Джонни Странник (СИ)

Одинов Артур Торович

Джонни Странник ("Грифон": часть 2)

Мэг

- 1 -

Джонни неохотно продрал глаза. С минуту он недвижимо лежал, отгоняя остатки липкого сна. В дальних чертогах пещеры шумно гремела посуда. Густо пахло мочой и сырыми шкурами. Яростно рычали собаки, деля кости. С закопчённого свода пещеры гулко падали одинокие капли воды. Утро как утро. Всё как обычно.

Лениво одевшись, Джонни подошёл к длинному переходу, ведущему на кухню. В голове витали образы забывающегося сна, а голодный червячок строил смелые планы по захвату пирогов с зайчатиной у толстухи Кирстен. Внезапно перед горцем возник Кагрецу - гроза всех юнцов Волчьего Дола!

- Что я вижу! Гнилое семя волчьего народа изволило проснуться! - раздался свирепый скрипучий рык.

- Отец-наставник, вчера был трудный день, и я... - мертвеющим голосом промямлил Джонни.

- Заткнись, лоботряс! Орлы теснят нас на востоке, Кабаны - на западе, равнинники* опустошают наш юг и север! И ты смеешь говорить про "трудный день"?! Будь ты проклят Джонни, будь ты проклят, грязный недоносок!

После этих слов негодующий старик принялся избивать горца своим длинным посохом. К счастью посох оказался ветхим. Поэтому быстро изломался об спину Джонни.

Тяжело дыша, Кагрецу опёрся об плечо своей жертвы и чуть спустя более спокойным голосом промолвил:

- Принесёшь 12 корзин соли с болотной заимки.

- Слушаюсь, отец-наставник...

- Проверишь силки в Западном лесу.

- Слушаюсь, отец-наставник...

- Спустишься в главный погреб. Поднимешь наверх всю валенную баранину, которую только сможешь найти.

- Слушаюсь, отец-наставник...

- Да заткнись ты уже, поросячий сын!

Кагрецу злобно ощерился и посильней сжал плечо. Джонни поспешил притворно вскрикнуть.

- А теперь живей за работу, негодник!

Старик неохотно отпустил плечо, и Джонни стремглав помчался выполнять поручения. Внезапно его осадил сердитый голос Кагрецу:

- Стой, прохиндей! И ещё... найди мне новый посох.

- Слушаюсь, отец-наставник...

С первым поручением проблем не возникло. А вот с силками дела не задались. Горец не знал, где прячут ловушки охотники. Поэтому ему пришлось изрядно прочесать большую часть чащи Западного леса.

Все силки оказались пусты. Это больше всего и пугало Джонни. Посох Кагрецу не любил плохих вестей...

Когда горец наконец-то добрался до общинного погреба, было уже сильно за полдень. На улице царил зной, но здесь, среди замороженных туш и глыб льда, царила освежающая прохлада.

"Думаю, мне полагается хороший отдых", - решил Джонни, с лукавой улыбкой отыскивая место для будущей лежанки. "Хм, лечь на тушу того горного козла или сразу на эту ледяную глыбу?"

Более всего ему приглянулся второй вариант. Но сделав несколько шагов ко льду, он со сдавленным всхлипом отпрянул назад - около заветной глыбы лежала... девушка. Она была сильно присыпана ледяной крошкой. Именно поэтому он не сразу её заметил.

Набравшись духу, горец нерешительно приблизился к своей неожиданной находке. Да, это была девушка. Очень даже красивая, пусть и неподвижная и белая, как саван. Покойница...

"Откуда она здесь? Одежда её не здешняя, она точно не горянка. Боевой трофей? А почему тогда мертва?!" - мысли густым роем носились в голове Джонни.

Он сделал решительный шаг к телу. Когда под подошвой башмака хрустнул осколок льда, мёртвая девушка открыла глаза!

- Привет! - абсолютно живым голосом приветливо воскликнул труп, словно встретил на улице своего хорошего знакомого.

Джонни смертельно побледнел, но не сдвинулся с места.

Увидев, как изменился в лице горец, труп приветливо продолжил:

- Я Проклятая из отряда Нуласа. Мы собираем смельчаков для набега на Хранителей. Увы, солнце и дневное тепло тлетворно сказываются на наших телах. Поэтому мы вынуждены искать спасение... эмм... вот в таких странных местах.

Проклятая хитро блеснула своими большими тёмными глазами.

- А ещё гадкие мухи могут откладывать в нас яички. О, потом бывает так щекотно!

Мёртвая девушка весело рассмеялась и приподнялась в своём ледяном ложе.

- Уфф, какая же я болтушка! Кстати, меня зовут Мэг. А тебя?

Дальше молчать было глупо и неловко. Поэтому Джонни заплетающимся языком ответил:

- Клок... ун...

- Кто-кто?! - Мэг прыснула смехом.

- Меня зовут Джонни! - нешуточно зардевшись, ответил горец.

Он запоздало вспомнил, что нежити нельзя говорить свои настоящие имена. Но было уже поздно!

Мертвячка с искренним интересом разглядывала горца. На пухлых губах девушки играла кокетливая улыбка.

- А ты забавный... И вовсе не похож на местных петухов.

- Я умею читать! - вдруг неожиданно выпалил Джонни.

- Правда?!

Девушка искренне удивилась и с ещё большим интересом принялась изучать горца.

Она попросила его что-нибудь рассказать из прочитанного. И Джонни продекламировал выученный наизусть стих, который он прочёл в одной трофейной книге. Книжка была почти вся пропитана кровью прежнего владельца - какого-то купца Вольной Лиги*. Однако листок со стихом остался невредим.

- Любовь - эфира тень,

- Но как скала она!

- Ей бури не страшны,

- Если сердца верны любви!

Горец не знал, что такое "эфир", да и рифма ему казалась неудачной. Но что-то в этом четверостишии было значительное и важное, как в замысловатой притче. Когда горец произносил этот стишок вслух, его лицо неизменно становилось серьёзным и сосредоточенным.

Постепенно они разговорились. Проклятая оказалась отличной слушательницей. Когда Джонни рассказывал очередную историю из книжек, она внимательно слушала его, восхищённо хлопая пушистыми ресницами. Когда он заканчивал, девушка всегда восторженно делилась своими впечатлениями и всегда прибавляла, что не встречала более начитанного и умного человека ни среди мёртвых, ни среди живых.

В какой-то момент горец оказался совсем близко подле неё. Джонни ещё ни разу не видел Проклятых. Он всегда думал, что мертвяки - это ходящие полусгнившие трупы, не обладающие собственной волей и разумом. Возможно, Проклятые и были такими, но только не Мэг... Это была самая красивая и девушка, которую он когда-либо видел! Тонкий маленький носик, слегка приплюснутый на конце. Нежный овал лица с двумя большими, чуть широко расставленными, тёмными глазами, обрамлёнными густыми чёрными локонами волос. От девушки веяло печальной красотой, как от надгробной статуи. А ещё она источала странный аромат. Так пахнут увядающие цветы.

Мыслями Джонни овладел похотливый маленький волчок, которому он давал волю только вечером, лёжа на звериных шкурах. Его охватило импульсивное желание повалить девушку на спину и закрыть её губы жарким поцелуем. Плоть Джонни разбухла от прилившей крови, могучим зверем рвясь их шерстяных штанов.

Рука медленно потянулась к прелестной коленке Проклятой. Но тут предостерегающе звякнул притороченный на поясе девушки кинжал в ножнах и похотливый волчок, поджав хвост, сбежал обратно в свою нору.

Между тем, солнце уже близилось к краю горизонта. Это Джонни понял по участившемуся топоту ног на поверхности: то возвращались домой звероловы, рыбаки и женщины с полей.

- Тебе пора идти? - нашла объяснение причины волнения горца Мэг.

- Да... - грустно улыбнувшись, ответил Джонни.

Топот усиливался. И горцу даже послышался скрипучий голос Кагрецу. Баранина не поднята наверх. Старик наверняка будет в ярости!

Джонни неохотно встал и побрёл к выходу. На полпути он остановился, чтобы ещё раз увидеть Мэг. Девушка, не мигая, смотрела на горца.

- Завтра, после второй ночной стражи, на горе с одиноким деревом...

- Я приду! - горячо воскликнул обрадованный горец.

Мэг улыбнулась и зарылась в ледяную крошку.