Игра форов

стоял лицом к лицу с реальностью, своим первым реальным командиром. Первые впечатления могут оказаться жизненно важными, особенно в его случае. Он вдохнул и постучал.

Хриплый приглушенный голос послышался из-за двери, слов было не разобрать. Приглашение? Майлз открыл дверь и шагнул внутрь.

Он уловил отблеск компьютерных панелей и неяркий свет видео дисплеев, расположенных вдоль одной из стен – и качнулся назад от жара, ударившего в лицо. Воздух внутри был на уровне температуры тела. За исключением света от дисплеев, в комнате было темно. Заметив движение слева, Майлз повернулся и отсалютовал:

– Мичман Майлз Форкосиган, прибыл по приказу для прохождения службы, сэр, – выпалил он, поднял глаза и никого не увидел.

Движение было ниже. Небритый мужчина примерно сорока лет, в нижнем белье, сидел на полу, опершись спиной о комм-пульт. Он улыбнулся Майлзу, поднял бутылку, на половину заполненную янтарной жидкостью, пробормотал: «Приэт, парень! Я тя люблю», – и медленно завалился на бок.

Майлз посмотрел на него сверху вниз долгим, долгим задумчивым взглядом.

Мужчина начал храпеть.

Выключив обогреватель, скинув китель и набросив покрывало на лейтенанта Ана (а это был именно он), Майлз взял полчаса на размышление и внимательно изучил свое новое хозяйство. Без сомнений, он запросит инструкции касательно работы лаборатории. Помимо поступающих в реальном времени изображений со спутника, данные, по видимому, автоматически поступали от дюжины фиксирующих микроклимат приборов, разбросанных по острову. Если инструкции по соответствующим процедурам и существовали, в настоящий момент их нигде не было видно, даже в компьютерах. После некоторых благородных колебаний и смущенного изучения храпящей и подрагивающей на полу фигуры Майлз также воспользовался возможностью просмотреть папки и компьютерные файлы Ана.

Открытие нескольких относящихся к делу фактов пролило некоторый свет на наблюдаемую Майлзом картину. Лейтенант Ан, по видимому, отслужил свои двадцать лет и через несколько недель увольнялся со службы. Прошло очень, очень много времени с момента его последнего повышения по службе. И еще больше времени с момента последнего перевода: он был единственным метеорологом острова Кайрил в течение последних пятнадцати лет.

«Бедняга торчит на этом айсберге с тех пор, как мне было шесть», – подсчитал Майлз и внутренне содрогнулся. Сейчас, после стольких лет, уже трудно было сказать, являлось ли пьянство Ана причиной или следствием его положения. Что ж, если он достаточно протрезвеет в течение следующих суток, чтобы показать Майлзу, что тут и как, то и славно. Если нет, то Майлз может придумать пяток способов – от довольно жестоких до весьма необычных – чтобы привести его в чувство, хочет он того или нет. Если Ана удастся заставить выдать техническую ориентировку, то потом пусть себе пребывает в своей коме, пока за ним не придут и не запихнут в уходящий транспорт.

Решив судьбу Ана, Майлз облачился в свой китель, убрал вещи под стол и отправился на