Войны Марса (Марсианский стройбат) (СИ)

В забое царила кромешная тьма. Две пары фонарей на шлемах едва прорезали толщу воды, в которой плавала ледяная крошка и муть. На их счастье они быстро обнаружили колонну и в два счета заварили отверстие. После чего в забой кинули два шланга и откачали воду. Через час бригада вошла в забой через кессоны и занялась разборкой завалов. За суетой, работой и нервотрепкой, которую, как всегда вносил капитан Чернаков, уже после того, как Сергея отпоили горячим чаем с дефицитным консервированным лимоном, выяснилось, что Пашка Марфин снова пропал.

– Ну теперь окончательно и бесповоротно… – с надеждой высказался бригадир Жора, не глядя ни на кого. Должно быть, ему было обидно, что Пашка с ним не посоветовался.

И все как-то странно на него посмотрели: то ли с облегчением, то ли тревогой. Сергей, укутанный тремя одеялами, обильно потея от горячего чая, думал: «Зачем я сюда прилетел? Зачем?» Ему было тоскливо и одиноко. Подошёл Вовка Жуков и протянул стопарик с медицинским спиртом – мол, врачиха прислала, пей, а то заболеешь. Всё, понял Сергей, теперь я свой. Он выпил спирта, его немного развезло, и ему сделалось спокойно и хорошо в бригаде.

Глава 2

Подземный город

Колонну забетонировали. Технику вытащили, и главный механик Гусев принялся над ней колдовать. В условиях жесточайшего дефицита запчастей и вообще – даже металла, его работа походила на чудеса фокусника. Он из ничего собирал разбитую технику, как хирург – человека после ДТП. Самое интересное, что она работала. Аварийный участок завалили породой, сделали пробку, принялись прокладывать туннель в другую сторону и сразу же наткнулись на двухметровый пласт самого настоящего угля марки «антрацит», что указывало совсем не на общепринятую картину истории Марса. Но это было ещё не самой лучшей новостью.

Утром старший геофизик Мартисов позвонил генералу Зуеву и голосом, в котором не было никаких эмоций, сообщил, что колонна не регистрируется приборами.

– Как это так? – удивился Зуев.

– А вот так. Накануне была магнитная аномалия, а сегодня нет.

Зуев грязно выругался, не стесняясь жены, которая прихорашивалась у зеркала.

– Поставьте датчики в этой точке!

– Уже…

– Что, уже?

– Уже поставили. Всё что можно облепили!

– Хорошо, а я попрошу орбиту регулярно снимать аномальную магнитуду, хотя вряд ли это поможет, если она так часто пропадает.

– Добро, – согласился Мартисов.

На этом и порешили. Всё равно мы большего сделать не можем, подумал Зуев. Лезть внутрь колонны и изучать её слишком опасно. Наша задача строить городок. Оставим эту загадку следующей партии. Зуев, как и все, втайне надеялся улететь на Землю после окончания контракта, но понимал, что это пустые мечты. Слишком старым он был для этого – аж сорок пять лет. Поэтому, стиснув зубы, он и работал и работал. Хорошо ещё, что Светка держится, думал он, поглядывая на жену, а не закатывает скандалы. На Земле у них остались сын, невестка и внук, которого в честь деда назвали Пашкой.

– Ну что, милый, идём, завтрак на столе, – позвала она.

Генерал – единственный, кто пользовался привилегией питаться в домашних условиях. Все остальные посещали столовую.

Генерал надел армейский свитер и вошёл в столовую. Низкое марсианское солнце как раз светило в окно. До самого берега убегала гористая равнина озера с резкими чёрными тенями от малейших неровностей. К полудню тени сглаживались. Даже небольшой кратер без названия, с залежами голубого «теллурия» по краям выглядел зловеще, как дыра в земле. За высокой береговой линией виднелись ещё более высокие пики вулканов, которые торчали на фоне почти чёрного горизонта. Раз в полгода налетал марсианский шторм. Тогда всё затягивала рыжая хмарь и в окна стучали мелкие камушки.

После Москвы и долгого полёта на звездолёте, Зуевы вначале никак не могли привыкнуть к такому пейзажу, но постепенно стали находить его красивым и даже пытались предсказывать погоду, но пока ещё ошибались: то нежданно-негаданно налетали вихри, которые с лёгкой руки ученых называли «дьяволами», то внезапно поднимался ветер, который нёс, как позёмку, мелкий марсианский песок, и воздух становился мутным, как вода в протухшем аквариуме.

– Ты знаешь, дорогой, что у твоего Марфина ранение было нанесено термическим оружием?

– Извини, я не успел почитать твой отчёт.

– Ничего, Павел, я тебя прощаю, хотя последнее время ты стал очень невнимательным.

Светлана Андреевна потянулась за мармеладом. Она слишком хорошо знала своёго мужа, чтобы утруждать себя лишними разговорами.

– Что поделаешь… – думая о своём, возразил Павел Федорович, – живём в отсутствие магнитного поля...

Слабое магнитное поле Марса приводило к психическим расстройствам. Этот феномен назывался «психопараболой», потому что четко вписывался в соответствующий график. В фокусе «психопараболы» учащались «болезни души», как любила выражаться Светлана Андреевна, а цикличность фокуса была напрямую зависела от времени года.

Павел Федорович был крупным мужчиной. Голову он брил и находил это очень удобным. Его все боялись. Боялись его грозного баритона. Жена же помнила его высоким и худеньким юношей с курчавой шапкой волос, которая редела по мере того, как их семья моталась по военным спецобъектам. Павел Федорович всю жизнь строил шахты для ракет и подземные коммуникации различного назначения.

– Погоди, погоди… – удивился Павел Федорович, – ты хочешь сказать, что его подстрелили?..

– Да, милый, его ранили из лазерного оружия или из чего-то подобного.

– Слава богу! – воскликнул генерал. – А я уже грешным делом решил, что у нас криминал завёлся. Значит, это не наши архаровцы?!

– Конечно, не они, милый, – подтвердила жена. – Хочешь ещё сыра?

– Погоди, погоди… – остановил её генерал. – Тогда это ещё хуже?!

– А я тебе, о чём толкую уже битых полчаса!

Генерал снова грязно выругался.

– Павел!.. – укоризненно покачала головой жена.

Павел Федорович в сердцах отодвинул чашку с чаем:

– Час от часу не легче!

– Павел, держи себя в руках.

– Я уже думал, что проходчики просто гонят самогон из табуретки, а они учудили чёрт знает что!

– Учудили, милый, учудили, – поддакнула жена.

– Так! – произнёс генерал. – Надо принимать серьёзное решение!

– Правильно, милый, правильно. Но чай свой допей и бутерброд доешь, а то к обеду проголодаешься.

Генерал пил чай и думал. Если я не приму никаких мер, то на Земле меня не поймут. Если же я приму хоть какие-то меры, которые могут и не дать положительного результата, я всегда смогу оправдаться. Он позвонил своёму заместителю по безопасности полковнику Бастрыкину и назначил совещание на восемь часов утра местного времени.

***

Снова потянулись безрадостные дни, наполненные однообразной работой. Снова капитан Чернаков орал, как укушенный шершнем. Снова лопались шланги, рвались гусеницы и цепи. Снова Гусев проявлял чудеса изобретательства. Только все чего-то ждали и курили, курили, курили. В боксах всё чаще повисала напряженная тишина. Никто не качался в спортзале, не играл в шашки, домино или нарды. Не было слышно обычного смеха. Даже балагур Мамиконов прекратил отпускать свои шуточки насчёт бритья Есени на ночь. А сам Есеня бриться забывал. Вовка Жуков ежечасно не расчёсывал, как обычно, свой есенинский чуб, а Мишка Кораллов бросил чистить зубы. Всё равно это никому не нужно, рассудил он. Потом Есеня сцепился с Денисом Бурко из первой бригады. Их едва растащили.

Напряженность разрядилась самым неожиданным образом. Из Городка-Два прибыло два человека: капитан Николай Ермолаев и рядовой Петров, которые собрались искать Марфина. Жора Генацаревский построил бригаду и словно невзначай спросил:

– Добровольцы есть?..

Сергей неожиданно для себя сделал шаг вперёд:

– Я!

– Так… молодец! – обрадовался бригадир, хотя ему было жать расставаться с ловким парнем. – Кто ещё?