Земля мертвых душ (СИ)

Елена Горелик

Земля мертвых душ

Глава 1

1

— Кривой Лис, — с простецкой улыбочкой рубахи-парня представился «мутный тип». Потом обернулся к Дойлену и спросил: — Это и есть твоя женщина, верно? Я должен три луны охранять её?

— Три луны — и свободен, — подтвердил тот, пока я сверлила его убийственным взглядом. — Займись пока фургоном.

Белобрысый дядька, носивший прозвище Кривой Лис не иначе, как за длинный шрам через всю левую половину лица, снова лучезарно улыбнулся и пошёл в сарай.

— Спасибо, дорогой, — процедила я. — Теперь ты навязал мне телохранителя.

— Тебя уже пытались убить, помнишь? — Дойлен умел быть убедительным, когда ему это было нужно. — Впереди дальний путь, всякое может случиться.

Влажный после раннего дождика двор только-только оживал. Девчонка-гусятница погнала своих подопечных на свежую травку, конюх чистил магичкиных лошадей, один из солдат у сеновала лениво лапал вяло сопротивлявшуюся служанку, дядька Аниш степенно колол дрова, делая вид, что всё это его никаким боком не касается. Поднимающийся ветерок был отчётливо холодным, я куталась в курточку и жалела, что она без капюшона.

Этот мир медленно, но верно погружается в ледниковый период. Кажется, я уже упоминала причину, по которой блондины бежали из родной Скандинавии: наступление льдов. Здесь тоже это ощущается. Если в моём мире в этих местах нормальная лесостепь, то здесь — густые широколиственные леса, а километрах в ста севернее начинаются дремучие ельники. Собственно, там по границе хвойных лесов и проходит магическая «зона отчуждения», оберегающая княжество от набегов диких племён. Ульса, кстати, говорил, что беловолосые обычно в плен не сдаются. Откуда же Дойлен выкопал этого… Лиса? Дядька, кстати, на германца не похож, скорее, на финна или саама. Почему он в княжестве? Оказался из тех, кто предпочёл смерти жизнь в плену? И почему ему разрешено носить оружие?.. Вопросов намного больше, чем ответов.

Собственно, во двор мы спускались, чтобы отдать ларец с «артефактами» курьеру Ульсы. Ларец я запечатала простеньким заклинанием и, само собой, ни слова не сказала посыльному, что положила туда маленькую записку для его господина. Зачем огорчать человека новостью, что его уже сегодня могут погнать обратно — с ответным письмом?

А могут и не погнать. Ульса вполне способен дождаться моего приезда в Рему. Там у него больше шансов меня прижать.

Лис оказался опытным лошадником, что для северянина было довольно странно: эти племена жили в холодных лесах, граничивших с медленно наступавшей тундрой, и если захватывали в набегах некоторое количество лошадок, то до весны животинки как правило не доживали, уходили на мясо. Поговаривают, будто в их меню входит и человечина, но это болтают крестьяне, в жизни не видевшие ни одного беловолосого. Колдуны в подобные глупости не верят. В тех обрывочных сведениях, которые мне удалось добыть из доступных книг, северные варвары описывались двояко. Одни авторы уверяли, что это свирепые воины, не щадившие врага, другие уверяли, что это мирные охотники, делавшие уже первые попытки перехода на подсечно-огневое земледелие, а те воины, что тревожат границы княжества — всеми презираемые отщепенцы, живущие грабежом. Очень похоже на хевдингов и викингов, но опять-таки здесь за десять тысяч лет пути народов были так исковерканы, что не возникло ни германцев, ни славян, ни кельтов, а их предшественники, те, кого наша наука называет палеоевропейцами, были искусственно разделены на «цивилизованных» подданных князя и разрозненные племена «дикарей» севернее границы. Пока климат был более-менее приятен, они сидели в своих лесах и никого особенно не трогали. Время от времени маги прореживали их ряды, наводя такой ужас, что северяне боялись даже смотреть в сторону проклятых земель. Но ничто не длится бесконечно. Похолодало, ледники сдвинулись с места и заставили предков Лиса покинуть родину. Я уже упоминала, как они расчистили жизненное пространство для себя. Причём на колдунов блондины ухитрились произвести такое глубокое впечатление, что их на какое-то время перестали брать живыми. Потом нравы немного смягчились, да и бонус от пленных мог проистечь — среди северян иногда рождались носители Дара, которых можно было скормить артефакту. Не было ни единого упоминания о северянах, принятых в Братство Одарённых. Даже не знаю, что тут сыграло решающую роль: то ли презрение к беловолосым, то ли поговорка «сколько волка ни корми, он всё равно в лес смотрит». Точно так же ни единым словом не помянуты ни боги, коим поклонялись северяне, ни их быт, ни сказания, ни язык. Подданные князя считали себя насколько выше всех остальных, что не считали нужным заниматься этнографией. И раз уж Дойлен счёл нужным нанять мне возчика-телохранителя из северян, то я в свою очередь считаю нужным порасспрашивать его — когда ещё выпадет такая возможность?

Надин, так и не добившись раскрытия тайны ларца из Ремы, оставила нам на прощанье инструкцию, как её найти в столице или вызвать в случае чего-нибудь непредвиденного, и укатила, пообещав содействие со стороны так и не названного ею мага. Прекрасно поняла, что торчание в Масенте лишь отнимает у неё драгоценное время. Уладили и отношения Керена с Ирочкой. Старшенький Дойленов сынок, получив всё, что хотел, попытался увильнуть от обязательств, но Ира устроила целый спектакль. Она прибежала не ко мне, а к Дойлену. В слезах. Мой дорогой союзник, видимо, действительно уже мечтал о внуках, иначе продолжение было бы несколько иным. Он попросту приказал сыну не дурить, а жениться и плодить деток, иначе он его знать не желает. Керен побурчал, но подчинился: отцовский авторитет оказался сильнее. Свадьба из-за простецкого статуса новобрачных была скромной и была несколько подпорчена визитом всё того же курьера из Ремы. Без ларца, с одним лишь письмом от господина. Я не удержалась, сломала печать. Прочла и молча показала Дойлену.

«Согласен на все условия. Жду ответа».

Это была капитуляция, или я совершенно не знаю Ульсу.

На следующее утро курьер отправился в обратный путь с ответом, а мы выехали общим обозом ещё через день. Я не оглядывалась. Я оставляла за спиной полгода жизни, за которые успела полностью потерять надежду и обрести её вновь. Если о чём-то и жалела, то только о том, что не попыталась действовать самостоятельно. Впрочем, я не переоцениваю свои силы. С союзником как-то надёжнее будет. А Масент… Если мы победим, то я буду вспоминать его с теплотой. А если проиграем, то мои воспоминания никому не будут нужны.

Впереди два с лишним месяца пути до столицы, расположенной где-то на побережье Адриатики. По здешним меркам — всего ничего. По моим — почти бесконечность.

2

Всё. С меня хватит.

Каким местом Ирочка думала, когда завертела бурный роман с Кереном, я догадываюсь, но ведь голова ей тоже для чего-то дана. Хоть изредка, но стоит её включать. Интересно, она вообще хоть раз задумывалась о возвращении? Живёт сегодняшним днём. Зачем ей вдруг понадобилось затаскивать Керена под венец? Ведь знала, что он подчинится воле отца. И что теперь? Она не соображает, что теперь муженёк на ней будет зло срывать? Это же средневековье. Дремучее. Она не ведьма, чтобы рассчитывать на равноправие, а нравы у сословий, лишённых колдовского Дара, вполне домостроевские. Это не наш более-менее комфортный мир, где совсем другие законы и где папа с мамой будут прикрывать её всю жизнь. А я, чёрт возьми, не мать, чтобы терпеть все её фокусы.