Карты, деньги и Два Капитана

Мужик в костюмчике от какого-то там дольче чувствовал себя уверенно. Он пришел не выигрывать. Он играть пришел. Игрок. Ну что, поиграем. Считайте свои фишки, господа, не отходя от кассы.

В казино прокуренный воздух. Дышать нечем. Знакомая, блин, атмосфера. Музыка от товарища Тарантино продолжает ненавязчиво долбить мозг. А вот болтологические вставочками между композициями вкупе с гулкими выстрелами — ни к селу ни к городу. Могли бы хоть вырезать, лентяи чертовы!

За наш столик садятся еще двое. Молодая девчушка лет двадцати и пожилой седоватый мужик. Все спокойны в отличие от очкарика. Куда ты лезешь, дурень? С такими нервами тебе только в салочки играть!

Девушка-крупье перемешала две колоды у всех на виду и вставила карты в шуз. Как будто это не даст ей меня обмануть, если она этого захочет. Эй, детка, я знаю сотню способов обмануть клиента. И знаю, как с этим бороться. Тем более, с моими нынешними способностями. Хотя сейчас она играет честно. Я это просто чувствую.

Все сделали ставки. Небольшие. Пробные. Как и всегда в начале. Крупье раздала нам по две карты. Себе одну, как и положено.

Взгляд очкарика выдавал его с головой. Одного только взгляда на его карты было достаточно, чтобы понять — либо блэкджек, либо перебор. Туз и восьмерка. Я видел его карты, хоть он и старательно прятал их.

— Еще, — дрогнувшим голосом сказал он.

Валета ждал. Пришла дама. Этого не знала даже крупье. Зато знал я. Губы паренька задрожали. Он положил карты на стол.

— Много, — сказала крупье и перевела взгляд на меня.

Глядя в глаза девушке, я поднял карты и прикоснулся к уголкам подушечками пальцев. Валет червей и дама пик.

— Еще, — сказал я.

Ее зрачки чуть расширились. Она видела, что я не смотрел на свои карты. Кинула мне еще одну. Туз. Еще бы семерочку…

— Еще.

На лице ее не было удивления. Однако ее зрачки… Она кинула мне карту. Десятка. Пролет. Ладно, на это и было рассчитано. Проверка.

Крупье еще раз внимательно взглянула на меня. Я кивнул.

— Много, — сказала она и перевела взгляд на нервного парня.

Следующим был мужичок при галстучке. Он посмотрел на своих соседей, чему-то усмехнулся.

— Еще.

Взял карту, подумал секунду.

— Хватит.

Затем играла девица. Остановилась на шестнадцати, дура. Могла бы рискнуть. У ее предшественника было восемнадцать. Последним был седой. Он сидел спокойно, едва ли не вальяжно и смотрел в глаза крупье.

— Еще.

— Еще.

— Хватит.

У седого было девятнадцать.

Крупье играла в открытую. Туз. Потом семерка. Пролет. Про законам казино, крупье не имеет права брать карту, если набрала семнадцать или выше. Раскрыли карты. Седой довольно улыбнулся.

По второму разу ставку сделали повыше. Очкарик ставку повышать не стал. Очки его запотели, и он снова протер их платочком. Руки его дрожали. У него было девятнадцать. Рисковать он не стал. Мне пришел Блэкджек. Остальные кто перебрал, кто остался на семнадцати. На этот раз улыбнулся я.

Даниил где-то в слот-зале дергал ручку. Иногда он выходил и поглядывал за мной, я это чувствовал. Он нервничал. И даже немного боялся.

Третья партия прошла гладко. Я снова поднаварился, а очкарик стал нервничать значительно больше. То, что я не смотрел на свои карты и все же знал их значение, насторожило крупье. Она сделала кому-то почти незаметный знак, и через минуту ко мне подошел охранник.

— Разрешите вас на пару вопросов?

— Что-то не так?

— Нет, просто спросить.

Меня отвели в просторную комнату охраны. В зале играла композиция, под которую обдолбаный Джон Траволта отрывался с обдолбаной же Умой Турман.

— Снимите, очки, пожалуйста.

— Зачем? Думаете, что у меня очки с секретом?

— Просто снимите очки.

— Не стоит.

— Пожалуйста, снимите.

— Не говорите, что я не предупреждал.

Я снял очки и посмотрел на охранника. Он отшатнулся.

— Вы слепой? — ошарашено спросил он.

— А вы, видимо, глухой. Я вас предупреждал.

— Но как же вы видите?

— Это типа шутка юмора такая? Чем мне видеть?

— Но…

— У меня пальцы очень чуткие, я карты пальцами чую. Очки можно надеть?

Охранник кивнул.

— Простите, можете продолжать игру, — сказал он. — Вас проводить?

— Нет, я научился ориентироваться без глаз. Привык уже.

Я вернулся на свое место. Охранник прошел вместе со мной и что-то шепнул крупье. Округлившимися глазами девушка посмотрела на меня. Я улыбнулся и кивнул ей.

Так, одну партию я пропустил. Началась еще одна. Нервный очкарик стал еще нервнее. Продувает он. Скоро совсем без ничего останется. Седой тоже продул, но проигрывал он весело. Он играл. Игрок он. Девица делала мне глазки. Она не была игроком. Она просто искала мужика. Богатенького. Я усмехнулся, и она все поняла. Перешла на седого. Сейчас он не был бабником. Он был игроком. Он отдыхал. От работы. От баб. От семьи. Просто играл.

Мужик при галстучке не был ни спокойным, ни нервным. Он вроде и выиграть хотел, но проигрыши его особо не огорчали. Он тоже отдыхал, но отдыхать хотел с пользой.

Я вдруг понял, что сейчас выиграю. Интуиция? Не знаю. Рискнул и поставил почти все.

Очки моего соседа снова запотели. Да, если так относиться к жизни, то лучше загнуться еще в утробе матери. Я заглянул ему в карты. Блэкджэк. Лицо его просияло. Он тоже поставил все. Правда, его «все» значительно отличалось от моего. Но это были последние деньги. Хотя, и у меня тоже последние. Нет, это у него были ПОСЛЕДНИЕ. Совсем последние. Последней не бывает. Я посмотрел на него. Почти в него. И увидел там… отчаяние. Он уже был готов пойти и спрыгнуть с моста. И если не этот Блэкджек, то так и сделал бы.

Моя раздача. Блэкджек. Фантастика какая-то. При моем спокойствии — этот мальчик уже труп. Я ухмыльнулся. Хотел, было сказать, но… увидел вдруг себя самого, как я шел облепленный осенней листвой, никому не нужный, нищий. Нет, я даже тогда не хотел наложить на себя руки, но он… он точно это сделает. Он на грани. И если я выиграю, то он проиграет. Но если проиграю я, то я проиграю только несчастные двадцать тысяч и с вою ничтожную пенсию. А он… жизнь.

Пауза между музыкальными композициями заполнилась смачным диалогом на английском, а затем выстрелами. Кажется, это негр в фильме кого-то расстреливал. У очкарика был такой вид, будто стреляли в него. Если я продолжу играть, то у него инфаркт будет. Или точно убьется.

Я скинул карты и вышел из-за стола.

На улице меня догнал Даниил.

— Проиграл? — спросил он. — Не расстраивайся, завтра отыграешься! Деньги найдем.

— Я не буду больше играть, — сказал я. — Я смогу другой способ найти. И тебе деньги отдам. И жить на что будет.

…Пареньку подфартило. Видимо, подарил ему свой фарт. Мы стояли с Данилом у входа в казино еще долго. Потом сидели на оградке и курили. Я видел, как выходил этот очкарик из казино. Очки его счастливо блестели. Я подошел к нему, схватил за грудки и попросил, не приказал, а именно попросил, чтобы он больше никогда не искал легких денег. И для пущей убедительности снял очки. Не с него, с себя. Он отшатнулся, упал на спину. Инвалида испугался. Теперь-то уж он точно никогда играть не будет.

А я… я работу найду. С такими-то способностями. Ну и что с того, что у меня глаз нет. Главное, что я все вижу. А другим это знать не обязательно.