Я ненавижу драконов

Annotation

Скип работает в группе охотников «Копья Джонстона». Его должность… он приманка для драконов. Одно из его «умений» — удивительный запах, который доводит драконов до исступления и полностью приковывает их внимание.

Брендон Сандерсон «Я ненавижу драконов»

Глава 1

Глава 2

Глава 4

notes

1

Брендон Сандерсон «Я ненавижу драконов»

Перевод с английского: Хэльга Штефан, 2013.

Вычитка и редактура: Theotormoon, Rediens, Plevasik, Alesyasparrow, SchwammKopf, Lyuda_M.

Для booktran.ru, 2014.

Глава 1

— Господин Джонстон?

— Чего тебе, Скип?

— Думаю, нам следует прояснить ситуацию с моей работой.

— Что? Сейчас? Парень, сейчас не время.

— Э-э, простите, сэр. Но я полагаю, что время как никогда подходящее. И прошу прощения, конечно, но я не сдвинусь с места до тех пор, пока не выскажу своё мнение.

— Ладно, ладно. Давай разберёмся с этим.

— Хорошо, господин Джонстон. Вы же знаете, сэр, что мы здесь для того, чтобы убить дракона?

— Да. Это наша работа. Охотники на драконов. Так написано на твоей дурацкой куртке, парень!

— Ну, сэр, технически это вы и другие парни — охотники.

— Ты — важная составляющая, Скип. Без тебя дракон некогда не появится!

— Наверно, вы имеете в виду «никогда не появится», сэр. И, кстати, о моём участии. Я понимаю, для вас важно, чтобы кто-то подманивал дракона.

— Без приманки ничё не поймать.

— «Ничего не поймать», сэр. И вы это верно подметили. Тем не менее, я не могу не отметить один факт о своей роли в охоте. Я и есть, как вы выразились, приманка.

— И?

— И мне кажется, что в итоге, если приманку подкладывать достаточно часто…

— То?

— Ну, сэр, в конце концов, приманку съедят. Сэр.

— А…

— Теперь вы понимаете моё беспокойство?

— Ты занимался этим целый год, и разве тебя съели?

— Ваша сентенция не очень-то убедительна, сэр.

— Эй, ты сомневаешься в моих способностях?

— Сэр, не компетенция, а сентенция. В любом случае, верно, я остался жив в течение этого года. Только… я начал задумываться.

— Опасная это привычка.

— Боюсь, хроническая. Я думал о том, сколько промахов у нас было. О том, что, в конечном счёте, вы и другие парни никогда не торопитесь поскорее разобраться с драконом. Я размышлял о том, сколько коренных зубов рептилий повидал за эти месяцы.

— Я не раз проклинал себя.

— Итак…

— Хорошо, парень. Понимаю, куда ты клонишь. Два процента, не больше.

— Надбавка?

— Конечно. Два процента — хорошие деньги, сынок. Знаешь, когда я был в твоём возрасте, я бы умер, чтобы заполучить эти два процента сверху!

— Мне бы не хотелось умирать из-за них, сэр.

— Тогда три процента.

— Вы же платите мне в продуктах, сэр. Я не получаю никаких денег.

— А, точно! Я и забыл, ты ведь умный парень. Ну ладно. Четыре процента.

— Сэр, вы можете удвоить процент, но и это было бы бессмысленно.

— Не будь таким нахальным! Удвоить? Ты что, думаешь, что у меня есть «монетная дева»?

— Монетное дело, сэр.

— Что? Я так и сказал. Как…

— Не берите в голову. Сэр, дело вовсе не в деньгах, вы же знаете.

— Ты хочешь больше еды?

— Нет. Видите ли, э-э…

— Заканчивай уже! Дракон сам себя не убьет! Так?

— В принципе, драконы — будучи живыми существами — скорее всего, имеют такой же уровень самоубийств, как и другие разумные создания. Следовательно, есть вероятность того, что конкретно этот убьёт себя сам. Во всяком случае, статистически это возможно. Но не в том суть. Видите ли, сэр, думаю, я бы предпочел изменить свою роль в охоте.

— В каком смысле?

— Я бы хотел стать охотником, сэр. Ну, вы знаете, держать гарпун, стрелять из арбалета. Я мог бы просто перезаряжать оружие других охотников, пока не освоюсь.

— Не глупи. Ты не сможешь это делать, находясь в центре поля в качестве приманки!

— А речь и не шла о роли наживки. Я бы предпочёл заниматься этим вместо того, чтобы быть приманкой, сэр.

Разговаривая, они продолжали пригибаться к скалистым образованиям, которые напоминали Скипу кривые зубы, а тем временем в воздухе появился дракон. Он был, как выразился бы господин Джонстон, «большой товарищ». Примерно тридцать футов ^[1] в длину, с широким размахом крыльев.

За те месяцы, что он провёл с «Копьями Джонстона», охотниками на драконов, Скип научился различать многие разновидности драконов. Это был Граммагер, отличающийся тёмным оттенком чешуи, переливающейся всеми цветами радуги, когда на неё падал свет, а также более перепончатым узором на коже крыльев.

Дракон был крупным, с мощной шеей, и выглядел так, будто мог проглотить Скипа одним махом.

Господин Джонстон тоже был крепким товарищем, носил густые рыжие усы и кепку со времён службы в армии. Арбалет, заряженный крупными болтами, висел у него на плече, а сам Джонстон изучал Скипа с задумчивым взглядом. Выражалось это в усилении косоглазия, сведенных бровях и подергивании одного века. Его мыслительный процесс походил на попытку запустить насос, который не работал лет двадцать. Его можно заставить работать, но сначала наружу выплеснется вся та гадость, что там накопилась.

— Я вижу, что ты умён, сынок, — произнёс господин Джонстон.

— Спасибо.

— Пять процентов.

Скип вздохнул. Его одежда — пальто, рубашка, брюки, всё изношенное, но ещё достаточно добротное — благоухала розовой водой. Он опрыскался ею специально, чтобы скрыть собственный запах.

— Парень, — сказал Джонстон, наклоняясь ближе. — Поговорим об этом позже. Обещаю. А сейчас вспомним о здоровенной ящерице в небе и о взведённом арбалете на моём плече. Я не могу отвлекаться на всякие пустяки. Ты устал быть приманкой? Хорошо, посмотрим, что можно придумать, но позже. Только знай, за всю свою жизнь я никогда не встречал такого, как ты, парень. Ты — суперзвезда, у тебя настоящий талант. Великая Скала наградила тебя им.

Господин Джонстон, как и большинство вингосианцев, поклонялся Люсии, богине Луны. Учёным недавно при помощи магии и телескопов удалось установить, что луна на самом деле — просто большой камень, удерживаемый в небе под действием силы тяжести. Будучи прагматичным народом, вингосианцы адаптировали свою систему верований таким образом, чтобы учесть данный факт.

Господин Джонстон протянул руку, положив мясистый палец на плечо Скипа.

— Ты особенный. И было бы стыдно растрачивать свой дар впустую, сынок. Занимайся тем, для чего ты создан. Дотянись до звёзд.

— Звёзды — это гигантские шары газа, горящие очень далеко.

— Они что?..

— Да. Дотянувшись до них, даже если бы это было возможно, скорее всего, обожжёшь руку. Сэр.

— Разве это не самое?

— Разве это не «то же самое».

— Я так и сказал. Тем не менее, сынок, тебе нужно изучать свои таланты.

— Мой талант — быть съеденным драконами, сэр. Но это маловато для исследований и уж точно не подходит для проверки на практике. Заметьте, разовой, которая завершится ужасно и болезненно — резко прервавшейся жизнью.

— Вот и правильно! Надо двигаться дальше! Волшебница только и ждёт возможности лишить нас духа, было бы глупо оправдывать её ожидания.

Скип вздохнул, в это время господин Джонстон махнул рукой, подзывая других, чтобы продолжить приготовления. Рядом присел Римбор с большим ведром воды — жилистый охотник с длинными волосами, собранными в хвост. Скип снимет свою смоченную розовой жидкостью куртку, чтобы его облили водой, и станет разгуливать на открытой площадке перед скалами, подманивая дракона.

Его собственного запаха будет вполне достаточно. Почти все в Шестиликии имели особые таланты — отличительная черта жителей этой волшебной страны. Магия — как плохая грамматика; если она окружает вас достаточно долго, то обязательно оставит свой отпечаток. Подобные метки в народе прозвали «умениями», и у человека, как правило, их было несколько. В основном что-то простое. У Скипа — три, но людей, похоже, заботила только первая: он отлично пах для драконов.