Игра форов

честь, – заметил Майлз. – Иллиан обычно набирает своих студентов из отслуживших двадцать лет ветеранов, увешанных медалями.

– Может, император Грегор попросил Иллиана набрать кого-то ближе ему по возрасту, – предположил Айвен. – Чтобы слегка освежить ландшафт. Эти занудные ископаемые, которыми Иллиан его обычно окружает, меня лично привели бы в депрессию. Не давай никому повода считать, что у тебя есть чувство юмора, Любачик. Думаю, это приведет к автоматической дисквалификации.

Майлз прикинул, что если это так, опасность потерять свой пост Любачику не грозит.

– Я действительно увижу императора? – спросил Любачик. Он обратил нервный взгляд на Майлза и Айвена.

– Тебе, наверное, каждый день придется смотреть, как он завтракает, – ответил Айвен. – Бедный парень.

Он имел в виду Любачика или Грегора? Определенно, Грегора.

– Вы, форы, знаете его – какой он?

Майлз вмешался, пока искорка в глазах Айвена не материализовалась в какую-нибудь подходящую шутку.

– Он человек открытый. Вы найдете общий язык.

Слегка обнадеженный, Любачик сдвинулся в сторону, перечитывая свое назначение.

– Мичман Форпатрил, – протянул сержант. – Мичман Форкосиган.

Высокий Айвен забрал свой пакет, а Майлз свой, и они отошли в сторонку вместе со своими двумя товарищами.

Айвен расстегнул свой конверт.

– Ха! Мне достался имперский штаб в Форбарр-Султане. И быть мне, да будет вам известно, адъютантом коммодора Джоллифа, оперативный отдел. – Он поклонился и перевернул листок. – Фактически начиная с завтрашнего дня.

– О-о! – сказал мичман, который вытянул службу на корабле – он все еще слегка подскакивал от возбуждения. – Айвен будет секретарем! Смотри, как бы генерал Ламиц не попросил тебя посидеть у него на коленках, говорят, он…

Айвен послал ему дружеский неприличный жест.

– Зависть, чистая зависть. Я буду жить как гражданский человек. Работать с семи до пяти, жить в собственной квартире в городе. И там наверху на этом твоем корабле никаких девочек, позволь заметить. – Голос Айвена был ровным и бодрым, только его глаза не могли полностью скрыть разочарования. Айвен тоже хотел службу на корабле. Все они хотели.

И Майлз хотел. «Служба на корабле. В конце концов, командование, как у моего отца, как у его отца, и его, и его…». Желание, мольба, мечта… Он помедлил из соображений самодисциплины. И из-за страха. И ради последнего тягучего мгновения напряженной надежды. Он приложил палец к замку и расстегнул конверт с выверенной точностью. Один пластиковый лист, несколько дорожных пропусков. Его собранность длилась только короткое мгновение, понадобившееся на то, чтобы впитать смысл маленького параграфа перед его глазами. Он застыл, отказываясь им верить, и начал читать заново.

– Ну, и что там, братец? – Айвен заглянул через плечо Майлза.

– Айвен, – придушенно спросил Майлз, – у меня приступ амнезии, или метеорологии действительно не было среди наших научных курсов?

– Пятимерная математика, да. Ксеноботаника, да. – Айвен задумчиво почесал