Вспомни о Флебе

птицам, пронеслись листы бумаги и пластика.

- ...ублюдок, ублюдок, ублюдок...

- Ламм...

Перед ним сквозь широкие стеклянные окна солярия упал солнечный свет. Хорза перепрыгнул через несколько растений с большими листьями и приземлился на кучу хрупких кресел, стоявших вокруг маленького столика. Мебель с треском рассыпалась.

- ...проклятый тупой ублю...

- Ламм, заткни пасть! - перебил его голос Крайклина. - Из-за тебя не слышно...

Побелел и хрустнул, как лед, брызнув осколками, еще один ряд окон. Хорза прыгнул и прокатился по усыпанной обломками стекла палубе. Верхний и нижний ряды выбитых окон за ним начали медленно складываться, подобно гигантской пасти.

- Ты ублюдок... твою мать...

- Проклятие, смените канал! Иди ты к...

Хорза поскользнулся на осколках стекла и едва не упал. Теперь в его шлеме гремел только голос Ламма, заполняя эфир проклятиями, большей частью перекрывавшимися оглушительным треском разрушавшегося корабля. Он оглянулся назад - лишь на мгновение - и увидел, как Ламм кинулся между челюстей обрушивающихся окон. Он спотыкался, падал, катился и опять поднимался, не выпуская из рук ружья. Только сейчас Хорза спохватился, что его ружья нет. Должно быть, он его выронил, но не мог вспомнить, где и когда.

Хорза снизил темп. Он был силен и находился в форме, но повышенная искусственная тяжесть на Ваваче и большой скафандр брали свое.

Он бежал в каком-то трансе. Воздух втягивался и выталкивался сквозь широко раскрытый рот. Он пытался представить, насколько близко они были к носу корабля и как долго огромный вес корабля способен вдавливать передний отсек, врезая миллиарды тонн массы во что-то, что было - если это оно заполняло скопление облаков, которое они видели, - наверное, огромным столовым айсбергом.

Будто во сне Хорза видел вокруг себя корабль, все еще закутанный в облака и туман, но уже освещенный сверху золотистым солнечным светом. Башни и башенки, казалось, совсем не участвовали в этой вакханалии разрушения. Вся гигантская конструкция продолжала скользить вперед, навстречу льду; километры мегакорабля сзади с титанической инерцией двигали его вперед. Хорза добрался до игровых площадок, пробежал мимо палаток из гофрированного серебра, проломился сквозь штабель музыкальных инструментов. Перед ним поднималась стена из палуб, а над ним раскачивались и обрывались мосты, наклонившиеся к носу опоры приближались к накатывавшейся волне разрушения и поглощались ею. Он увидел сбоку опрокинувшуюся в туманное ничто палубу. Палуба под его ногами начала медленно выпячиваться вверх на большом участке - метров в пятнадцать или больше. Он боролся со склоном, который становился все круче. Слева рухнул висячий мостик, хлестнули оборванные кабели. Мостик исчез в золотистом тумане, и шум его падения утонул в скрежещущем урагане. Ноги заскользили на наклонной палубе, он упал, больно ударившись спиной, обернулся и посмотрел назад.

Мегакорабль в пене обломков и льда с убийственной силой врезался в стену чистой