Дети победителей (СИ)

На плечо Кейтелле неожиданно легла ладонь Айномеринхена и легонько тряхнула. Это помогло избавиться от оцепенения.

- Я думал, ты пришел сюда отвлечься от своих кошмаров, а не погрузиться в чужие, - тихо процедил он сквозь зубы.

- Тяжело идти по списку. Тяжело задавать подготовленные вопросы. Когда перед тобой человек.

- Ты способен сделать проблему из любой ерунды…

Договорить Айномеринхену не дало глухое предупредительное рычание:

- Вы пришли ко мне, уважаемый, - громко сказал Аллидеррио, обращаясь к Кейтелле. - Так будьте добры говорить со мной!

Казалось, он сейчас взорвется, выпрыгнет из кровати, и острые когти располосуют чью-то неосторожную рожу. Сердце Кеталиниро с грохотом упало куда-то под желудок, но где-то там же трепыхнулась слабая надежда.

- Не нервируйте его, - Кейтелле подскочил и жестом предложил наблюдателям покинуть помещение. Айномеринхен вытолкнул замявшегося у двери медбрата и поспешно вышел сам. В палате остались двое. Кейтелле затравленно оглянулся на пациента - тот безумно сверкнул глазами. Он уже вылез наполовину из кровати, но так и замер на полдороге. Теперь Рамфоринх хищно улыбался, его белеющие волосы словно расползались по плечам и спине, пускали корни в больничный халат. Он напоминал колдуна из сказки.

Как бы Кеталиниро ни хотелось выпроводить свидетелей, сейчас он понял, как опрометчиво было решение остаться наедине с пациентом психиатрической лечебницы. Но Аллидеррио предложил занять прежние места и продолжить беседу.

- Ведь так заметно лучше, - сказал он, и Кеталиниро нехотя пришлось согласиться. Действительно лучше. Но какой толк от ненормального?

- Тут, знаете ли, поговорить совершенно не с кем, - продолжал Рамфоринх ровным голосом.

Быть может, лучше найти другого гостя из Катри? Пусть это сложнейшая из задач…

- В наши дни в медицинских академиях не преподают иностранные языки. Большая часть старой школы разбежалась по министерствам - вот как ваш друг - а молодняк и двух слов не вяжет. Зато “Здравствуйте!” я слышу по сто раз в день. Надоедает до тошноты.

Кейтелле честно вслушивался, но внимание то и дело разбредалось по отдаленным уголкам мозга: отдать письмо Рамфоринху значило бы подписать себе приговор - стоит конверту всплыть в пределах государства… Где-то глубоко под черепной коробкой на извилины давила мысль:

“Тебе никогда не хватало смелости… тебе никогда не хватало смелости… тебе никогда не хватало смелости…”

На что?

“…думать и действовать самому”.

- Так вы хотели что-то сказать, господин из министерства? - с кривой усмешкой произнес Рамфоринх.

Кейтелле решительно дернулся:

- Могу я просить вас об услуге?

Рамфоринх замер, один его глаз странно увеличился, словно он не поверил ушам.

- Все что угодно, - произнес он, подобравшись. - В обмен на ответную услугу.

Дождавшись изумления на лице Кейтелле, Аллидеррио спокойно продолжил.

- Я ищу кое-кого. Любые сведения… родственники, город, адрес… может быть, номер могильного камня. Слышал, у вас развитая поисковая система, хотел написать, но… доехать оказалось проще.

- Постараюсь помочь, чем смогу. Но если я найду его, то как сообщить вам?

- Через несколько месяцев я постараюсь вернуться на повторное обследование. Симптомы позволяют.

- Хорошо… - от возбуждения у Кеталиниро на голове зашевелились волосы. - Скажите его имя.

- Вот в этом и проблема, - Рамфоринх забрался глубже на кровать и вновь спрятался под одеяло. - Имени не знаю, только кличку, которой его наградили в лагере. Ну и… номер.

Кейтелле достал из кармана блокнот, при этом бланк с анкетой чуть не соскользнул с колена.

- В последний раз его звали Кириа.

- Так все же вы… - не удержался Кейтелле, - сидели в одном лагере?

- Ну как сказать, - Рамфоринх странно засмеялся. - Он сидел. Я - работал. Или наоборот - это как посмотреть.

Внутри отекшего мозга палила артиллерия, кричали раненые - реальность отступала под натиском забытого. Сражение вспыхнуло не только что - вялотекущие бои не оставляли поля битвы уже много лет, и Кеталиниро постоянно приходилось концентрироваться, сдерживать воспоминания кирпичной стеной.

- Менхен?

- Ау?

- Нас пропустили без сменной обуви.

- Спасибо атрибутике.

Они стояли на леденящем предосеннем ветру и морщились от солнца. С крыльца клиники обозревался парк и оживленная в этот час улица.

- Забираю свои слова назад. Нельзя тебе с людьми работать, - высказал соображения Айномеринхен. - Склад ума не тот. А еще ты - неудачник.

Кейтелле проигнорировал выпад.

- Из всех возможных тебе попался точно такой же раненый…

- Ты не страдаешь тактом, Менхен.

- О-о, спасибо!

Хотелось побыстрее сбежать от заботливого мерзавца, погрузиться в мысли и внимательно обдумать перспективы. Кажется, он только что напросился на внеочередное приключение. Ну надо же! Найти крысу… по одной только кличке! Он, видите ли, “чувствует”, что искать нужно в Атине! Одно слово - ненормальный.

- Кеталиниро! - знакомый голос заставил его вздрогнуть и привести голову в боевую готовность. Черт нес им навстречу Лиенделля собственной персоной. Он быстро пересекал широкую улицу, малиновый плащ развевался на ветру, как и рыжие волосы. На веснушчатой физиономии царило неожиданное оживление.

- Гляжу, у тебя всюду знакомые, - ухмыльнулся Айномеринхен, когда Лиенделль подбежал к ним.

- Я его сосед! - зачем-то с гордостью уточнил рыжий. Пришлось их знакомить. Оказалось, Лиенделль работал терапевтом на третьем этаже и возвращался с обеда. Кеталиниро невольно отметил непривычную элегантность в одежде соседа - никаких мешковатостей, только тонкий облегающий плащ и спецодежда первой свежести, без пятен и дыр. Волосы аккуратно уложены по профессиональному уставу, речь четкая, даже громкая. Айномеринхен с удовольствием затянул разговор, а узнав, что у врача есть еще двадцать минут, и вовсе возликовал.

- Скажем, что интервью затянулось, - сказал он обеспокоенному Кейтелле, от души хлопнув по плечу. К тому моменту, как Айномеринхен и Лиенделль наговорились, Кеталиниро окончательно продрог.

Лиенделль приложил ухо к потемневшей от времени двери с остатками зеленой краски. Эти двери - проходы в крохотные миры жильцов блока - сидели черными воронами вдоль бетонных серых стен и мало что скрывали. В данном случае они не скрывали убийственной тишины комнаты. Лиенделль сделал шаг назад и осторожно постучал.

- Открыто, - пригласил хозяин со стальным раздражением в голосе. Окончательно побледнев, Лиенделль приоткрыл дверь. Та отошла от косяка со скрипом, и стала видна спина Кеталиниро - сосед сгорбился над бумагами, делал вид, что работал. Развернулся, смерив пришедшего взглядом исподлобья, отметил про себя, что врач, такой аккуратный и элегантный днем, в больнице, вновь облачен в свои домашние шинели поверх старого рабочего халата, который, видимо, заменял нижнее белье. Откуда Лиенделль увел халат - загадки нет, но вот насчет шинелей Кеталиниро мучился вопросами, которые все не находилось повода задать.

Вот и сейчас ему было не до них.

- Чего хотел? - спросил Кеталиниро с места после непродолжительного молчания.

- Хотел пригласить в зал, - произнес сосед, запинаясь.

Вместо ответа Кейтелле вздрогнул всем телом, беспокойный взгляд метнулся к зеркалу и замер на гладкой поверхности стекла.

- В зал, - осторожно напомнил о себе Лиенделль. - Интересную передачу показывают. Про нальсхи…

- Нет, спасибо, - очнулся Кеталиниро. - Мне… у меня много работы. В следующий раз.

Сосед молча прикрыл за собой дверь, но его окликнули.

- Подожди! - Кеталиниро даже поднялся, озаренный очередной мыслью.

Врач открыл дверь и чуть не пришиб подбежавшего хозяина.

- Слушай, ты выписываешь газеты?

- Да, конечно.

- Если будут новости из Катри какие-нибудь… любые. Скажи мне, ладно?