Лабиринты тьмы (СИ)

Тера

Лабиринты тьмы

I

Земля

Две фигуры следили за медленно заходящим солнцем. Закат в мегаполисе не производил такого грандиозного впечатления как на природе. Редкие облака плавно двигались по небу, сливаясь в причудливые формы.

— Это точно? Ошибки быть не может? — первый, высокий и смуглый, повернулся к худощавому пожилому мужчине.

— Нет. Все исследования показали, что, к сожалению, мы были правы. Оно надвигается.

— Значит, шанса на спасение нет?

— Если бы мы ликвидировали угрозу раньше — эта проблема сейчас перед нами не стояла, — раздраженно выпалил худощавый.

— Зло, совершенное ею, не перевешивает сделанного добра, — спокойно возразил Майрос.

— Само ее существование — зло. Она должна была умереть намного раньше.

— Возможно. Скажите мне, если бы она была жива, это бы смогло что-то изменить?

— Не знаю, — задумчиво ответил худощавый. Прошлое должно оставаться в прошлом, а тот, кто об этом забывает, расплачивается кое-чем подороже собственной жизни.

Дариния

Серые стены давили на меня подобно могильной плите, ледяной пол холодил босые ступни. Меня со всех сторон окружал камень, излучающий странное голубоватое свечение. Зуран — единственное средство в этом мире способное сдержать темную силу.

Обманув меня, Тирэн не учел одной простой вещи — я никогда никому не покорюсь, как бы пафосно это не звучало. Повелитель мира Темной звезды плохо меня знал, либо был слишком уверен в себе. И вот итог — я здесь — в каменном плену, а он снова размышляет — стою ли я потраченного на меня времени.

Три месяца назад

— Я тебя ненавижу, — истерика была готова меня захлестнуть в любой момент, но пока что я сдерживалась.

— Знаю, — кивнул Повелитель, — но это ничего не меняет. Ты здесь, в моем мире и тебе нет пути назад.

— Только вперед, — прошептала я, рассматривая грозное лицо своего дядюшки.

Что же, ему удалось меня провести и добиться своего. Надолго ли? Знает ли он, что меня не так просто удержать в плену, как бы он ни был в себе уверен.

— Кто я теперь? — горько спросила я.

— Пойдем! — Тирэн сделал приглашающий жест, — тебе давно пора принять свою судьбу.

На крыше было прохладно и гулял ветер, но я подошла к перилам, не обращая внимания на озноб. Знакомое место. Кажется, именно здесь меня убивали в прошлый раз. И чем же Тирэн собирается удивить сегодня?

Небо над нами всколыхнулось, свет померк, и я приложила усилия, чтобы не отшатнуться. Звезда! Она вот-вот взойдет, и я окажусь перед ней беспомощной и бессильной.

— Смотри! — мягко прошептал Тирэн, почти касаясь уха губами, — сегодня она взойдет для тебя!

— Польщена! — выдавила я и отступила на шаг от перил, впечатываясь спиной в грудь Тирэна.

— Не бойся!

— Пусти! — процедила я сквозь зубы, изо всех сил вырываясь из его рук.

Он развернул меня лицом к себе, и тут я увидела его глаза — огромные черные омуты.

— Прими это не сопротивляясь, и тебе не будет больно, — он прижал меня к себе, стараясь подавить сопротивление.

— Ненавижу, — всхлипывая, крикнула я, и, извернувшись из последних сил, оттолкнула его от себя.

Я не совсем четко представляла — куда я бегу. Первая мысль — прыгнуть с крыши, была мгновенно отброшена. Я не умру, а, покалечившись, буду беспомощна перед темным светилом. Хотя мои теперешние метания не очень то напоминают попытку спасения. Дверь на крышу захлопнулась, когда мне до нее оставалось несколько шагов. Обернувшись, я зло посмотрела на Тирэна, равнодушно наблюдавшего за моими действиями.

Вспышка угасающего света возвестила о том, что мое время закончилось. Сопротивляться бесполезно, я та, кто я есть, и первый в моей жизни рассвет ничего уже не изменит. Я всегда принимала то, чему не могла сопротивляться, пока не обращала это в свою пользу. Последней связной мыслью было — они еще пожалеют!

— Посмотри на меня! — голос проникал в самую душу, если она еще у меня была.

Я открыла глаза и посмотрела прямо на него. Было больно и страшно. А еще было такое чувство, будто я заполнена чем-то под завязку. Чем-то, что теперь я не могла просто игнорировать. Часть меня, вторая половина, которая способна поглотить первую. Было ли это тем злом, которого я так опасалась? Возможно. Но если я стала частью этого зла, придется нам как-то жить вместе.

Лежа на каменных плитах, я смотрела на склонившегося надо мной Тирэна, равнодушно прикидывая в уме, смогу ли с ним тягаться в данный момент. Видимо увидев на моем лице отголоски мыслей, он, жестко улыбнувшись, потянул меня к себе за ворот. Наши, теперь уже одинаковые, глаза встретились, и я не смогла удержаться. Зная, что делаю отчаянную глупость, я прильнула к нему и выпустила на свободу пока еще незнакомую мне силу. Не сводя глаз с Тирэна, я попыталась вытянуть из него его жизненную силу, убить, но встретила преграду, от столкновения с которой весь мой боевой запал тут же угас. Я едва уловила движение Тирэна за которым последовал удар.

— Так ничему и не научилась? — услышала я падая на твердый пол, — ты никогда не сможешь противостоять мне.

Похоже, теперь я разозлила его по-настоящему.

— Но это не значит, что не буду пытаться, — опершись рукой о стену, я попыталась встать. Но Тирэн не позволил этого сделать. Мощный удар, и я опять оказалась на полу.

— Я надеялся, ты умнее. Жаль, — хмуро добавил он, приседая рядом, — я бы мог тебе дать так много!

Не думаю, что он ожидал от меня такого ответа, но выслушав, даже не поморщился, хотя всю свою обиду выразил в следующем ударе. Он бил меня не останавливаясь, методично, жестоко. Казалось, что сейчас им движет не просто злость, а нечто совсем другое. Но в тот момент мне было не до раздумий о мотивах Тирэна. На шум сбежались стражи, что было дальше, я помнила уже смутно.

А потом была камера, полностью лишающая меня даже этой новой силы. Я просто была неспособна на побег и какое-либо активное сопротивление. Тирэн приходил ко мне каждый день (или вечер) и молча садился на единственный стул, ожидая от меня чего-то. Я отворачивалась к стене, и он уходил, чтобы прийти завтра. Однажды он заговорил:

— Я понимаю, как тяжело тебе смириться с твоим положением, но у тебя нет выхода. Ты можешь принять то, что я тебе дал, и быть рядом со мной, либо ты навсегда останешься здесь, в этой камере, всеми забытая, без доступа к силе. Интересно, сколько ты сможешь протянуть?

Повернув к нему голову, я несколько минут смотрела прямо в глаза, потом, усмехнувшись, отвернулась: