Ученик воина

и откашлялся, чтобы вернуть себе нормальный голос, – … что вы собираетесь делать дальше? Чего вы требуете?

– Требования? – повторил Мэйхью. – Дальше? Я не… я просто не собираюсь позволять этому живодеру Калхуну убить мой корабль. И нет… нет никаких «дальше». – он побаюкал в руках коробку с рубильником, словно какая-то несчастная мадонна мужского пола. – Ты когда-нибудь бывал красным? – внезапно спросил он.

У Майлза возникло какое-то спутанное представление о древних политических партиях на Земле. – Нет, я фор, – ответил он, не уверенный, что отвечает правильно. Но вроде бы разницы не было. Мэйхью ушел в себя.

– Красный. Красный цвет. Однажды я был чистым светом – во время скачка в какую-то небольшую дыру в направлении местечка под названием Геспари-2. В жизненном опыте скачку никакого аналога нет. Если ты ни разу не оседлал луч света в собственном мозгу – цвета, которым никто никогда не давал имен – для этого и слов нет. Лучше, чем сны, чем кошмары – лучше женщин – лучше, чем есть, пить, спать или дышать – а нам еще за это платят! Бедные обманутые простаки – у них под черепом нет ничего, кроме протоплазмы… – Он мутными глазами вгляделся в Майлза. – Извини. Ничего личного. Просто ты не пилот. А я больше никогда не возил груз на Геспари. – Он сфокусировал взгляд на Майлзе поотчетливее. – Слушай, а у тебя-то тоже неприятности, верно?

– Уж поменьше, чем у вас, – откровенно ответил уязвленный Майлз.

– Хм… – согласился пилот и снова передал ему бутылку.

Любопытное питье, подумал Майлз. Что бы в нем ни было, оно нейтрализует эффект, какой на него обычно оказывает этанол: в сон от него не клонит. Он ощутил прилив энергии, теплую волну, словно прокатившуюся до самых кончиков пальцев рук и ног. Наверное, так Мэйхью и продержался три дня без сна, один в этой всеми покинутой жестянке.

– Итак, – насмешливо продолжил Майлз, – плана сражения у вас нет. Вы не потребовали миллион бетанских долларов в мелких немаркированных купюрах, не грозили протаранить кораблем крышу космопорта, не взяли заложников, не… вообще не совершили ничего дельного. Просто сидите тут, убиваете время, приканчивая свою бутылку, и упускаете возможности – из-за нехватки хотя бы небольшой решимости, или воображения, или еще чего-то.

Такая неожиданная точка зрения заставила Мэйхью моргнуть.

– Ей-богу, Вэн хоть раз сказал правду. Ты действительно не из Совета по психическому здоровью… Я бы мог взять в заложники тебя, – уступчиво предложил он, качнув игольником в сторону Майлза.

– Нет-нет, этого не делайте, – торопливо сказал Майлз. – Я не могу объяснить, но… они там внизу слишком остро отреагируют на это. Эта мысль плохая.

– А-а. – Ствол игольника опустился. – Но все равно… неужели ты не видишь, – он постучал по своему шлему, пытаясь объяснить, – разве могут они дать мне то, что я хочу? Я хочу водить скачковые корабли. И не могу, больше не могу.

– Я так понимаю, можете только на этом корабле.

– Этот корабль пойдет на слом, – его отчаяние оказалось безжизненным,