И у стен есть уши (СИ)

- Ага! - выкрикнуло Что-то. - Попался! Теперь ты, сволочь, за все ответишь!

Затем резко развернуло меня к себе лицом, испуганно ойкнуло и отпустило. Передо мной в сером полумраке междустенья колыхалась Тень.

- Ты не Корнелиус, - огорченно констатировала она женским голосом, - но где же он?

- Он там… - вздохнул я. - В моей комнате.

И мы одновременно посмотрели на все еще смеющегося мага. Он словно почувствовал это. Поправил парик, выпрямился и надменно бросил слова в пустоту комнаты:

- Если ты уже познакомился с Соней, то передавай ей мои наилучшие пожелания. Адью, красавица!

И развернувшись на каблуках, Корнелиус подхватил сундучок и проследовал на балкон.

- Раззява! - выругалась на меня Соня. - Кочка болотная! Он у меня уже в руках был! Откуда ты только взялся на мою голову?!

Я виновато пожал плечами. По крайней мере, попытался это сделать.

- Мы хоть где? - спросила женщина-тень. - Всё еще в Петрограде?

- Мы в Новосибирске, - ответил я. - Скажи, а обратно теперь как-то можно? Или это….навсегда?

- Новосибирск какой-то, - проворчала Соня, - понастроили тут городов, плюнуть некуда. Говорила я Зинке, не радуйся раньше времени! А она: “Тринадцать лет! Мы так недавно

Его приветили, любя” Вот, доприветствовались. Ты чьих будешь?

- В смысле? - не понял я. - Меня зовут Дима. Дима Дымов, парикмахер. Вы про какую Зинку-то? Про какие тринадцать лет?

- Про какую… Про Гиппиус. Дружили мы с ней когда-то. Она все перед первой мировой думала, что двадцатый век еще исправится. Мол, ему только тринадцать. Ага, исправился, как же. Меня Соня зовут, Софья Подосинкина. В Смольном училась, институт благородных девиц, мать его так. Пока за драку не выгнали. Ах, какая была славная драка! Ты когда-нибудь ночной вазой от троих оборонялся? Чепцом уши противнику завязывал?

Я отрицательно помотал головой. Я и без чепца никому ничего сроду не завязывал.

- Тогда ты меня не поймешь! - констатировала эта удивительная женщина. - Ладно… Жаль, конечно, что из-за тебя я этого изверга свинячего упустила, ну да что теперь поделаешь. Бывай!

- Подождите! Как это бывай?! Соня, да я здесь ничего не знаю… Что мне теперь делать-то? Как жить?

- Ну как… - остановилась Соня. - Стенки здесь неплохие, прочные, хоть и узкие. Телевизор есть, ежели кто книжки читает, можно через плечо заглядывать. Окон уличных полно опять же. Я, между прочим, пятнадцать лет вообще в стенах тюрьмы провела! Все шестидесятые пропустила, Элвиса Пресли, стыдно сказать, только в гробу и видела. Да и то муляж. А Элвис к нам в Стены ушел, прикольный мужик, кстати. По субботам в фундаменте Лувра концерты дает. А потом целыми днями Джокондой любуется, все насмотреться не может. А чего та Джоконда…. Один товарищ рассказывал - глупая баба была, одно и умела, что мужикам улыбаться.

- Да не хочу я целую вечность в телевизор пялиться! Я его и живым-то редко смотрел. Возьми меня с собой, а? Я боюсь…один.

Соня с сомнением посмотрела на меня:

- Вот здрасьте, я ваш поросенок…. А на кой ты мне сдался? Хотя… Гвозди выбивать умеешь?

- Забивать? - переспросил я.

- Забивать - это с той стороны. А с этой - выбивать. Трудное дело, но зато платят хорошо.

- Сумею! - заверил я. - Обязательно сумею! Только зачем их выбивают-то?

- Ну ты и недотепа, - удивилась Соня, - они ж царапаются! Ладно уж… Пошли. Только смотри, не отставай, ждать не буду.

К моему удивлению передвигаться внутри стены оказалось легко. Плыви себе да плыви, поглядывая по сторонам. Для жителей этого мира стены казались полыми и прозрачными. Вот только шагнуть сквозь эту прозрачность не удавалось еще никому. Корнелиус стал первым. И то ему понадобилось почти пятьсот лет и несколько десятков таких же обманутых, как и я, чтобы достичь результата. Если слово “закон” применительно к этому миру, то зловредный маг и алхимик, был вне его.

Соня тоже оказалась жертвой этого проходимца. В 1915 году, когда она тайком ото всех собиралась сбежать на германский фронт, он явился ей точно также, как и ко мне, и заманил в этот Каменный мир.

Больше всего меня заинтересовал вопрос, как стенцы - так местные “жители” называли себя с легкой руки некогда попавшего сюда Маяковского - передвигаются между домами. По пространству, где нет никаких стен. Оказалось, что в городах с их прежними каменными мостовыми или современными асфальтовыми дорогами это проще простого. Между городами существовали федеральные трассы, но путешествия по ним - штука долгая и утомительная. Впрочем, если не хочешь свихнуться от скуки, то отправиться путешествовать - самое правильное решение. Беда в том, что и путешествия вскоре надоедают, и жителей Стен начинает одолевать непреодолимая лень. Лень желаний. Почти каждый третий стенец болен этой неизлечимой болезнью.

- А горы? - спросил я. - В горах вы можете жить?

- Мы, - поправила Соня, продолжая движение, - привыкай говорить “мы”. Нет, не можем. И в деревянных стенах тоже. Только в рукотворном камне, цементе, асфальте… Стоп! Куда это мы зашли?

Она резко остановилась, а я не успел и уже, пролетая мимо, почувствовал, как меня твердой рукой схватили за шиворот. Ну, или что там у нас, теней, вместо шиворота?

- Тормозить учись, раззява, - сонин смех рассыпался маленькими шариками между стен и раскатился в разные стороны, - так и в ловушку влететь можешь.

- В какую еще ловушку? - я невольно поежился. Вот ёжится оказалось проще простого: хоть совсем съежься, до самой последней молекулы - никаких проблем.

- Известно в какую - во временную. Энштейн, бродяга, понастроил ловушек по всем Стенам, а сам взял да и пропал. Сумасшедший старикан! Со временем в прятки играл, как с дитем глупым. Но, видно, доигрался. Пропал - и нет его. А жаль, - неожиданно вздохнула Соня, - он так умел ухаживать… Интересно, а где у вас тут ближайший клад?

- А зачем нам клад? Корнелиуса на него выманивать?

Соня странно посмотрела на меня и неожиданно заявила:

- Димыч, ты - гений! Про клад-то я просто так ляпнула. Но…но это идея! Корнелиус, собака латинская, клад и сквозь стену почует!

3.

За три месяца, которые я провел По Ту Сторону, я научился:

- избегать ловушек старины Энштейна;

- завязывать нужные знакомства в новом для себя мире;

- путешествовать между домами;

- не обращать внимания на жильцов, чтобы они не творили - и без меня маньяков среди стенцев хватает;

- искать клады;

- смотреть влюбленными глазами на Соню. Это, правда, как-то само получилось. Безо всякого обучения.

Вот чему я так и не смог научиться, так это выбивать гвозди. Если вы думаете, что это легко - попробуйте как-нибудь сами!

И однажды, когда закат уже ложился оранжевой краской поверх желтеющих тополиных листьев, мы притащили найденный клад в мою бывшую квартиру. Как ни странно, Корнелиус никуда не уехал. Расхаживал, злой и хмурый, в моем халате по комнате и что-то тихо бурчал себе под нос.

- Не может быть! - неожиданно вскричал он, и мы с Соней даже отпрянули от стены. - Не может такого быть! Это всё камни, будь они неладны! Неправильные камни неправильного клада. За-ча-ро-ван-ные!

Маг подошел к тяжелому ларцу, стоявшему на журнальном столике и раздраженно опрокинул его на пол. По полу разлетелись большие крупные жемчужины, драгоценные камни, старинные золотые монеты…Внезапно Корнелиус застыл и обернулся к стене.

- Почувствовал, - прошептала Соня. - Как только он коснется стены, я скажу обратку.

- Какую обратку?

- Тихо! Человека, который заманил тебя в Стены, можно вернуть обратным заклинанием. А самому вернуться в реальный мир.

Корнелиус подошел к стене и стал внимательно всматриваться в нее. Ноздри его раздувались, словно у ищейки, а руки жадно дрожали. Наконец, он словно во сне протянул руку и дотронулся до стены. В то же мгновение Соня громко выкрикнула длинное незнакомое слово, а Корнелиус испуганно дернулся назад. Но он опоздал: его рука уже прилипла к стене, а невидимая прозрачная пленка, отделявшая нас от реального мира бесшумно порвалась и из комнаты густым потоком потек теплый воздух. Как непередаваемо хорошо чувствовать тепло и…жизнь!