Братья по оружию

и ужаса. Он плотно зажмурил глаза, потом глянул снова, выйдя уже из тени колонны. Самое неприятное, что до того ему на мгновение почудилось, что на нем зеленый барраярский мундир. Чертовы болеутоляющие. Не пытается ли подсознание что-то ему сказать? Ладно, он не будет подозревать себя в серьезных проблемах с головой, пока сканирование мозга не покажет различный рисунок, когда на нем разная форма…

По здравом размышлении, эта идея не показалась такой уж забавной.

Когда вернулась Куинн, он обнял ее со смешанным чувством, в котором было не только простое сексуальное желание. Несколько поцелуев они улучили в капсуле – это доставило скорее боль, чем удовольствие; когда они достигли конечного пункта, Майлз находился в самом физически неприятном состоянии сексуального возбуждения, какого не помнил за всю свою жизнь. Вся кровь отлила от головы к чреслам, превращая его в идиота от кислородного голодания и похоти одновременно.

Элли оставила Майлза на платформе в районе посольства, страдальчески шепнув: «Потом!…» Лишь после того, как ее капсулу поглотил туннель, Майлз сообразил, что он остался стоять рядом с пакетом, подрагивающим от ритмичного мурлыкания.

– Хорошая киска… – Майлз со вздохом подхватил пакет и двинулся – поковылял – домой.

***

На следующее утро он проснулся с затуманенной головой и совершенно запутавшись в рокочущем черном меху.

– Дружелюбная штучка, а? – заметил Айвен.

Майлз выпутался, выплюнул изо рта пух. Продавец солгал: эта почти-что-тварь питается людьми, а никаким не излучением. Она тайно оборачивается вокруг них по ночам и переваривает, точно амеба… черт, он же бросил живой мех в ногах постели! Тысячи маленьких детей, забирающихся под одеяло в поисках защиты от чудовищ из платяного шкафа, ждет ужасный сюрприз. А продавец культивированных мехов – явно цетагандийский убийца и агент-провокатор…

Айвен, в одних трусах, небрежно закусив щетку сверкающими зубами, задержался возле постели, чтобы запустить руки в черный шелковистый мех. Тот пошел волной, словно попытался выгнуться под ласковым касанием.

– Эт' чудо. – Небритая челюсть Айвена шевельнулась, зубная щетка сдвинулась. – Хочется потереться об эту штуку всей кожей.

Майлз представил себе Айвена, развалившегося на… – Угу. – Его аж передернуло. – Боже. Г-где кофе?

– Внизу. Сперва ты оденешься – со всей аккуратностью и согласно уставу. Постарайся хотя бы выглядеть так, словно со вчерашнего дня лежишь в кровати.

***

Майлз учуял неприятности сразу, как только Галени вызвал его к себе в кабинет, одного, через полчаса после начала рабочего дня.

– Доброе утро, лейтенант Форкосиган, – с обманчивой любезностью улыбнулся Галени. Его фальшивая улыбка смотрелась столь же жуткой, насколько обаятельной была нечастая искренняя.

– Доброе, сэр, – опасливо кивнул Майлз.

– Вижу, вы совершенно оправились от приступа острого воспаления суставов.

– Да, сэр.

– Так садитесь.

– Спасибо, сэр. – Майлз осторожно сел: сегодня утром он не принял ни таблетки