвинулся с места. Сильные руки в жесте отчаяния сомкнулись на рукояти боевого меча. Туалмасок — «Выпивающий Кровь» на древнем языке — служил куда более весомым символом власти, нежели корона, которая надевалась лишь в исключительных случаях. Он вонзил лезвие в землю, принадлежащую его возлюбленному Табару, древнейшему народу мира, называемого «Шайла». Семнадцать лет Джарва бился с захватчиками, и семнадцать лет они неуклонно оттесняли его воинов к самому сердцу Империи Лугов.

В тот день, когда он еще юношей принял меч ша-шахана, сааурские воины прошли перед ним по старинной дамбе, что перекрывала Такадорскую Узкость — пролив, соединяющий Такадорское море с океаном Кастак. Войска шли шеренгами по сто всадников — это называлось центин; сотня центинов составляла джатар, десять тысяч воинов. Десять джатаров образовывали хостин, а десять хостинов

— орид. В зените могущества Джарвы на призыв его боевой трубы откликались семь оридов, семь миллионов воинов. Они были в непрестанном движении, их кони паслись на просторах Империи, а дети росли, играли и дрались среди повозок и походных шатров. Империя была столь велика, что, если скакать не останавливаясь, путь от Сибула до дальних границ занял бы полный оборот луны и еще половину, а чтобы пересечь ее от края до края, потребовалось бы вдвое больше времени.

Ежегодно один орид оставался возле столицы, а остальные кочевали вдоль границ, обеспечивая мир и усмиряя тех, кто отказывался платить дань. Тысяча городов с побережий девяти океанов посылали ко двору ша-шахана яства, сокровища и рабов. А раз в десять лет лучшие воины семи оридов собирались в Сибуле, древней столице Империи, на большие игры. Столетиями Сааур покорял земли Шайлы, пока неподвластными ша-шахану не остались лишь народы, живущие у самых границ мира. Джарва лелеял надежду стать тем ша-шаханом, который, осуществив мечту предков, присоединит к Империи последний город и будет править всей Шайлой.

Четыре огромных города пали под натиском его оридов, еще пять сдались без боя — а потом орид Паты подошел к воротам Ахсарта, Города Жрецов, и этот день стал началом несчастий.

Джарва укрепил свой дух, стараясь не показывать виду, что его угнетают крики, доносящиеся сквозь сумерки. Это кричали его люди, которых волокли к пиршественным ямам. Те немногие, которым удалось спастись, рассказывали, что пленникам, убитым сразу, возможно, еще повезло — не говоря уже о тех, кому посчастливилось пасть в бою. Они утверждали, что захватчики способны овладевать душами умирающих и вечно терзать их, не позволяя теням убитых найти последнее пристанище среди своих предков, ставших всадниками в Небесном Ориде.

Стоя на высоком плато, Джарва озирал древнюю родину саауров. Здесь, меньше чем в полудне езды от Сибула, разбили лагерь потрепанные остатки его некогда могучего войска. Даже в этот тяжелый для Империи час присутствие ша-шахана заставляло воинов выпрямить спины, поднять подбородки и с презрением смотреть в сторону далекого противника. Но эта поза была фальшивой; в их взглядах ша-шахан отчетливо видел то, чего ни одному владыке Девяти океанов никогда не доводилось видеть в глазах сааурского воина, — страх.