Матримониальная политика

— Вряд ли, — выдохнул я, пробуя на вкус эту версию.

— И?

— Наверное, в сложившихся условиях это лучший вариант. А как-то мне его сразу нельзя было предложить? Без эксцессов последних суток?

— Я обязан был исполнить приказ, — пожал плечами барон. Пояснил, — принц очень разозлился. Особенно на вас. Но я-то знал, что вы в любом случае выкрутитесь… Кроме того, все произошедшее наверняка убедило вас в серьезности его намерений?

Вертас наклонил голову, словно прислушиваясь к чему-то далекому:

— А вот и он. Легок на помине. Похоже, я не всё знаю про своих людей. Ну, по этому поводу я потом подумаю…

Вскочил со скамьи, по шутовски развел руки, готовясь к церемониальному поклону.

— Его высочество, наследник короны, принц Анчин!

В Мавик я отправился не по торной дороге, а через горные ущелья, что сокращало путь на неделю. Дикие, разбойные места, но не мне их опасаться. Хотя бы по той причине, что Посланника там безуспешно убивали уже три раза. Вернее, вполне успешно, но всегда с последующим воскрешением и неминуемым разбором полетов с убийцами. Точнее, теми из них, кому удавалось уцелеть во время покушений. От беспредельщиков эта территория была очищена, потому я посчитал, что на четвертую попытку никто не решится.

Так оно и случилось. Лесные банды, услышав про мое приближение, разбегались, забирались в горы, прятались по пещерам, и за двое суток самым опасным эпизодом явился неосторожный привал рядом с муравейником, обошедшийся беспокойной ночевкой для лошади. Невкусный всадник насекомых не заинтересовал.

А сразу за перевалом находилась моя база. Расположенная в этих местах как раз из-за того, что в окрестных лесах опасались охотиться даже браконьеры. Ведь разбойники забирали не только добычу и оружие, но и жизни. Чтобы другим было неповадно посягать на их владения.

Внешне база казалась покосившейся избушкой с забитыми досками окнами и огромной, в половину стены, всегда запертой дверью из сосновых плах. Но все это было обманкой. Основные помещения располагались в уходящей вниз на сотню саженей шахте, да и сооружено все было отнюдь не из дерева. После безуспешных попыток открыть или сломать вход, иным образом попасть внутрь, сжечь или хотя бы вырвать половицу из «рассохшегося крыльца» различные визитеры логично связали хибару с моим именем и стали обходить эту долинку стороной.

Потому я и удивился, услышав доносившийся оттуда женский… нет, скорее девичий, даже детский плач. Конечно, это не обрадовало. Еще хлопот с заблудившийся селянкой мне не хватало…

Хотя, крестьяночкой она не была. Скорее, отправившаяся в дальнюю нелегкую дорогу дочь степняка. Коротко стриженная, в серых штанах, кожаных ботфортах, охотничьей, с многими карманами, куртке, под которой голубела рубаха толстого сукна.

Девчонка припала головой к павшему буланому коню, уткнулась лицом в ладони и самозабвенно рыдала. Ну да, на Зее скакуны — самые обожаемые существа. А для кочевников они — словно члены семьи. За это я их особенно уважаю. Степняков, понятно. Лошадей же я просто люблю. Даже местных…

Я осторожно кашлянул.

Девушка… это была именно девушка самого нежного возраста перехода от отрочества к взрослости. Лет семнадцати, или около того. Очень хрупкая, перетянутая в талии ремнем с двойными — для сабли и мизеркорда — ножнами. Судя по последнему причиндалу — дворянка.

Вздрогнула всем телом.

Кувырком катнулась в сторону, выхватывая клинок.

Предупреждающе блеснула зелёными глазами. Однако…

— Сударыня, я Посланник, вам ничего не угрожает, — спокойным и чуть недоумевающим голосом представился я.

— Я вас знаю! — Даже не удивилась. Скорее, предупредила, словно давно ожидаемого противника о нежелательности сближения.

Похоже, я её где-то видел.

Нет, вряд ли, память у меня фотографическая. Но сказал бы, что она мне кого-то напоминает. Даже очень сильно напоминает.

Но почему девчонка так ощетинилась? Как кошка на преследующего её пса…

— Это очень опасные места. Я готов предоставить вам защиту и сопроводить до безопасных мест. Примерно в десятке миль на север селение Рагнор. Вы, видимо, оттуда, и заблудились в лесу?

Саркастическая ухмылка. А девонька-то хороша! Этакий чертенок. Совсем не из салонных барышень. Не удивительно. Многие степные шевалье воспитывают из дочерей амазонок.

Ответила с вызовом в срывающемся дисканте:

— Скорее, меня сюда загнали!

Но откуда такая агрессия ко мне?

Может быть, отпрыск пострадавшего от моих рук бандита? Тогда понятно.

— Вас преследуют?

— Еще как.

— Такую юную и милую? — Ага, в ответ на комплимент тень улыбки. Верной дорогой иду!

— Меня хотят насильно выдать замуж. За урода. Вы считаете, что я должна была согласиться? — Какой вызов и обида в голосе. И высказано очень искренне. Точно, степнячка. Видимо, прелестницу допекли. У соседа, вдовца и старика, большие стада, на которые её папаша положил глаз?

— Я думаю, если вы в силах обеспечить свою жизнь, вы и вправе сами выбирать свою судьбу.

— Я тоже так считаю. Вы мне поможете? — непонятная ирония в голосе.

— В чем?

— Избавиться от преследователей!? — таким тоном советуют сходить к славному скаредностью мифическому жителю морского дна Кадке за исполняющими желания жемчужинами. Но вот для меня-то как раз разобраться с кем угодно совсем не сложно. Особенно на охватываемой силовым полем базы поляне.

Но зачем мне вмешиваться в чью-то личную жизнь?

С другой стороны, я уже собираюсь разрушить один намечающийся нежелательный семейный союз. Может быть, судьба дает мне шанс еще раз подумать о соотношении долга и чувств? Хотя, отклоняться от основной миссии…

Нет. Поступил прямой приказ, придется решать и эту проблему.

Ба, тяфкание собак и топот копыт. Приближаются с десяток всадников. Многовато. С другой стороны, здесь для местного оружия я неуязвим. Абсолютно.

Хорошо, пока просто побеседую с преследователями. Может быть, они убедят меня в своей правоте:

— Ничего не обещаю. Пока предлагаю укрыться в доме. Я с вашими… родственниками поговорю. Все, что можно, сделаю.

Дверь в избушку бесшумно отворилась. Первой внутрь скользнула моя лошадь. Ну, ей туда сильно надо. Девушка искоса и недоверчиво глянула на меня. Прислушалась к нарастающему шуму погони. Быстро стянула с павшего скакуна седло. Подхватила обеими руками, заспешила внутрь.

Вот и ладненько.

Первыми на поляну выкатилось полдюжины легавых. Из тех, кто выслеживают, но не затравливают. Облают, но не тронут. По крайней мере, членовредительством погоня заниматься не собирается. Зачтем им это в плюс.

А вот и загонщики. Все с большими боевыми луками, колчанами, полными стрел, в кольчугах поверх кожаных рубах, при двуручных мечах. Да это целая военная экспедиция!

Скакавший впереди десятник, завидев меня, гортанно окрикнул на сразу отставших подчиненных. Замедлил ход, спешился. Снял с рыжей кучерявой головы отблескивающий серебряными вставками шлем главного егеря. Подошел, преклонил колено. Традиционный знак уважения венценосным особам. И мне.

Что интересно, на лице нет приятного изумления. Меня здесь все знают, давно ждут, но при этом никто не рад?

— Я ваш слуга, Посланник. Вы сами вернете принца?

— Какого принца?

— Саша. — Очень недоуменно сказано. — Это ведь его конь!

Я посмотрел на павшего скакуна. То, что егерь меня узнал, прекрасно. Но дальше кто-то из нас не прав. И не прав в чем-то очень важном:

— Уверяю вас, здесь нет никакого принца!

Десятник покосился на сгрудившихся у крыльца легавых. Осторожно подбирая слова, сказал:

— Мы идем по его следу с утра. Видимо, он укрылся в вашем… вашей… на вашей заимке.

— Там только обратившаяся ко мне за помощью девушка. Других людей нет.

Рыжий недоверчиво поднял на меня глаза:

— Не смею ставить под сомнение ваши слова, Посланник. Но…

Не люблю, когда мне не доверяют и отнимают время по пустякам. Я резко поднял руку: